С течением четверти стало ясно, что Хадсон внес изменения в свой обычный распорядок. Он посещал бар лишь раз в неделю — в день, когда там всегда находились Мерлин и Тацца. Казалось, у них завязались по-настоящему дружеские отношения с одиннадцатилетним ребенком. Я небезосновательно полагал, что, если тематика их бесед ограничивается разработкой приложений и научной фантастикой, Хадсон может общаться с Мерлином и Таццей примерно на равных.
Мне потребовалось провести многочисленные инспекции домашней обстановки других учащихся, с которыми Хадсон подружился. Рози заметила, что его белые рубашки, которые она стирает, не куплены в магазине школьной формы, а являют собой товар более высокого качества — брендированные мужские сорочки. «Карл», — пояснила она.
Нелегко было определить, стал ли Хадсон счастливее. Казалось, в баре он вполне наслаждается жизнью. Когда к нему домой приходили другие ребята, они неизменно проводили почти все время за приготовлением уроков или чтением. Однако никто из нас — ни я, ни Рози — не имел возможности наблюдать Хадсона в самые важные часы его дня, то есть в школе.
— По-моему, никаких ухудшений у него нет, — заметила Рози. — Может, нам нужно позволить ему какое-то время прокладывать собственный путь, а не пытаться его направлять.
Незадолго до середины четверти у нас с Рози состоялась эмоциональная (с ее стороны) дискуссия по поводу того, кто должен сопровождать Хадсона на школьный вечер полового просвещения.
— Я врач, — напомнила Рози.
— Я генетик, — напомнил я. — И у меня больше опыта в области репродуктивной биологии, чем у тебя.
— Биологии мышей.
— Я также принимал участие в принятии родов у коровы.
Упомянутое событие имело место во время беременности Рози, когда я старался приобрести соответствующую квалификацию на случай непредвиденных обстоятельств. Эти познания затем нашли свое применение в виде инструкций для студентки-медика, которая благодаря им сумела предотвратить гибель плода, а именно — будущей дочери Дейва и Сони, по имени Зина. Я подчеркнул все это.
Рози, в свою очередь, подчеркнула, что этой студенткой являлась она сама и что именно она выполняла «работу руками». Я подчеркнул, что вечер полового просвещения, скорее всего, будет носить теоретический характер и не потребует работы руками.
Я отметил также, что в свое время сам инициировал половое просвещение Хадсона с помощью видеоподборки, демонстрирующей спаривание животных. Рози отметила, что в результате нас вызвали к директору.
— Дон, я просто немного переживаю, что все может получиться, словно во время… как ты это называешь… Пренатального буйства. Что ты начнешь читать лекцию про кормление грудью или про… что-нибудь эквивалентное. Про то, как дети занимаются сексом. Или про что-то такое.
— Вполне понятно, что…
— Слушай, все равно у нас в споре равный счет. Поэтому давай я туда пойду.
— В сообщении, которое нам направили, указано: школа рекомендует присутствие родителя того же пола, что и ребенок.
— Ладно, тогда оба пойдем.
— В таком случае Хадсону некому будет пожаловаться, если мы совместно потерпим педагогическую катастрофу. Между тем при трудных разговорах ты рекомендуешь именно тактику разделения родителей. К тому же одному из нас нужно быть в баре.
— Ну конечно. Ты вообще в курсе, что у меня есть и дневная работа?
— Посещение вечера полового просвещения — тоже работа. Нам следует позволить Хадсону выбрать самому.
— Ладно, ладно. Я и так знаю, чего он захочет. Но постарайся ничего не говорить. Ничего, ничего такого, что хоть как-то намекало бы на секс между несовершеннолетними. И неважно, часто ли это бывало в… древней социальной среде.
— Ты пытаешься меня контролировать. Такое поведение не считается желательным.
— Видимо, я до сих пор страдаю от посттравматического стресса после этой пренатальной истории. Мы из-за нее чуть не разошлись, забыл?
— Конечно же, я это помню. Я попытаюсь не выделяться на общем фоне и не упоминать детский секс.
Мне сразу же показалось, что не выделяться на общем фоне будет легко. В зале присутствовало около пятидесяти пар ребенок+родитель. Вероятно, сюда пришло большинство учащихся шестых классов. Хадсон отправился побеседовать с Надей.
Взрослые и дети блуждали по помещению, и ко мне приблизилась женщина лет тридцати (приблизительный ИМТ — двадцать четыре), представившаяся как Мелани Уоддингтон.
— Я видела, как вы входили вместе с Хадсоном, и как раз надеялась, что удастся с вами пересечься. Я его новая учительница.
— Я его отец.
— Я уже догадалась. Мне просто хотелось вам сказать, что Хадсон делает большие успехи. Когда он перешел к нам в класс, мне сообщили, что у него, вероятно, легкая форма аутизма, — я так понимаю, в школе уже это обсуждали с вами, — и у нас есть еще один мальчик, Доув… В общем, мы установили небольшой экран, чтобы дать ему кое-какое личное пространство, и Хадсон к нему присоединился, но, вы знаете, мне кажется, он это сделал, просто чтобы проявить доброту и дружелюбие.
— Вы не считаете, что у Хадсона аутизм?
— Я его вижу всего несколько недель, но он совсем не такой, как я ожидала… после разговора с Нилом Уорреном. Он иногда немного возбуждается, когда разговаривает, но всегда себя осаживает. Я прямо вижу, как он это делает. У меня такое ощущение, что перевод в другой класс стал для него шансом начать все заново.
Я заметил Кролика Уоррена в тот момент, когда он входил в зал, и поспешил перехватить его, чтобы узнать, нет ли новых сведений по поводу Голубиного предательства. Я по-прежнему надеялся на появление каких-то доказательств, свидетельствующих о том, что Хадсон не убивал птицу. Новостей у Кролика не было, но он объявил, что я избавил его от телефонного звонка, затрагивающего другую тему.
— Всегда лучше потолковать лицом к лицу, — заметил он. По правде говоря, личная коммуникация, скорее всего, не была бы предпочтительнее в случае, если требовала бы поездки на значительное расстояние ради обсуждения несущественного вопроса или если бы один собеседник или оба имели склонность к проявлению насилия. Я мог бы привести множество других примеров, однако позволил Кролику продолжать.
— Я по-прежнему веду у Хадсона физкультуру. Должен вам сказать, если не считать того сюрприза на фестивале плавания, нет каких-то выдающихся улучшений. Но «зеленые» выбрали его капитаном перед кроссом по пересеченной местности.
— Легкая атлетика?
— У нас она была в первой четверти. Если я правильно помню, тогда Хадсон пропустил соревнования по болезни. А этот забег — единичное мероприятие. Мы стараемся привлечь к нему всех ребят, и каждая команда выбирает капитана голосованием. Хадсон выдвинулся, и его выбрали.
— Великолепная новость. Явно показывает, что его социальный статус повысился. Спасибо, что сообщили мне.
