И это тот доклад, который я, видимо, тоже уже не успела прочесть на конференции «Фантазия и реальность»!
И, летя на предельной скорости в ночной тьме по горному шоссе, быстро приближаясь при этом к недовольному Толстому и Чехову, я думала: какой роскошный это жанр, мениппея, мениппова сатура!
Какой это роскошный жанр, что автор в письменном виде отомстит всем врагам, изобразив их в аду, превознесет своих любимых и сам при этом безнаказанно останется парить над миром как пророк.
Но, поскольку наша конференция «Фантазия и реальность», созванная, по-моему, с одной исключительно целью – заполнить этот пустующий зимой отель – посвящена как раз теме фантазии, то мне будет позволено здесь поговорить о каком-то одном аспекте мениппеи, о проблеме перехода из реальности в фантазию.
ЖАНР МЕНИППЕИ
Будущий доклад
Я бы назвала этот переход как-нибудь просто, трансмарш. И я бы предположила, если бы осталась в живых (тут я снова поздоровалась с дверью, с лобовым стеклом и затем с Александром), что тип трансмарша может быть разный.
То ли это действительно переход, явное для читателя действие (как в «Божественной комедии» Данте), явный трансмарш, то ли все происходит совершенно незаметно для читателя, и это трансмарш тайный.
Допустим, герой (а с ним и читатель) давно уже находится на том свете, но еще не подозревает об этом. Вот мы – мы простодушно мчимся, виляем, как тяжелая нижняя часть танцора, исполняющего старинный танец твист. И так же простодушно мы не понимаем, что давным-давно уже взорвались, ударившись о скалы там, внизу, и гром и вспышка света, дым и гарь, запах паленого уже разнеслись по ущелью.
Но мы мчимся, едем, приезжаем в свой отель, разбредаемся по номерам, принимаем душ как живые люди, ложимся в постели, читаем на ночь журнальчик или смотрим телевизор, а уже в пять утра к нам в номера беспрепятственно, открыв дверь запасными ключами, войдут люди и, не обращая внимания ни на какие возмущенные возгласы, начнут просматривать и собирать наши разбросанные вещи, отвечать на вопросы полицейских, искать наши паспорта…
– Вы что, вы куда! – завопит разбуженный Александр, но его никто не услышит, и сквозь него, который вскочил и ищет свои трусы, прошел и сел на кресло полицейский, а дежурный сквозь жену Александра поднимает ее подушку, проверяя, не осталось ли там чего…
Это как раз второй тип переходного периода в мениппее, тайный трансмарш.
Если только это будет мениппея, а не простенький рассказ из американского сборника фантастики.
ТРЕТЬЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
Снова серия поцелуев: боковое окно – Александр – тоже окно. Энергичный кивок в сторону лобового стекла, это Александр показывает свое умение тормозить.
Продолжаю составлять мой будущий доклад в экстремальной обстановке возможной мениппеи.
ЖАНР МЕНИППЕИ
Будущий доклад (Тезисы)
1. Существует такой вариант: читатель понял, что переход (трансмарш) совершен, герой уже ушел в загробный мир, а герой все никак не догадается (как в вышеописанном случае).
2. Или герой уже догадался и испугался, а читатель еще не догадался, но уже боится.
3. Или автор прямым текстом говорит о трансмарше (В «Божественной комедии» Вергилий сразу сообщает Данте: «Я не человек, я был им» и дальше: «Иди за мной»).
4. Бывает и хуже – читатель ничего не понял.
Но самое замечательное – что можно смешать все типы трансмарша, и тогда вас поймет только очень тонкий и умный читатель (не тот, из пункта № 4 «Тезисов»). То есть повествование начинается на этом свете, но безо всякого объявления вдруг оказывается на том. Нечто в роде путешествия, нормального путешествия. И все нормально заканчивается. Все живы. Герои приехали куда стремились – но вот беда, страна очень странная, люди все одеты в белые хитоны, ничего не едят и только водят хороводы… Причем временами отталкиваются от предметов и летают.
Это такая игра с читателем. Повествование-загадка. Кто не понял – тот не наш читатель.
Но кто понял – О читатель, который все понимает!
ТРЕТЬЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
Какой странный у нас слалом – все вверх и вверх, вжжик! Вжжик! (Привет, дверь! Прощай, дверь, привет, Александр!)
– О, за нами кто-то едет! А ну дай им в морду, Александр!
Меня вдавливает в спинку сиденья, как космонавта. Мы идем вверх крутыми зигзагами.
Хорошо, что на этом ночном мокром шоссе пока что все едут в одну сторону, от моря. И никто не догадается помчаться ночью от отеля к морю! Тогда бы точно это был уже лобовой таран, исследуемый нами жанр и трансмарш!
– Александр! Этот Шумахер отстал! Фак ю! «Формула один»! – кричит сзади пока еще не вдова.
– Оу йес! – вопит водитель, маша обоими кулаками в воздухе, в пятидесяти сантиметрах над рулем.
ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЮ
– О мой читатель, – повторяла я, трясясь и временами прыгая в стороны, как жрец религии вуду, находящийся в трансе, – о мой читатель! Я еще в самом начале своей литературной деятельности знала, что он будет самым умным, самым тонким и чувствительным. Он поймет меня и там, где я скрою свои чувства, где я буду безжалостна к своим несчастливым героям. Где я прямо и просто, не смешно, без эпитетов, образов и остроумных сравнений, без живописных деталей, без диалогов, скупо, как человек на остановке автобуса, расскажу другому человеку историю третьего человека. Расскажу так, что он вздрогнет, а я – я уйду освободившись. Таковы законы жанра, который называется новелла.
И свои жуткие, странные, мистические истории я расскажу, ни единым словом не раскрывая их тайны… Пусть догадываются сами.
Я спрячу ирреальное в груде осколков реальности.
(Но мне, честно говоря, долго пришлось ждать своего читателя. Меня запретили сразу, после первого же рассказа! Моя первая книжка вышла спустя двадцать лет.)
ТРЕТЬЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
(Неожиданный поцелуй в плечо Александра. Грубый поцелуй в дверцу.)
Да, я могла бы прочесть свой доклад, если бы мне не встретился этот кошмарный Александр, у которого была одна заветная мечта – участвовать в «Формуле 1» – и эта мечта осуществлялась только ночью, в дождь, в пьяном виде и по горной дороге! И зимой! Такой сложнейший вид спорта!
Он ездил в специально ухудшенных условиях плюс без рук, как ребенок на велосипеде, плюс без скафандра. Он, видимо, презирал водителей «Формулы 1». Днем, на хорошей трассе, да с механиками, да на болиде, который стоит миллионы долларов! Это каждый дурак может!
Он искал своих ценителей, непризнанный гений, и его жена вслух восхищалась им.
Это была, видимо, их маленькая тайна, ночные гонки.
ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЮ
