— Ладно, диетологи… — усмехнулся я. — Пистолеты у бандитов отобрали?
— Отобрали, — заверил майор Никифоров. — У одного целых два было.
— Один из них принадлежит Тамаре. Там гравировка должна быть с номером приказа МО.
Ментовский капитан полез в свой офицерский планшет, вытащил три пистолета, повернулся в сторону света, идущего из окна, посмотрел, но ничего не увидел. Тогда вытащил из того же планшета плоский фонарик, посветил им и передал мне пистолет. Я под светом большого фонаря майора Никифорова, тут же подсуетившегося, проверил номер оружия, который хорошо помнил, и сунул пистолет в карман рюкзака, что приготовил для Тамары.
Тем временем звук сирены «Скорой помощи» уже слышался в деревне.
— Вячеслав Петрович, если тебе не в тягость, посвети фонарем, покажи машине, куда подъехать…
Никифоров кивнул и сразу вышел на улицу. По звуку двигателей я понял, что машин идет сразу две. Так и оказалось. Первой подъехала «Газель» с сиреной и включенным проблесковым маячком, за ней — черный микроавтобус «Фольксваген». Я уже по крыше, которую только и было видно за забором, узнал машину Следственного комитета. Значит, приехал подполковник Лихарев, которому я только собирался, но так и не успел позвонить. Хотя это могли быть и просто его коллеги. На сей раз во двор первыми вошли трое парней в бронежилетах и масках «ночь», ощетинившиеся автоматами. Наверное, уже трое других, а не тех, что посещали наш дом вместе с подполковником. Но, увидев на крыльце ментов, автоматные стволы парни опустили. Да и все их появление выглядело скорее спланированной игрой, похожей на кино. В реальности во двор сначала заглядывают исподтишка и только потом заходят, иначе можно на пару автоматных очередей или на выстрел из гранатомета нарваться.
Подполковник Лихарев, как оказалось, действительно приехал, но во двор сразу не вошел, однако через забор ему, высокому и сухопарому, было видно даже в темноте, что на крыльце кто-то стоит.
— У вас как здесь обстановка? — крикнул он с улицы.
— Чисто, товарищ подполковник! — ответил я, легко узнав голос. Признаться, я был рад, что Лихарева не было в кабинете, когда я стрелял в окно из огнемета. — Заходите. Я только собирался вам позвонить, как мне посоветовал полковник ФСБ Альтшулер.
В действительности мне посоветовал это «господин Генералов», но подполковник Лихарев может и не знать, что это за служба такая, и тем более не должен знать, что я с этой службой сотрудничаю. А про существование ФСБ он знать обязан.
Подполковник открыл калитку, посмотрел вправо и влево и только после этого шагнул вперед к бойцам своей группы поддержки. Следом за ним вошли мужчина и женщина в медицинских халатах, потом еще две возрастные женщины в таких же халатах занесли во двор носилки. И уже после всех во дворе появились двое в гражданской одежде и еще один человек в не слишком чистом белом халате. Как я догадался, это был судебный медик-эксперт, обязательный атрибут любой следственной бригады, хотя чаще они медицинские халаты не носят.
— Нам сказали, что здесь раненая женщина. Два пулевых ранения… — первой заговорила женщина-врач.
— Ей уже оказывают помощь. Прилетел вертолет из областной больницы. Ее сейчас отправят туда. Но у нас здесь еще двое раненых бандитов. Им необходимо оказать помощь и отправить куда полагается. Осмотрите их, а мы пока пообщаемся с товарищем подполковником, — глянул я на Лихарева.
— Здесь общаться будем? — спросил он, напрашиваясь на приглашение в дом.
— Там сейчас на кухне другая бригада медиков работает, — вежливо объяснил я.
В этот момент дверь распахнулась на всю ширину дверного проема, и два санитара стали выносить носилки, которые никак не желали помещаться в дверном проеме, хотя дверь у меня стандартная…
Глава одиннадцатая
Носилки почему-то застряли в самой середине. Санитар, что шел вторым, передал их со своих плеч на плечи более молодому врачу, а сам занялся какой-то регулировкой. Это, впрочем, много времени не заняло. После регулировки ширины носилки легко прошли в двери, и санитары сразу направились к калитке, не обращая внимания на бригаду местных медиков. Только Лихарев остановился для разговора с медиками из областной больницы.
— Подполковник юстиции Лихарев. Следственный комитет. Мне необходимо допросить пострадавшую, — представившись, сказал глава следственной бригады старшему врачу.
— Это невозможно. Раненой поставили укол снотворного. Она будет спать еще несколько часов, — ответил врач и сделал то ли приветственный, то ли прощальный жест поднятой рукой. Потом взял из моих рук рюкзак для Тамары, стопку ее документов и поспешил за другими к калитке.
Майор Никифоров пошел за ним.
— Я провожу вертолет… — повернувшись ко мне, пояснил он.
Дверь в кухню осталась открытой. Я сделал Лихареву приглашающий жест и вошел первым. Как уважаемому гостю, естественно, уступил подполковнику единственный в кухне стул. В последнее время, после происшествия на автозаправочной станции, мне пришлось часто участвовать в допросах, и потому я уже знал всю процедуру, знал и то, как оформляются протоколы. У Лихарева оказалась прекрасная память, и он по памяти заполнил шапку стандартного протокола допроса. Я рассказал ему ту же версию, которую рассказывал полковнику Альтшулеру. Дверь на крыльцо я специально оставил распахнутой, чтобы инспекторы ДПС могли слышать, что я говорю, и потом повторить все то же самое. Единственно, я не стал убеждать Лихарева в том, что возил в город Ольгу Игнатьевну, решившую по какой-то надобности навестить сына. Да он и сам не спрашивал меня, откуда я возвращался почти ночью. Но его заинтересовал другой вопрос — он увидел перед воротами красный «Камаро».
— «Камаро» у ворот — бандитов? Такой же, как у первых?
— Нет. Их внедорожник стоит у ворот через участок от меня. «Камаро» принадлежит мне.
— Помнится, вы жаловались недавно, что нет денег даже на бензин для «Волги», а сами приобретаете такую дорогую машину. Наверное, миллиона на три тянет?
— Два девятьсот девяносто, вместе со всеми наворотами… — произнес я с гордостью. — Старший сын от первой жены подарил… Вернее, он только заплатил, а машину я сам выбирал. Сын сказал, чтобы я взял любую, какая понравится. Я сначала хотел большой «Тахо» взять, для наших дорог подходит. А потом решил все же «Камаро». А что, в самом деле бандитам можно, а мне нельзя?!
— Точно такой же модели и точно такого же цвета, как у убитых Мамукаева и Таппасханова? Только та машина стоит на нашей стоянке, теперь ждем, когда родственники за ней приедут, поскольку решения суда о конфискации нам, похоже, долго еще дожидаться придется. Пока мы все документы восстановим, пока суд рассмотрит… Но, может быть, и договоримся с судом. Суд у нас понимающий, отложит выдачу автомобиля… Может быть… Я пока точно не знаю… А ваша — не конфискат?
— Нет. Новенькая, в автосалоне куплена. Увидел, захотелось такую же, как у этих, убитых. Что касается цвета, то там был только такой и белый. Сейчас каждая вторая машина белого цвета, а я не люблю быть как все. Отличаться хочу. Вот и взял красную. И меня мало волнует, что такая же была у убитых.
