– Что? – спросила она, глядя на него с недоумением. Он и забыл, как хорошо его чувствовала эта женщина. Даже будучи ребенком, она улавливала малейшее колебание в его настроении. Раньше это пугало и раздражало его, а сейчас приводило в трепет, дарило надежду.
– Ничего. Просто я заметил, – Дэниэл снова посмотрел на ее губы. – Мне так жаль.
– Не надо. Не жалей. – Кристина мягко улыбнулась, дотрагиваясь кончиками пальцев до его щеки. – Это сделал не ты.
Дэниэл взглянул на ее запястье, которое тоже хранило след с той ночи, белый рубец, оставленный железными наручниками. Он хотел что-то еще сказать, чтобы объяснить, выразить всю силу своего раскаяния, своей боли и сожаления, но Кристина не позволила. Ее прохладные влажные, пахнущие коньяком губы накрыли его рот робким, но безумно приятным поцелуем. Если бы его руки сейчас были свободны, то он непременно обхватил бы ладонями ее лицо, чтобы показать каким глубоким и сильным может быть их поцелуй. Но он не мог себе этого позволить. Это ее представление, пусть она играет до конца свою роль.
– Это все? – шумно дыша, спросил он, когда Кристина отстранилась, не позволив себе и дальше испытывать судьбу.
– Да. Достаточно, – кивнула она, упираясь руками в его плечи, чтобы невольно не прижаться к его сильному телу, повинуясь животному инстинкту.
– Я думал, что ты смелее.
– Я и так слишком смелая сегодня. Я проверила все, что хотела, – проговорила она дрожащим голосом.
– Да, и что же ты поняла? – он посмотрел в ее глаза с неприкрытым желанием. Смутившись, женщина опустила взгляд и покраснела еще больше.
– Что я женщина. И что я могу испытывать....
– Что?
– То, что должна испытывать любая нормальная женщина рядом с мужчиной, – уклонилась от прямого ответа Кристина. – И меня почти не тошнит.
– Почти? – он улыбнулся кончиками губ. Девушка едва заметно кивнула. Напряженные взгляды снова встретились.
– Тогда, может, продолжишь эксперимент? – предложил он бархатистым чувственным голосом. Раньше эта уловка всегда срабатывала.
– Думаю, что уже достаточно.
– Нет. Ты можешь лучше.... – Дэниэл лукаво улыбнулся. – Поцелуй был почти невинным. Его даже поцелуем-то не назовешь.
– Да? – она недоверчиво посмотрела на него, потом опустила взгляд на выпуклость на его джинсах.
– А вот он думает иначе, – дерзко ответила Кристина.
– Он, вообще, не думает. И ему нет дела до поцелуев. А мне есть. Поцелуй меня. По-настоящему. Как любовница, а не как сестра.
Кристина с сомнением посмотрела в синие умоляющие глаза. Трудно противится такому призыву и собственному желанию. Наклонившись, девушка осторожно коснулась его губ, и, Дэниэл, поддавшись вперед, ответил на ее поцелуй со всей страстью, которая уже испепелила все его внутренности. Она невольно вскрикнула, когда сильные мужские губы яростно прижались к ее ослабевшему рту, его язык проник внутрь и начал орудовать там без тени сдержанности, без намека на нежность, возбуждая и оголяя первобытные инстинкты, которые, как ей казалось, давно умерли в ее охладевшем теле. Обессилев под таким горячим ошеломляющим натиском, Кристина упала ему на колени.
– Прижмись ко мне, почувствуй меня, – жарко шептал Дэниэл. На самом деле это он хотел почувствовать ее всем телом. Как в бреду, забыв о всякой осторожности, Кристина прильнула к его груди, обхватывая коленями его бедра. Дэниэл сам поцеловал ее, с глухим стоном прижимаясь к ней своей возбужденной плотью. Если она сейчас, оставит его, он просто умрет. Его язык настойчиво и властно ласкал ее рот ритмичными сводящими с ума движениями. Обхватив его плечи руками, Кристины ахнула и прижалась к нему крепче.
– Именно это ты хотел мне предложить? – спросила она срывающимся голосом, отстраняясь от него. Ее руки хаотично блуждали по его напрягшимся плечам, вздымающейся груди, сильной мужской шее, на которой отчаянно билась голубая жилка, выдавая его нетерпение.
– Я бы мог предложить тебе руку и сердце, но это было бы неуместно. Или стоит попытаться?
– Не смеши, – покачала головой Крис, расстегивая пуговицы на его рубашке. – Рука и сердце нужны мне меньше всего.
– Я бы мог предложить заняться любовью, но я не могу это сделать без рук, – вкрадчиво сказал он, пальцы ее дрогнули на последней пуговице.
– Зачем тебе руки? И в любом случае, тебе не стоит предлагать мне занятия любовью, – она наклонилась и дотронулась горячими губами до его плеча. Вздрогнув, Дэниэл судорожно вздохнул, борясь с желанием обнять ее, зарыться руками в водопад черных волос, рассыпавшихся по ее плечам, ласкающих его обнаженный торс.
– А как начет секса? Или тебя не устраивает и это тоже?
– А это мне подходит. Я ничего не имею против секса.
– Секса, вообще, или со мной в частности?
– И то и другое, – она улыбнулась, выпрямившись. Руки ее скользнули туда, где их уже отчаялись дождаться.
– Я хочу дотронуться до тебя, – прошептал Дэниэл хрипло, чувствуя, как маленькие пальчики ловко расстегивают ремень на джинсах.
– Не нужно. Я все сделаю сама, – пообещала она, прижимаясь к его губам. У Дэниэла голова пошла кругом. Реальность перестала существовать. Только она, ее сладкий запах и такая многозначительная фраза "я все сделаю сама". Сделай же, Крис. Что хочешь со мной делай, только не останавливайся.
– Я, смотрю, ты готовился, – усмехнулась она, расстегнув его джинсы, и обнаружив, что он без нижнего белья.
– Но я не думал, что мне так сказочно повезет, – Дэниэл порочно улыбнулся. Фраза получилась пошлой, но он ничего другого не мог придумать. Он, вообще, не мог думать.
– Тебе повезло, – кивнула Кристина, ничуть не смутившись. – Потому что я тоже без трусиков.
Отстранившись, она задрала платье, которое уже начало им мешать. Дэниэл задохнулся от желания, в глазах его потемнело, но ревностная мысль все, же успела пронзить его помутившееся сознание.
– Боюсь даже спрашивать, к чему готовилась ты, – прохрипел он, и застонал, почувствовав горячее прикосновение ее обнаженного тела к его пульсирующей плоти.
– Так не спрашивай, – прошептала она с придыханием, опускаясь на него. А потом, потом она уже не могла ни говорить, ни думать. Осталось только чувственность и ощущение его тела в ее. Большого, сильного, горячего, заполняющего пустоту не только внутри женского естества, но и души, уставшей от борьбы с самой собой.
– Дэниэл… – предостерегающе выдохнула она, почувствовав его руки на своих бедрах. Но он больше не был послушным тигренком. Вырвавшийся на волю хищник, до боли сжал ее бедра, крепко прижимая ее к себе, отобрав у нее инициативу, проникая в нее все глубже, сильнее, яростнее. Наклонившись, он что-то изумленно прошептал, уткнувшись в ее плечо, и приподняв бедра, рванул вперед, доставая до самых глубин.
