Баринов выбрался из «Фольксвагена», согнувшись в три погибели, перебежал к своему бронированному «Мерседесу», скользнул на заднее сиденье и облегченно вздохнул.
Начальник охраны сел рядом.
Лицо его было мрачно.
– Что снайпер – ушел? – сухо осведомился Баринов.
– Ушел. Место, откуда он стрелял, мы нашли. Это лестничное окно вон в том доме. – Охранник показал на серое пятиэтажное здание рядом со спортивным баром.
– Что-нибудь нашли?
– Вот это, – охранник протянул руку, разжал ладонь.
На ладони лежал маленький металлический предмет. Вытянутый овал со стилизованной буквой «В» в середине.
– Значок или застежка… – проговорил охранник. – Обронил, наверное…
– А гильзу вы нашли? – осведомился Баринов, стараясь, чтобы его голос не дрожал.
– Нет, гильзу не нашли… – ответил охранник – и тут же понял, что хотел сказать ему шеф.
Стрелял профессионал, мастер своего дела. Он даже стреляную гильзу нашел и унес с собой.
Значит, если он оставил на месте эту металлическую застежку – или что это такое – значит, это не случайно.
Значит, он хотел, чтобы они эту застежку нашли.
Значит, это послание.
И поскольку ему, охраннику, это послание ничего не говорило – значит, оно адресовано шефу, Баринову.
– Вы ничего мне не хотите об этом рассказать? – спросил охранник, пристально взглянув на шефа.
– Ничего. Все, что нужно, ты знаешь.
Арину разбудило треньканье мобильного телефона.
– Дорогая, ты уже в курсе? – непривычно мягким голосом спросила Оксана.
Арина посмотрела на часы – без пяти девять. Они не были близкими подругами, так что незачем было Оксане звонить с утра пораньше.
Возможно, кто-то и встает в семь утра, но не Арина. Да и сама Оксана тоже, у нее-то вся работа только вечерами и начинается. А галерея открыта с одиннадцати.
– Что случилось? – хриплым со сна голосом спросила Арина.
– Ах, дорогая, это все так ужасно! Так ужасно! Я так глубоко тебе сочувствую!
– Да что такое? – Арина всерьез рассердилась, поскольку уловила в голосе Оксаны фальшивые нотки. – У тебя в галерее потоп? Или пожар? Тогда при чем тут я?
– Скажи, пожалуйста, ты ведь не передумала покупать картину бедного Антона?
– Не передумала, деньги переведу, – машинально ответила Арина, – а почему он бедный?
– Потому что его убили вчера днем! – очень спокойно ответила Оксана.
– Как? – оторопела Арина. – Это ты так шутишь?
– Стала бы я звонить тебе в такую рань, чтобы пошутить! – ответила Оксана.
– А для чего тогда ты звонишь? – напряглась Арина.
– По делу, – вздохнула галерейщица, – видишь ли, теперь цена на работы Антона подскочит. Сама знаешь, как это бывает, так что, если ты не передумала, переведи деньги, а то у меня уже есть покупатель, только стоить картина будет дороже.
«Врет насчет покупателя», – поняла Арина и хотела уже послать Оксану с ее галереей подальше, но в голове неожиданно ожил голос, который давно уже не давал о себе знать.
«Будь осторожна, – сказал голос, – эта стерва способна тебе напакостить».
– Ну разумеется, – сказала Арина как можно любезней, – я тебя понимаю, работа есть работа. Картина мне нравится, в память о бедном Антоне я куплю ее обязательно.
Цена оказалась чуть не в два раза выше. Поторговались, Оксана уступила, но немного.
Арина тотчас перевела деньги, и Оксана рассказала ей подробности.
Антона нашли вечером соседи, там какой-то пьянчуга толкнулся за деньгами взаймы. А художник лежит весь в крови. Наверное, днем, когда никого из соседей не было дома, в квартиру пролез вор, застал Антона и пырнул его ножом.
– Вы же ушли вместе… – начала Оксана нерешительно.
– Ну да, посидели в кафе, отметили покупку картины, потом я поехала домой, – сказала Арина как можно спокойнее, не хватало еще сознаваться Оксане, что она была в мастерской.
– Конечно, а он вернулся в галерею такой веселый, такой оживленный… сказал, что звонили и обещали выгодный заказ, велели ждать. А тут, представляешь, вдруг у нас свет погас! Оказалось – авария в пяти кварталах. Ну, пока там мастера работали, я, конечно, галерею закрыла, Антон и ушел.
«Хорошо, что она не пожалела денег на картину», – подумала Арина, а не то Оксана бы ее и полиции сдала. Вроде бы ей шум поднимать ни к чему, но если из вредности…
С Оксаной простились вроде бы дружески.
Арина пошла в душ и стала думать.
Значит, кто-то выманил Антона из мастерской для того, чтобы пошарить там спокойно. Но в галерее случилась авария со светом, поэтому Антон вернулся раньше времени. И тут его и убили.
Да, не повезло парню, не станет он теперь знаменитым художником, никто не напишет монографию про его творчество.
Но зачем кто-то полез к нему в мастерскую?
«За книгой», – поняла Арина.
Больше у Антона в мастерской ничего ценного не было. Кому-то стало известно, что у нищего художника есть редкая и дорогая старинная книга.
А вот интересно, он всем подряд ее показывал или только ей, Арине? То есть если искали просто так, наугад, то, возможно, книга так и лежит в тайнике за изразцами?
Арина вдруг почувствовала, что ей просто необходимо достать эту книгу. И изучить ее как следует, потому что только с помощью книги она сможет узнать, откуда у ее мужа взялась металлическая рука и для чего он ее носит вместо протеза. И идти нужно прямо сейчас, пока комнату не заперли.
Говорил же Антон, что он мастерскую снимает, стало быть, хозяева объявятся…
Дверь подъезда, как и накануне, была открыта.
Арина поднялась на третий этаж, остановилась возле двери, увешанной многочисленными табличками, на мгновение задумалась и позвонила в первый попавшийся звонок.
Откуда-то из глубины квартиры донесся недовольный визгливый голос:
– Иду уже, иду! Ну, чего ты надрываешься, я уже открываю! Минуту подождать не может!
Арина придала своему лицу решительное, строгое и официальное выражение.
Дверь открылась.
На пороге стояла разбитная бабенка лет сорока, в коротком цветастом халате, с обернутой розовым полотенцем головой. На ее несколько помятом лице было выражение радостного предвкушения, однако при виде Арины это выражение сменилось сначала удивлением, а затем раздражением и злостью.
– Ты кто? – процедила эта особа, смерив Арину взглядом. – Я думала, это Анатолий…
– Из полиции я, – холодно отчеканила Арина, отодвигая женщину в сторону и протискиваясь в квартиру.
