– Эй, ну что с тобой?
– Со мной все отлично, – ответил Стив, пытаясь улыбнуться.
– Не обманывай меня. Я же чувствую, что что-то не так.
Он отстранился, отошел к столу, присел.
– Меня не будет пару дней. У приятеля какие-то семейные проблемы, я должен за него отработать смену.
Теперь уже мне необходимо было присесть.
– И это тоже не обсуждается? – раздосадованно спросила я.
– Никто не говорил, что нам будет легко, так ведь?
* * *
Тяжело засыпать в одиночку на огромной кровати, видеть пустое место вместо него, смотреть в ночную тьму, чувствовать отчаяние. Мы неожиданно быстро растратили наше юношеское сумасшествие. Мой живот рос, и вместе с тем выросла ответственность. И вот мы стали серьезнее, и жизнь стала превращаться в рутину. Все как-то аккуратно, планомерно, точно рассчитано. Но разве ты не этого хотела? Ведь это и есть спокойная жизнь. Это умиротворение, крепкое объятие тишины.
– Утренняя пробежка – это лучшее, что придумало человечество, – сказала Миди, выходя из душа.
Я затеяла уборку, протирала пыль, возвращала вещи в предназначенные им места.
– Ты хорошо выглядишь, – сказала я.
– Да?
– По крайней мере, ты уже не похожа на труп.
– О-о, спасибо, я польщена.
Миди в самом деле похорошела. Слегка прибавила в весе, появился милый румянец на округлившихся щечках. Она покончила с наркотиками, занялась спортом, кайфовала от своей нетрудной работы, подружилась практически со всеми жителями городка. В общем, я была счастлива видеть ее такой.
Мы услышали стук в дверь.
– Открой, пожалуйста.
Миди помчалась в прихожую, отворила дверь. Молчание. Я продолжала убираться как ни в чем не бывало и тут…
– Зачем ты приехал? Она будет в бешенстве, – шептала Миди.
– Она здесь? – спросил до боли знакомый мужской голос.
– Да…
Я медленно вышла в прихожую.
Доминик. Несколько секунд я вообще не могла двинутся с места. Увидев мой живот, его глаза чуть из орбит не вылезли.
– Ни хрена себе!.. Быстро вы.
– Как ты узнал, что мы здесь?
– Я с ним общалась все это время и… рассказала.
Я похолодела с головы до ног.
– То, что вы уехали, не означает, что вы больше не наша семья.
– Что тебе нужно, Доминик?
– Может, для начала разрешишь мне войти?
Я стояла, оцепеневшая, сверлила его глазами.
– Глория, да ты чего? Это же наш Доминик! Он никому ничего плохого не сделал. Проходи.
Миди разлила чай по кружкам, поставила перед нами. Мы с Домиником сидели друг напротив друга. Оценивали друг друга. Он совсем не изменился, хотя почти год прошел с тех пор, как я покинула «Абиссаль».
– Значит, ты вышла замуж. Сколько месяцев? – спросил он, кивнув на живот.
– Семь.
– Я в шоке, конечно, но… Все равно рад за тебя.
– Зачем ты приехал?
– Чтоб увидеть тебя. Я скучал.
– Вы поймали Север?
– Нет. Она мгновенно исчезла.
– Столько времени прошло, неужели вы…
– Это Мелания Уайдлер, – оборвал меня Доминик. – Мало того что она дочь Дезмонда, так она еще и прожила с нами сколько. Мелания выучила нас наизусть. Она наперед знает все наши действия. Мы ее еще нескоро увидим.
– А… Алекс? С ним все в порядке?
– Жив, здоров. А где твой муженек?
– На работе.
– Даже не верится, что ты позволила ему вернуться.
– Куда вернуться?
Доминик вопросительно на меня посмотрел, а затем ухмыльнулся, стал качать головой.
– Доминик, о чем ты? – не выдержала Миди.
– Вот мерзавец, – сказал он.
– Доминик?.. – сказала я.
– Твой муж действительно работает, но не там, где ты думаешь. Он вернулся в Темные улицы.
– Это неправда.
– Он продолжает работать на Моро.
– Ты специально это говоришь…
– Не веришь мне? Так спроси у Стива, когда он вернется после очередного дела.
Эта новость вышибла землю у меня из-под ног. Я сидела с каменным лицом, но с наполненными веками, хотелось разреветься, но не при нем. Я должна держаться!
– Доминик, тебе лучше уйти, мне нужно ее успокоить.
Он встал, обошел стол, положил ладонь мне на плечо.
– Держись, сестренка.
Когда они с Миди пошли в прихожую, я, наконец, сдалась. Закрыла глаза, слезы покатились тяжелыми каплями. Внутри пульсировало негодование. Я открыла глаза, Миди уже была рядом, села на корточки у моих ног, положив руки мне на колени.
– Он же просто издевается, да? Просто хочет отомстить?
– Я не знаю… Не знаю.
– Джей тебе ничего не говорил?
– Нет. Дождись Стива. А сейчас не нервничай напрасно, поняла меня? Подумай о ребенке.
* * *
Вашингтон скулил, лизал мои руки, пока я сидела в жутком таинственном освещении ночника и смотрела в никуда. Он не мог на такое пойти. Не мог. Как мы поцапались, когда мы с Миди напали на Лима и его друзей. Стив изо всех сил старался забыть Темные улицы и меня заставлял. Мы оба постарались отречься от своего гадкого прошлого, вообразить себя приличными людьми, такими как все.
Он не мог так со мной поступить. Но отчего же я верю Доминику? Нервы струнами натянуты, ладони вспотели. Он всегда возвращался к ужину, а теперь задержался. Что он творит? Во что он вляпался, Господи?..
Скрипнула дверь. Стив застал меня в гостиной – грустную, скрюченную.
– А я думал, что ты уже спишь, боялся разбудить.
Я подозрительно молчала, не шевелилась.
– Глория, что случилось?
– Не хочешь мне ничего рассказать?
Стив стал расхаживать по комнате, стянул свитер, швырнул ремень.
– Ну… Я отработал двое суток, зверски устал и очень соскучился по своей малышке. Что я еще должен сказать?
Он приблизился ко мне, обнял сзади, поцеловал в ухо.
– Например, то, что ты продолжаешь работать на «Батчерс».
Хилая надежда рухнула в одночасье, стоило мне увидеть мгновенную реакцию Стива. Тот резко отпрянул, я повернулась к нему, он взглядом задал моментально возникший вопрос.
– «Абиссаль» все это время следила за мной и Миди. Доминик сегодня приехал и все рассказал…
