Я была утомлена и легла на траву. Большая Киска подошла ко мне и начала вылизывать рану на моей шее. Ее шершавый язык вычищал ее, пока я не отвернулась от нее и не вздохнула. Она ушла на охоту, а я осталась лежать на месте и тут же уснула. Она вернулась, только когда на небе показалось солнце, свернулась, прижавшись к моему боку, и замурлыкала. Я отдыхала, не поддаваясь желанию встать на лапы и продолжить «Иди Домой». Мы с Большой Киской всегда так поступали – оставались рядом с добычей и ели, сколько влезет, прежде чем продолжить путь. Мы будем делать это, пока не доберемся до Лукаса, и он станет кормить Большую Киску вместе с остальными кошками.
* * *
Ночи становились все прохладнее, а мы все шли и шли туда, где находился мой дом. Большая Киска не сопровождала меня на тропе днем, но всегда находила меня после наступления темноты и иногда вела к добыче, которая обычно была присыпана землей. Мы проводили какое-то время рядом с убитым животным, питаясь его мясом, потом снова шли вперед. Я все ближе и ближе подходила к Лукасу, я чувствовала это, я чуяла запахи города, где был мой дом.
Но однажды Большая Киска сделала кое-что необычное. Утром, когда она лежала, скрытая стволом упавшего дерева, я потерлась об нее носом, затем уверенно потрусила прочь. Впереди лежал город, где я могла поживиться и принести еду Большой Киске. Именно так мы с ней путешествовали прежде.
Но в этот день, вместо того чтобы остаться спать и догнать меня позже, Большая Киска последовала за мной. Я ее, конечно же, не слышала – она умела ступать совершенно беззвучно. Вместо этого я почуяла ее запах, он был так силен, словно она была совсем рядом. Я повернулась и посмотрела назад. Она неподвижно стояла на вершине большой скалы и смотрела на меня.
Я не поняла, что означает эта перемена в ее поведении, и пошла к ней, чтобы попытаться взять в толк, почему она теперь ведет себя не так, как прежде. Она легко спрыгнула со скалы на землю, потерлась головой о мою шею, затем побежала обратно, туда, где она спала, выжидательно глядя на меня через плечо.
Она явно хотела, чтобы я последовала за ней туда, откуда мы пришли. Но мне нужно было продолжать путь в том направлении, откуда доносились запахи города, где был мой дом. Когда я не сдвинулась с места, она вновь подошла ко мне. На этот раз она не потерлась об меня, она просто села и стала на меня смотреть. После того как мы какое-то время не двигались, глядя друг на друга, мне показалось, что я наконец поняла.
Большая Киска не станет жить в логове на другой стороне моей улицы. Она не станет вместе со мной лежать в одной постели с Лукасом, ожидая, когда мы сыграем в «Крохотный Кусочек Сыра». Она не собирается идти со мной дальше. По какой-то причине она либо не может, либо не хочет сопровождать меня или остаться ждать на тропе, когда я пойду в город, чтобы поискать еду. Я подумала, что может быть, и ей самой надо сделать «Иди Домой», что есть какое-то особое место, где ей нужно быть, и тот участок тропы, где мы с ней находимся сейчас, отстоит от этого места слишком далеко.
Я подошла к ней, виляя хвостом, и коснулась ее носом. Я любила Большую Киску и знала, что, если я останусь с ней, она будет охотиться для нас двоих всю зиму и находить добычу тогда, когда мне станет трудно передвигаться из-за снега. Мне очень нравилось жить вместе с ней – и когда она была беззащитным котенком, и потом, когда она достаточно подросла, чтобы защищать себя самой, и теперь, когда она спасла меня от маленьких плохих собак. Но жизнь научила меня, что я могу какое-то время жить вместе с людьми и животными, но только пока не приходит пора пускаться в путь, а теперь эта пора настала опять. Я должна была ее покинуть.
Я снова двинулась на запахи города, лежащего впереди. Когда я остановилась и обернулась, Большая Киска снова сидела на скале, глядя на меня немигающими глазами. Я вспомнила, как на меня так же смотрела моя мама, когда я уходила прочь от ее нового дома под террасой. Датч явно был озадачен и огорчен, когда я с ним простилась, но Большая Киска просто смотрела мне вслед, точно так же, как Мама-Кошка. Она все еще была там, когда я бросила взгляд назад еще один раз, потом второй.
А потом я обернулась снова и увидела, что Большой Киски там больше нет.
* * *
Когда я неторопливо вошла в город, на землю уже опустились сумерки. Земля была усыпана листьями, которые быстро гнал вперед легкий ветерок. В домах зажглись веселые огоньки, которые мигали, когда мимо освещенных окон проходили люди.
Я была не голодна, но знала, что скоро проголодаюсь. Я проспала ночь под скамейкой в парке, где пахло собаками и детьми. Утром я напилась из холодной чистой реки, избегая мужчин и женщин, разговоры которых я слышала. Меня очень тянуло к ним, но никак не могла заранее узнать, какие из них могут попытаться помешать мне вернуться к Лукасу.
За какими-то зданиями я нашла мусорный бак, так набитый всякой всячиной, что его крышка была не на нем, а стояла, прислоненная к его боку. Я подпрыгнула, пытаясь забраться в него, но не сумела уцепиться за его край передними лапами. Я вспомнила, как пыталась выбраться из бассейна Сильвии – стало быть, есть такие вещи, которые мне просто не под силу. Поэтому, когда я подпрыгнула в следующий раз, я запустила морду в бак и схватила первое, что мне попалось. Оказалось, что это мешок, в котором не было никакой еды. Я попытала счастья еще раз и ухватила зубами пластиковый пакет. Он упал на землю, и я разорвала его. В нем оказалась коробка с косточками и кусочками мяса птицы – не курицы, но какой-то похожей, и еще сверток из фольги, в котором я нашла пряное мясо и плоский хлеб.
Там, где ездили машины, по улицам ходило много людей, но на узких дорогах позади зданий их почти не было. Два человека, которых я увидела, не стали меня подзывать.
Одно из зданий неодолимо тянуло меня к себе – оттуда доносились запахи косточек для собак, и собачьих лакомств, и собачьего корма. Чувствуя, как у меня текут слюнки, я подошла ближе и увидела, что задняя дверь здания открыта. Интересно, если я войду, за мной опять погонится какой-нибудь мужчина в белой одежде? Прямо напротив открытой двери стоял высокий грузовик, и когда я посмотрела на него, то увидела, что сзади он открыт, словно гараж. Взобравшись по ступенькам на бетонное крыльцо перед задней дверью здания, я оказалась на том же уровне, что и дно кузова грузовика. Влекомая идущими оттуда восхитительными запахами, я ловко прыгнула с бетонной площадки на дощатое дно грузовика. Внутри в основном было пусто, только спереди было большое пластиковое полотнище, из-за которого и доносились аппетитные ароматы. Я оторвала пластик и обнаружила под ним множество пакетов с собачьим кормом!
Я разорвала бумагу одного из пакетов и начала есть. При этом я отнюдь не чувствовала себя плохой собакой. Ведь мне полагалось есть собачий корм!
В это время из двери здания вышел какой-то мужчина. Я замерла, чувствуя себя виноватой, но он на меня даже не взглянул. Он поднял руку, дернул за ремень, свисающий с крыши грузовика, и его задняя дверь с грохотом опустилась. Я подошла к ней, обнюхала ее и почуяла запахи этого мужчины и собачьего корма. Больше не пахло почти ничем.
