– Привет, Фрэнки. Что там у тебя для меня?
– Так это и есть почтальон? – Брови Макса взлетели к небесам.
– Ну да, – улыбнулся Лёва, – пёс временно подменяет Давида, пока тот в отпуске.
Лёва вытащил из кармашка, на котором была написана такая же цифра, как на его доме, газету и конверт.
– Спасибо, приятель, – поблагодарил он, потрепав Фрэнки по холке. – Подожди тут, никуда не уходи. Я сейчас вернусь.
Хозяин ушёл в дом, а мы с Максом остались с почтальоном. Пока Елисеев гладил и нахваливал сотрудника почты, мы с терьером пообщались.
– Твой хозяин? – Пёс кивнул на Макса.
– Мой напарник.
– Что ещё за напарник? – не понял он.
– Мы вместе служим в полиции, – гордо сообщил я.
– Круто! Я бы тоже мог запросто служить, у нас от природы очень сильно развит нюх. Среди моих соплеменников, между прочим, много охотников и собак-ищеек. А меня хозяин на почту пристроил. Раньше, когда он уезжал по своим делам, я оставался один. От безделья, как это обычно бывает, страдал ерундой, ямки рыл да кусты грыз. А чем мне ещё заниматься? Делать-то больше нечего во дворе, – хмыкнул пёс. – Так вот, чтобы я не портил имущество, он меня и устроил на работу, говорит: «Вместо того чтобы рыть туннели и котлованы во дворе да искать несуществующий клад, лучше направь свою энергию в нужное русло». Если интересно, пойдём со мной, покажу тебе, как я тружусь.
– Я не могу, мы скоро на службу поедем, – с сожалением сказал я.
– Это много времени не займёт, мы быстро, – ответил Фрэнки.
Через некоторое время вернулся Лёва с кусочком индейки на тарелке.
– Держи, приятель, ты честно заработал угощение. – Пёс аккуратно взял лакомство и слопал его, даже не пошевелив бровью.
Какая замечательная должность – почтальон! Я бы тоже не отказался так трудиться. Наверняка Лёва не один такой, кто угощает его вкусняшкой.
– Ладно, вы пообщайтесь пока, а мы пойдём в дом, закончим завтрак и поедем на работу, – сказал Лёва, оставив нас с расселом во дворе.
Едва мужчины скрылись в доме, Фрэнки сказал:
– Пойдём! Быстро разнесём почту и вернёмся. А то мне одному скучно.
– Если только быстро, – согласился я.
Мы добежали до калитки соседнего дома. Сквозь решётчатый забор я увидел женщину: она копалась на клумбе, согнувшись пополам. Рассел громко гавкнул, хозяйка с трудом разогнула спину, положив руку на поясницу, и поправила указательным пальцем шляпу, съехавшую на глаза.
– Френки, это ты? – крикнула она.
– Ав, – подтвердил он.
– Иду-иду, мой мальчик! – Женщина бросила небольшую лопатку на землю и направилась к нам.
Отворив калитку, она очень удивилась.
– Дружок, у тебя помощник появился? – Женщина кивнула на меня, затем перевела взгляд на рассела. – Мой хороший, что ты мне принёс в этот раз?
Фрэнки повернулся к ней тем боком, где был кармашек с нужной цифрой.
Хозяйка вынула из него газету и какие-то бумажки.
– Опять счета, – ее руки упали вдоль тела, – не успела одни платить, ты мне уже новые принёс. Фрэнки, не мог бы ты передать своему руководству, чтобы они пореже их присылали?
Женщина вяло улыбнулась и, открыв пошире калитку, пригласила:
– Пойдёмте, чем-нибудь вас угощу.
Тяжело ступая, хозяйка направилась в дом, и мы следом.
– Вытирайте лапы. – Она кивнула на коврик у входа.
Фрэнки потоптался на нём, и, я хоть и делал это впервые (раньше мне в основном лапы мыли), последовал его примеру.
– Идите за мной. – Женщина махнула рукой.
Она открыла холодильник, долго смотрела в него, а затем обернулась и спросила:
– Курицу или, может, по кусочку фаршированной рыбки?
Хоть убейте, я не понимаю человеческой логики. Зачем задавать вопросы, на которые никогда не получишь ответа? Ты клади всё, что не жалко, да не стесняйся, а мы сами разберёмся, кому что хочется. Словно услышав мои мысли, она положила на одноразовые тарелки того и другого и, поставив их на пол, сказала:
– Угощайтесь, мои дорогие.
В следующих домах всё происходило по тому же сценарию, за исключением того, что хозяева были израильтянинами и я не разбирал, что они говорят. Впрочем, особо и понимать не нужно, всё и так ясно без слов. Почту доставил – получи угощение. Не работа, а мечта.
После посещения очередного жилища я чувствовал себя сытым как никогда в жизни. Теперь мне хотелось одного: завалиться на бок и подремать часок-другой.
– А сколько всего домов на улице? – спросил я, когда мы вышли с очередного двора.
– Я обслуживаю участок из десяти коттеджей, – ответил рассел. – Видишь, на моём жилете по пять карманов с двух сторон, на каждом из них написан номер дома.
– С ума сойти! Пока обойдёшь всех жильцов, можно и лопнуть от угощений.
– Лабрадор, почему ты всё время меня расспрашиваешь? Ты что, неместный? – поинтересовался Фрэнки.
– Нет, я из России.
– Ох, ничего себе, куда тебя занесло! – воскликнул терьер. – А что ты делаешь в Израиле?
– Приехал с напарником в командировку по обмену опытом.
– Слушай, да ты умный пёс, раз тебя взяли служить в полицию.
– Так и есть, – кивнул я. – Раньше я работал поводырём и даже окончил специальную школу.
– У нас в городе тоже поводырь живёт, правда, не твоей породы – он обыкновенная дворняжка. А однажды я был в Тель-Авиве с хозяином, так там на улице Кинг Джордж видел пони. Оказывается, она тоже водит слепого мужчину. Я даже с ней познакомился, её звали Гармонией.
– Не только пони, даже коты могут работать поводырями, – сообщил я.
Следующий адресат жил в красивом двухэтажном коттедже, утопающем в зелени деревьев. Кстати, как рассказал Фрэнки, в Израиле частные дома называют виллами. Когда я первый раз услышал это слово, в моей голове сразу возник образ вил, которыми убирают сено в огороде. Большие окна особняка прятались за могучими каштанами и были наполовину закрыты жалюзи. Перед невысоким решётчатым забором раскинулись клумбы, от которых исходили такие ароматы, что я невольно начал чихать. Френки громко оповестил хозяев о нашем прибытии.
– Надеюсь, что Тея ещё не приехала, – буркнул он под нос, и в этот момент калитка бесшумно отворилась, приглашая нас пройти внутрь.
Только мы хотели сделать шаг во двор, как из-за двери показалась улыбающаяся голова девочки. Она вышла навстречу и подбоченилась. Её волосы цвета вороньего крыла были заплетены в две косички, а лоб покрывали непослушные завитушки, которые она пыталась сдуть, смешно оттопыривая нижнюю губу в сторону. Из-под коротких рукавов футболки с Микки Маусом на груди выглядывали ручки-спички, а из-под шорт – ножки-палочки.
