* * *
Несмотря на политические разногласия в семье аль-Сауд, Aramco продолжала расти в течение 1960-х, а вместе с ней росла и экономика королевства. 1960-е годы были важнейшим периодом с точки зрения добычи нефти. В это десятилетие цены на нефть оставались сравнительно низкими и стабильными, однако Aramco под руководством Тома Барджера удалось сделать несколько важных открытий в Саудовской Аравии. За период между 1963 и 1965 годами геологи Aramco нашли большие подводные нефтяные поля и одно подземное месторождение неподалеку от Персидского залива. Еще три морских месторождения были обнаружены в 1967 году. Однако самое важное открытие произошло в 1968-м, когда Aramco наконец-то нашла нефть в пустом карьере Руб-эль-Хали{44}.
Том Барджер и другие геологи Aramco были одними из первых американцев, исследовавших этот регион в поисках нефти в 1938 году. Несмотря на неудачу в 1930-е годы, в 1968 году Aramco использовала более прогрессивные методы для обнаружения огромного нефтяного месторождения в практически безлюдной местности. В то время его разработка требовала слишком больших затрат, но, по расчетам Aramco, речь шла о 14 миллиардах баррелей нефти и как минимум 25 триллионах кубических футов природного газа{45}. При условии правильного и хорошо спланированного освоения месторождений Aramco могла укрепить свой успех, а королевская семья — получить еще больше прибыли и власти.
* * *
После возвращения Сауда в королевство конфликт между королем и наследным принцем стал заметен в публичной сфере. Сауду было сложно смириться с тем, что он лишь номинальный правитель. Он часто на несколько месяцев покидал страну, чтобы лечить свои многочисленные заболевания за границей. Во время его отсутствия Фейсал даже не утруждал себя получением одобрения короля при принятии важных государственных решений. Возвращаясь, Сауд открыто негодовал по поводу действий младшего брата, а Фейсал, в свою очередь, возмущался тем, что Сауд цепляется за власть, не желая мудро ей распоряжаться. Все это приводило к конфликтам, в ходе которых Сауд «требовал восстановления своей власти в полном объеме», а Фейсал отвечал угрозой своей отставки{46}. Эта подковерная борьба плохо отражалась на имидже Саудовской Аравии, и именно ее так хотел избежать Абдель-Азиз.
В 1963 году Мухаммад, следующий по старшинству принц после Фейсала, попытался выступить посредником между старшими братьями. Он попросил Фейсала принять Сауда в своем доме в Таифе, горном регионе около западного побережья, где королевская семья обычно проводила летние месяцы. Мухаммад сопроводил Сауда в дом брата, а один из сыновей Фейсала принес им кофе. По свидетельству сына Фейсала, наследный принц на протяжении всей встречи демонстрировал высшую степень уважения к своему брату-королю. Фейсал сидел ниже Сауда и целовал его руку, однако когда Сауд потребовал, чтобы Фейсал вернул ему контроль над государственными вопросами, последний мягко отказался{47}.
Он оправдывал свой отказ интересами страны, однако им двигал не только альтруизм. Фейсал, несмотря на всю свою религиозность, в глубине души был амбициозным человеком. И все говорило о том, что проводимая им политика лучше и для королевства, и для семьи. У него едва оставалось терпение и остатки уважения к брату. Если Фейсал и был готов впредь уважать Сауда, то только как старшего из живых сыновей их общего отца.
Старший сын Фейсала объяснял менталитет своего отца с помощью следующей истории. Как-то раз отец сказал ему, что, «если бы мой брат Сауд приказал мне убить тебя, я бы поймал тебя, притащил к ступеням его дворца и пожертвовал сыном на его глазах»{48}. Преданность Фейсала королю стала главным препятствием, с которым столкнулись братья, желавшие навести порядок в собственном доме. Было ясно, что Фейсал не станет ни подвергать сомнению авторитет Сауда, ни прямо выступать против брата. Но было очевидно и то, что ради блага страны и королевской семьи ситуацию необходимо менять.
В сентябре 1963 года некоторые члены семьи аль-Сауд попытались остановить конфронтацию короля и наследного принца. Сауд находился в Вене на реабилитации после хирургической операции на желудке. Опасаясь его неизбежного столкновения с Фейсалом после возвращения, несколько братьев решили посетить короля в Европе. Они попросили Сауда дать им обещание не вмешиваться в вопросы государственного управления. Он должен был дать письменное обязательство не выходить за установленный для него бюджет и не подвергать критике решения Фейсала. Братья были откровенно удивлены тем, что Сауд согласился и подписал представленный ими документ{49}.
* * *
К их немалому огорчению, Сауд тут же нарушил обещание, вернувшись в Саудовскую Аравию. Он отказался подписать представленный Фейсалом бюджет на будущий год. Тогда Фейсал передал бюджет на рассмотрение совету министров и получил одобрение. В качестве реакции на неповиновение Фейсала Сауд покинул Эр-Рияд и отправился в поездку по стране с целью заручиться поддержкой вождей других племен. Он предполагал вернуться в Эр-Рияд, усилив свою популярность. По мнению Сауда, это не оставило бы братьям никаких шансов и дальше противостоять его возвращению к руководству страной. Братья не могли оставить без внимания такой шаг — прямое обращение к населению в нарушение договоренности с ними. Никогда прежде никто из сыновей Абдель-Азиза не искал политической поддержки за пределами семьи аль-Сауд и не вовлекал посторонних в семейные споры. В ответ Фейсал при полной поддержке своих братьев приказал максимально сократить средства, выделенные на праздник в честь приезда Сауда в Джидду.
Когда из-под ног Сауда «выдернули красный ковер», он отказался от своих планов и вернулся в Эр-Рияд. Случившееся оказало деморализующее воздействие на человека, привыкшего к обожанию со стороны подданных, однако Сауд еще не был готов сдаться. Он возвратился в свой дворец в столице и отказался принимать посетителей. Затем он приказал, чтобы 1500 (по некоторым источникам, 800) солдат королевской гвардии занялись патрулированием стен и охраной ворот дворца{50}. Мужчины с автоматами были заметны каждому, проезжавшему мимо дворца. И хотя Сауд, возможно, сделал это для защиты себя самого и того, что считал своим, его братья, в особенности Султан и Абдалла (глава саудовской национальной гвардии), посчитали данную меру угрозой для остальной семьи. Они привели армию и национальную гвардию в состояние боеготовности. Сауд так и не предпринял никаких последующих шагов, и его подлинные намерения так и остались тайной. В течение всей зимы 1963 года в Эр-Рияде было тревожно.
Фейсал же продолжал заниматься своими обычными делами, несмотря на тот факт, что король забаррикадировался внутри дворца и окружил себя вооруженными солдатами. Наследный принц регулярно проезжал мимо дворца. Напряжение между Саудом и остальными сыновьями Абдель-Азиза нарастало до тех пор, пока как-то раз Фейсал не попросил водителя остановиться перед стенами дворца Сауда. Он вышел из машины, подошел к одному из солдат, стоявшему на жаре с тяжелым автоматом в руках, и спросил, приносят ли бойцам достаточно освежающих напитков. Не дожидаясь ответа, он сказал стражникам, что распорядится прислать им кофе, а затем вернулся в свою машину{51}.
