– А давайте этому члену семейства по телефону позвоним, – сказал Снегирёв. – Чтобы не волновалась.
Здравый рассудок постепенно возвращался к нему. Минуту назад он съесть готов был Валерия Александровича за неожиданное появление. А теперь про себя благодарил его.
– Как это позвоним? – удивилась Стаська. Он вытащил из-за пазухи сотовый телефончик:
– А вот как…
Крах карьеры
Фирма «Инесса» планомерно приближалась к народу Густо-синий «Мерседес» невесомо шуршал, аккуратно спускаясь с Пулковской горы в сторону города: мадам Шлыгина возвращалась с успешных переговоров, проведённых в одном из областных молочных хозяйств.
Ещё в те времена, когда на территории нынешней «Инессы» располагался авторемонтный завод, возле его административного корпуса в сквер на Московском проспекте выглядывала ничем не примечательная «стекляшка». Согласно изначальному замыслу, она должна была освободить заводчан, да и часть окрестного люда, от множества повседневных хлопот… увы, благой замысел трагически провалился. В течение нескольких лет на втором этаже теплилось Богом забытое ателье по мелкому бытовому ремонту, а внизу плодила тараканов дорогая и невкусная домовая кухня. Оба заведения популярности у местного населения так и не снискали и, несмотря на многократные реанимации, всё время порывались испустить дух.
Что в конце концов и случилось.
Новый владелец подошёл к делу серьёзно. Михаил Иванович Шлыгин последовательно отверг идею престижного ночного клуба, молодёжного кафе и даже спортивного зала с тренажёрами для местных «качков». Точную мысль, как нередко бывало, подсказала жена. Инесса Ильинична, дама богатая и сугубо деловая, связи с землёй всё-таки не теряла. Она вполне представляла себе, как вытягиваются пенсионерские лица при виде нарядных столбиков молока стоимостью в половину суточного (если поделить пенсию на тридцать) бюджета. И глазированных сырков, стоивших когда-то четырнадцать копеек, а теперь недоступных ни беззубым бабушкам, ни их замурзанным внукам.
Одним словом, в бездарно пылившейся «стекляшке» решено было открыть магазин. И для начала с минимальной наценкой торговать в нём разливным молоком, сметаной и свежим творожком, только что доставленным из агрофирмы «Павлик» под Гатчиной… яичками с птицефермы «Курочка-Ряба» возле Русско-Высоцкого… Свою пекаренку завести… Переписать в окрестных кварталах всех инвалидов и ветеранов, не выходящих из дому, и два раза в неделю развозить им продуктовые заказы – с транспортировкой за счёт фирмы, естественно…
Надо же помогать людям.
Женя Крылов, сидевший за рулём, косился на шефиню в зеркальце заднего вида. Инесса разложила на сиденье бумаги и делала в них пометки, время от времени прибегая к помощи маленького компьютера. После памятной аварии у озера Пионерское для «ноутбука» устроили специальную полочку, к которой он и крепился. Ни на Женю, ни на дорогу Инесса никакого внимания не обращала.
Спуск кончился, и городская панорама, воспринимавшаяся с Пулковской высоты почти как с борта самолёта, стала плоской и спряталась за жухнущими тополями. «Мерседес» мягко проплыл мимо транспортной развязки, ведущей в новый аэропорт, и впереди заблестела на солнце прозрачная будка ГАИ. Женя загодя сбросил газ и ехал накатом: в окрестностях пункта скорость была ограничена сорока километрами в час, и к знаку, сообщавшему об этом, следовало относиться с религиозным почтением.
Особенно если ты подъезжаешь к городу на роскошнейшем ухоженном «Мерседесе» с тонированными стёклами и нахально торчащей антенной радиотелефона…
Сегодня у гаишников, ко всему прочему, явно был день повышенной бдительности. Чуть подальше стеклянного домика уже виднелся на обочине гигантский грузовик военного образца. Водитель, облачённый в защитный комбинезон, стоял возле машины и вёл душеспасительную беседу с двумя молодыми инспекторами.
Их старший коллега плотоядно улыбнулся Жене, катившему по третьей полосе, и помахал жезлом, приглашая остановиться.
– Инесса Ильинична, извините, – негромко проговорил Женя, начиная перестроение. – Гаишник остановиться велит…
– М-м-м, – рассеянно кивнула женщина, не поднимая головы от бумаг. ГАИ так ГАИ, экая важность.
К тому же всем известно – с ГАИ у нас любые вопросы можно решить…
Сманеврировав, Женя плавно поставил ногу на тормоз…
И ВОТ ТУТ ОНО И ПРОИЗОШЛО.
Безо всякого предупреждения педаль провалилась до самого пола. Полосатый жезл громко стукнул по глянцевому капоту: инспектор, шедший навстречу автомобилю, едва успел выскочить из-под колёс. Можно сколько угодно рассуждать, что сорок километров в час – это не скорость. Скорость, да ещё какая! Особенно в ограниченном пространстве да на такой махине, как «Мерседес». Женя мгновенно включил первую передачу, но тяжёлый автомобиль продолжал катиться вперёд, и уже было ясно, что маленькая площадка перед пунктом мала ему, чтобы остановиться.
Объехать военный грузовик слева Женя не смог, потому что как раз в это время из-за него высунулась подметально-поливальная «божья коровка», утюжившая асфальт. Инесса смутно ощутила неладное, вскинула глаза и увидела, как Женя отчаянно крутит руль вправо, как в лобовое стекло «Мерседеса» неотвратимо вплывает неописуемо грязная бронированная корма с военными номерами…
…Как, наконец, «Мерседесу» не хватает буквально нескольких метров для остановки, и он с отвратительным скрежетом, сминая крыло и капот, вдвигается передком под мощную стальную балку на хвосте военной машины…
– Мамочка, – шёпотом сказала Инесса. Женина дверца не действовала; он мигом выскочил справа, открыл дверной замок и вытащил остолбеневшую мадам:
– Извините, пожалуйста…
– Бумаги!!! – опамятовавшись, пронзительно закричала она. Она решила, что «Мерседес» вот-вот загорится.
Женя проворно нырнул внутрь машины и вытащил сперва документы, а потом и компьютер:
– Вот, Инесса Ильинична, всё цело… Извините, пожалуйста…
Из-за угла грузовика уже вылетел его водитель и с ним – оба инспектора. Разъярённые гаишники тут же взяли бедного Женю в весьма крутой оборот. Сквозь пятиэтажный мат можно было разобрать следующее:
– Пьяный, что ли?!.
– Квасить надо меньше! Дыхни!..
– Права!!!
Из стеклянного домика встревоженно выскакивал личный состав – ещё бы, не каждый день такие драматические аварии происходят прямо перед окошком. Через площадку во всю прыть нёсся инспектор, едва не угодивший под «Мерседес». Его красноречие также пребывало на недосягаемой высоте:
– Задавить хотел, гад?!.
Но всю канонаду легко перекрыл мощный бас водителя грузовика. При взгляде с близкого расстояния шоферюга оказался громилой под стать своему многоколёсному монстру – сущий гигант, равномерно поросший курчавым огненным пухом:
– Мне что, на губе из-за тебя, гадёныш, сидеть?.. Весь ущерб, нанесённый его грузовику, измерялся краской от «Мерседеса», прилипшей к стальным несокрушимым углам. Однако он этого определить ещё не успел.
