— Чур, я первая! — заявила Даша, схватила ружье, которое выронил Черныш, направила ствол на него и нажала на спуск.
Разряженное ружье не могло выстрелить, но это не помешало Даше поднять шум.
— Бабах! — заорала она.
— Чур, я вторая! — Вероника тоже схватилась за ружье.
— Не надо! — Черныш в панике замотал головой.
— Вторым будешь, да?
Вероника приставила стволы к его хозяйству и нажала на спуск. Другой ствол оказался заряжен. Ружье выстрелило, Вероника не смогла удержать его, выпустила из рук, в страхе отскочила.
— Мама! — дико заголосил Черныш.
Никита резко повернулся к Веронике, бешено глянул на нее.
— Ты что наделала?
— А зачем он?.. Для чего? — бледная как смерть, бормотала она.
Шатун лежал без признаков жизни. Карпуша дергался, хрипел, не в силах даже скулить. Черныш катался по земле, от его звериного воя звенело в ушах.
— Давай за аптечкой! — Никита схватил Веронику за руку, толкнул ее к дому.
Она сделала несколько шагов, остановилась, посмотрела на него, перевела взгляд на Черныша, кивнула и побежала к дому.
Даша тут же схватила один чемодан, вцепилась в другой.
— Давай быстрей, пока она там бегает! — Голову она повернула к дому, а ноги понесли ее к машине.
— Что быстрей? — не понял Никита.
— Как что?! Уходим! Ты и я!
— А Вероника?
— Натворила бед, пусть теперь сама их и разгребает!
Даша забросила в кабину один чемодан, следом полетел другой.
Никита смотрел на нее с мрачной усмешкой. Мощная бабенка. Или это золотая лихорадка ей сил прибавила?
— Вероника натворила?
— Да если бы ты ее не искал, то и этих не было бы. Уехали бы мы с тобой, да и все. Давай! — Даша показала Никите на водительское место.
— Никуда мы без Вероники не поедем.
— Ну, как знаешь! — Даша обогнула кабину, открыла водительскую дверь.
Послышался истошный вопль. Вероника выскочила из дома, заорала и схватилась руками за голову.
Даша встала на подножку, но Никита не позволил ей сесть за руль, вернул на землю, закрыл дверь. К ним подбежала Вероника.
— Там труп в доме! — в ужасе глядя на Никиту, выпалила она.
Вероника прекратила вопить, и кругом вдруг стало тихо. Черныш больше не выл, даже не стонал, лежал на боку, прижав руки к промежности. Карпуша тоже не шевелился.
— Да здесь везде мертвые. — Никита подошел к Шатуну, за поясом у которого торчал пистолет, отобранный у Даши. — С косами. — Он наклонился, забрал его.
Без оружия сейчас, похоже, никак не обойтись.
— Он что, умер? — спросила Вероника и потрясенно посмотрела на Черныша.
Никита склонился над ним. Сначала проверил пульс, вернее, убедился в его отсутствии, затем поднял из травы «Узи», взяв его за ремень.
— Суржик полицейского застрелил, — сказала Даша.
— Из этого? — Никита вернул пистолет-пулемет на землю.
— Не знаю. У них там у всех были такие дуры. Они стреляли.
— Все замазаны?
Даша молча кивнула в ответ.
— И все из-за денег.
— Ну, не только.
— Из-за этих проклятых денег. Выбрасывай их немедленно!
— Как это выбрасывай! — воинственно вскинулась Даша.
— Зачем выбрасывать? — пискнула Вероника.
— А чтобы вы не перестрелялись!
Никита рванул к машине, вытащил из кабины один чемодан. Даша вцепилась в его руку, гирей повисла на ней. Но Яшин все же смог перекинуть чемодан в кузов. Туда же полетел и второй. А Дашу он затолкал в кабину.
Веронику запихивать туда не пришлось. Она села сама. А Никита занял водительское место.
— А ружье?! — дрожащим от волнения голосом спросила Вероника.
— Какое ружье?
— Из которого я стреляла. Там же мои пальчики, да?
— Соображаешь. Выходим!
Федот зарезал свою жену. С этим менты разберутся. Суржика он застрелил и получил при этом ответную пулю. С этим тоже вопросов не должно возникнуть. Шатуна завалил Карпуша, его самого — Черныш. Но кто положил Черныша? Вот с этим возникнут неясности. Менты будут искать Веронику, но может, пусть лучше они ловят Суржика? Разве он не мог устроить здесь мясорубку?
Никита не стал ничего объяснять. «Узи» с пальчиками Суржика он оставил на месте, а его труп затащил в кузов. Рядом с ним бросил и ружье, из которого тот стрелял.
Даша и Вероника как будто все понимали. Они даже помогли ему поднять тело.
— Может, деньги в кабину вернем? — спросила Даша.
— На твое место?
— А Нику в кузов.
— Сама давай в кузове! — возмутилась Вероника.
— Давать в кузове будешь ты!..
— Заткнись!
Никита понял, что не сможет их утихомирить, и вернулся в кабину. Девчонки мигом забыли о взаимных претензиях и поспешили за ним. После этого Даша заработала очко в свой актив. Вероника хотела сесть поближе к Никите, а она оттолкнула ее и сама заняла место посередине.
Никита качал головой, глядя на них. В кузове четыре миллиона зеленью. Как эти очаровашки не порешили друг друга из-за них? Может, и правда выкинуть деньги? Но тогда ему точно не жить. Две нежные барышни за это мигом порешат его самого.
Глава 17
По правую руку лес, по левую — поле. Прямо по дороге стелется, убегает под колеса тусклый электрический свет. В небе полная луна, но толку от нее ничуть не больше, чем от фар.
В этом сумраке Никите мерещилась всякая чертовщина. Ему хотелось спать. Двигатель работал громко, нестройно, но все же убаюкивал, создавал шумовой фон, в котором по полю широким фронтом ползли комбайны. На самом деле не было там ничего такого, но воображение Никиты упорно рисовало картину большой жатвы. А себя он почему-то представлял водителем, который везет через ночь зерно на элеватор. В памяти парня крутился старый фильм о хлеборобах. Он даже не помнил, в чем там суть, но у сознания свои бзики.
О том, что крутилось в голове у Даши и Вероники, он мог только догадываться. Но уже целый час они молчали. Даша держала голову на плече у Никиты, а Вероника прислонилась к двери.
Машина медленно ползла через леса, через поля, куда фары глядят, лишь бы подальше от места побоища. Она километров сто за ночь прошла по глухим проселкам, а это совсем не мало. Оторвались, можно сказать.
Да, дорога далась им непросто. Почти полчаса ушло на то, чтобы убраться с проклятого места. Никита попробовал развернуться на маленьком пятачке, но колесо влетело в какой-то провал, поросший травой, и никак не желало выкарабкиваться оттуда. Потом они чуть не застряли в реке. В деревне какая-то баба пыталась их остановить, бежала за ними, махая платком.
