— Да.
Сиджей сделала глубокий вдох и начала что-то искать в своей сумочке. Я внимательно следила, потому что у нее там могло быть печенье.
— Посмотрите, это она? — Сиджей склонилась над стойкой.
— Не думаю, что смогу вам помочь.
— Послушайте, женщина на фотографии — моя мать.
— Что?
— Да.
— Ваша мать сдала в приют вашу собаку? Не сказав вам?
— Именно.
Наступила тишина.
— Мне жаль, — сказал мужчина.
Меня посадили на переднее сиденье, и мы поехали кататься.
— Я так скучала по тебе, Молли. Так боялась, что с тобой что-то случилось! — Сиджей прижала меня к себе, а я лизала ее лицо. — О, Молли, Молли, глупенький ты шнудель, вовсе не пудель. Прости меня, пожалуйста. Я и подумать не могла, что она на такое способна.
Несмотря на то что мы были вместе, Сиджей была печальна.
Хотя за окном проплывало много интересного, я смотрела только на нее и лизала ей руку, а потом положила голову ей на колени, как во времена моего собачьего детства. Мне было так хорошо вновь сидеть с ней рядом, что я быстро погрузилась в изнеможенный сон.
Когда машина замедлила ход и резко повернула, наполняясь знакомыми запахами, я поднялась и села. Мы приехали домой. Двигатель затих, и Сиджей взяла мою голову в ладони.
— Молли, здесь тебе оставаться опасно. Я не знаю, что делать. Я не уверена, что Глория опять не захочет навредить тебе. Молли, я умру, если с тобой что-то произойдет.
Я слегка завиляла хвостом. Сиджей выпустила меня из машины, и я поспешила по тающему снегу ко входной двери — как же хорошо снова быть дома. Сиджей открыла дверь, зашла внутрь и ахнула от страха.
— Шейн!
В гостиной сидел ее друг, Шейн. Он поднялся, но я не стала подходить к нему и не стала вилять хвостом. Что-то здесь было не так, он не должен был находиться в нашем доме один.
— Привет, Сиджей.
— Как ты попал в дом?
Шейн встал на одно колено и похлопал по нему.
— Приветик, Молли.
От него воняло дымом. Я осталась стоять рядом с Сиджей.
— Шейн, я спросила, как ты попал внутрь.
— Просунул грабли в собачью дверь и повернул засов, — ответил он, смеясь.
— Зачем ты пришел?
— Ты же мне так и не перезвонила.
— Убирайся! Не смей приходить в мой дом!
Сиджей была разозлена. Я внимательно наблюдала за ней, пытаясь понять, что происходит.
— Ты не оставила мне выбора. Ты меня совершенно игнорировала.
— Да, после разрыва отношений люди поступают именно так: они перестают общаться. Можешь посмотреть в энциклопедии.
— Ты не против, если я закурю?
— Против! Убирайся!
— Я не уйду, пока мы все не обсудим.
— Что «все»? Шейн, ты… — Сиджей сделала глубокий вдох. — Ты мне звонил раз тридцать сегодня в два часа ночи.
— Правда? — рассмеялся Шейн.
Я услышала, как к дому подъехала машина, и подошла к окну посмотреть. Дверца машины открылась — Рокки! Потом вышел и Трент. Рокки подбежал к дереву и поднял на него ногу.
— Кто-то приехал, — сказала Сиджей.
— Мне подождать наверху?
— Что? Ты с ума сошел? Уходи!
Послышался легкий стук в дверь. Я подбежала и прильнула носом к щели под ней, вдыхая воздух. Рокки с другой стороны делал то же самое. Сиджей подошла и открыла дверь.
— Ты ее нашла! — воскликнул Трент и замер.
— Привет, Трент, — сказал Шейн.
Мы с Рокки обнюхивали друг друга. Я подпрыгнула, весело схватила его за складку кожи на шее и потащила.
— Извините, лучше я заеду в другой раз, — пробормотал Трент.
— Нет! — возразила Сиджей.
— Да, правильно. Мы как раз начали личный разговор, — сказал Шейн.
— Нет, ты как раз начал уходить, — отрезала Сиджей.
— Сиджей, нам надо поговорить, — настаивал Шейн.
— По-моему, она хочет, чтобы ты ушел, — ответил ему Трент.
Рокки замер. Я кусала его за морду, но взгляд его был прикован к Тренту, а мышцы стали каменными.
— Может, я не хочу уходить! — громко сказал Шейн.
Теперь я почувствовала, как Трент разозлился. Рокки стоял, навострив уши, шерсть поднялась у него на загривке.
В эту минуту меня осенило, что предназначением Рокки было любить и защищать Трента, точно так же как мое — любить и защищать Сиджей.
— Шейн, — спокойно сказала Сиджей. — Увидимся завтра.
Шейн не сводил глаз с Трента.
— Шейн! — повторила Сиджей громче.
Шейн моргнул и посмотрел на нее:
— Что?
— Увидимся завтра там, где ты катаешься на скейтборде. Ладно? После школы.
Какое-то мгновенье Шейн стоял молча, а затем кивнул. Он поднял свою куртку и накинул ее на плечо. Проходя, он толкнул Трента, который не спускал с него глаз, пока тот не вышел из дому.
— И завтра ты с ним встретишься? — спросил Трент. Он рассеяно гладил Рокки по голове, а я лизала Рокки в губы.
— Нет! Завтра меня здесь вообще не будет.
— То есть?
— Мы с Молли уезжаем. Сегодня после обеда. Мы едем в Калифорнию.
Сиджей начала подниматься по лестнице в свою комнату, и все мы, Трент, Рокки и я, последовали за ней.
— О чем ты говоришь? — не понимал Трент.
Сиджей подошла к шкафу и вытащила чемодан. Я его узнала: в тот раз, когда она собиралась оставить меня у Трента на бесконечно долгое время, она тоже достала его из шкафа.
Рокки был готов возобновить игру, но, увидев чемодан, я разволновалась и прильнула к ногам Сиджей.
— Молли вовсе не убежала. Глория сдала ее в приют для бездомных животных.
— Что?
— Я показала парню в приюте ее фотографию. Поверить не могу.
— Ну… Когда речь идет о твоей матери, я могу поверить во что угодно.
— В общем, все. Мы едем в Калифорнию. Будем жить на пляже, пока я не найду работу. А когда мне исполнится двадцать один, я получу деньги, которые оставил отец, и поступлю в колледж.
— Ты не продумала свой план до конца, Сиджей. Колледж? Ты еще школу не окончила!
— Сдам экзамены экстерном и получу аттестат. Или там пойду в школу. Пока не знаю.
— Я поеду с тобой, — сказал Трент.
— Ну конечно, только этого не хватало.
