– А ты кто? Почему ты этим занимаешь?
– Я прораб.
– Кто?! – Соломатина даже подпрыгнула, таким невероятным был ответ.
– Про-раб, – по слогам ответил Федотов, – это человек, который…
– Я знаю, кто такой прораб, – отмахнулась Инна и спросила: – Олег, а как же математика? Как же талант? Ты собирался учиться, заниматься наукой?
Соломатина на мгновение уподобилась Ане Кулько. Та отличалась подобной бесцеремонностью. Но если Федотов и был неприятно удивлен вопросом, вида он не подал.
– Я и занимаюсь наукой. И именно математикой. Сочетая это с практической деятельностью.
– Это здорово! – совершенно неискренне воскликнула Инна.
– Да, – протяжно ответил Федотов, совершенно не скрывая иронии.
Соломатина немного обиделась – она помнила Олега тем самым талантливым, подающим надежды математиком. Сколько ждали от него, какое будущее пророчили – тогда в больнице об этом много говорили. Соломатина, конечно, не думала неотступно все эти годы о Федотове, она скорее лелеяла сладкие воспоминания о юношеской влюбленности и, конечно, желала добра Олегу. И сейчас эта его ирония ее задела.
– Знаешь, я не удивляюсь, когда люди круто меняют жизнь. Это даже здорово.
– А я не менял свою жизнь, – уже добродушно ответил Федотов, – Инна, поверь, я занимаюсь тем, что мне нравится.
«Так говорят все, кто не может изменить то, к чему не лежит душа», – вздохнула про себя Инна.
Тем временем они обогнули озеро и очутились на огромной стройке.
– Дальше лучше пешком, – сказал Федотов, выглянув в окно.
– Олег, давай поближе подъеду, – сказал было водитель и тут же осекся. Инна поняла: водитель помнил о хромоте Федотова, но забыл о ее присутствии.
– Брось, так быстрее будет, – отмахнулся Олег, – если можешь, забери нас через час. А пока сгоняй к Акулине, может, покормит нас после?
– Да вопросов нет! Все сделаю.
Выйдя из машины, они тут же увязли в рыхлом песке. Берег озера был пологим, Инна с удовольствием вдохнула запах воды и мокрого дерева.
– Берег у вас там не чистят. – Она указала на груду валежника.
– Здесь дикий край. Мало кто сюда приплывает. Только если рыбаки.
– А там мой отель? – Соломатина указала на белое здание, оказавшееся на противоположном берегу.
– Именно, – кивнул Федотов, разворачивая огромный чертеж и одновременно что-то ища в телефоне.
– Я не буду тебе мешать, занимайся своими делами, – сказала Инна и присела на упавшую сосну. Огромный корень был уже омыт дождями, а ветер обмахнул песок. Теперь можно было спокойно сидеть на разлапистом корневище.
– Хорошо, не скучай и никуда не уходи, я постараюсь быстро все сделать!
– Да куда же я уйду отсюда, – рассмеялась Инна.
Федотов двинулся в сторону строительной площадки. Навстречу ему уже торопились люди. Соломатина украдкой посмотрела ему вслед – хромота и трость, казалось, ему совершенно не мешали. «Интересно, он женат?» – подумала Соломатина, и страх охватил ее. То, что Федотов окажется связанным по рукам и ногам брачными узами, будет для нее еще одним ужасным огорчением. «Никто о нем не будет заботиться так, как я!» – подумала она. И эта мысль ее ужаснула – ведь точно так же она когда-то думала об Антоне. Но еще страшнее было то, что она вообще подумала об этом. Как же ей сейчас плохо и одиноко, если она спасается воспоминаниями и надеждами, ни на чем не основанными. Как можно вообразить и надеяться, что через десять лет между ними, которые не виделись с тех пор, не созванивались, вообще ничего не знали друг о друге, может что-то быть. Соломатина смотрела на воду, на белый отель на другом берегу и пыталась понять, насколько она запуталась в этой жизни. Она понимала, что вот уже долгое время, пытаясь навести порядок в жизни, только больше запутывается, страдает, пытается подогнать под себя Антона, ситуацию, обстоятельства, но из этого ничего не выходит. «И тут еще Федотов. Почему я решила, что он – спасательный круг?» – спрашивала она себя.
Судьба бывает жестокой, своенравной, бывает очень мудрой. Сейчас судьба дала Соломатиной время. Время подумать, время понаблюдать, время на что-то решиться. И не находись Соломатина в таком расстройстве, она бы все эти намеки судьбы приняла во внимание. Но…
Федотов вернулся, когда уже стало смеркаться, а Соломатина испугалась, что ее бросили здесь на произвол судьбы.
«А я идиотка, меня завезли невесть куда, сказали ждать, и я, как дура, жду!» – отругала она себя, но в этот момент раздался голос Федотова:
– Заждалась?
– И заждалась, и замерзла, – кивнула Инна, – вообще, оставил меня тут…
– Во-первых, надевай мою куртку. Во-вторых, поверь, там бы ты испачкалась, и устала, и наслушалась дурных слов.
– Можно подумать, я их не знаю.
– Знаешь? – Федотов сделал круглые глаза. – Помнится, ты была такой воспитанной, вежливой.
– Это когда было.
– Да не так давно, – пожал плечами Олег, – я бы сказал, совсем недавно.
– Знаешь, а мне кажется, что давно. Наверное, потому что много всяких событий произошло за это время.
– Ты счастливый человек, наверное, – ухмыльнулся Федотов, а Соломатина опять узнала в нем того мальчика из прошлого.
– Отчего же ты так думаешь?
– Заметил, что счастливыми считают себя те, у кого что-то в жизни происходит. Ну, понятно, трагические случаи не в счет.
– Да? – задумалась Инна. Она вдруг вспомнила, что Аня Кулько всегда нервничала, когда в жизни Инны что-то происходило. Аня так переживала, словно жизнь как-то обходила ее стороной.
– Мне так кажется.
– А ты сам счастливый человек?
– Да, безусловно, – рассмеялся Федотов, а у Соломатиной защемило сердце. Зачем она здесь тогда со своими переживаниями, если Федотов и без нее счастлив.
А Федотов тем временем продолжил:
– У меня каждую минуту что-то происходит. Вот, например, чуть стена не обвалилась. Но вовремя спохватились.
– Это работа, но работа – это же не жизнь.
– Как сказать. Для меня это большая часть жизни, – серьезно ответил Федотов.
Он сидел рядом с Инной, больная нога его была вытянута и выглядела неживой. Соломатина, задержав взгляд, вспомнила слова врача: «Это у парня на всю жизнь. В лучшем случае трость, в худшем – костыли». «Интересно, этот лучший случай – это здоровый организм или его, Олега, заслуга? Он же упрямый, упертый», – сейчас подумала она.
– Не болит. Даже к дождю. Иногда забываю про нее. Как будто так и надо. А трость… Трость – это круто. Есть такие красивые… У меня же целая коллекция. Как галстуков. Я галстуки люблю. Хорошие, дорогие.
