Я представляю, как расстёгиваю пуговицы на этой рубашке и обвожу языком вокруг металла, вбираю его в рот, мягко зажимаю зубами и тяну на себя. Представившаяся картина кажется возбуждающей настолько, что я замираю на мгновение, прервав поцелуй, и испускаю стон. Максим возвращает мне этот стон обратно, покусывая губы и облизывая их языком. Вторая его рука, лежащая на талии, начинает подбирать вверх ткань короткого платья и наглым образом ложится поверх тонких трусиков. Пальцы перебираются чуть ниже и нажимают на клитор прямо через ткань, усиленно массируя его. И если до этого мгновения возбуждение лишь мягко качало меня на своих волнах, то сейчас оно обрушивается сверху словно гигантская волна. Мне хочется большего и бёдра сами толкаются вперёд и чуть ниже. Я трусь о его пальцы. И продолжение не заставляет себя долго ждать. Он проводит пальцами ниже и, сдвинув ткань трусиков в сторону, накрывает влажные складочки.
– Я так и знал, – шепчет он. Я не вижу его улыбки, но слышу её в его словах, тяну его за шею к себе, заставляя возобновить прерванный поцелуй. А он обводит лоно, и каждый новый круг, что выписывают его пальцы, сокращается и сокращается до тех пор, пока он не ныряет пальцами в глубину. Максим отрывается от моих губ и ведёт губами ниже по шее, прижимается к ключице и мягко целует кожу, пока его пальцы ласкают меня внизу в темпе, набирающем скорость с каждой секундой. Быстрее, глубже и острее, так невозможно сладко, что нет сил сдержать стоны и рвущееся из глубины наслаждение. Он присоединяет к ласке большой палец, которым начинает гладить клитор в едином ритме с теми пальцами, что хозяйничают внутри меня.
– Тебе нравится? – доносится до меня как сквозь вату его горячечный шёпот. Не-е-ет, мне не только нравится, я без ума от этих движений, от бешеного темпа и удовольствия, накрывающего меня с головой. Разрядка стремительно приближается и сильной дрожью прокатывается по телу. А лоно пульсирует и течёт прямо над его пальцами, и не думающими остановиться даже тогда, когда меня трясёт от наслаждения. Ещё несколько движений – и одна волна сменяется второй, ещё более сильной, от которой плавится мозг и слабеют ноги.
Я не могу удержать громкого протяжного вскрика и, дёрнувшись последний раз над его пальцами, замираю. Ощущение такое, будто в каждой клеточке моего тела взлетают вверх маленькие воздушные шарики – и я вместе с ними взмываю ввысь, не видя вокрун ничего. Я открываю глаза, замечая, как где-то вдалеке останавливается автомобиль со включёнными фарами и свет их косо ложится на тот тупик, где мы сейчас находимся. Я поднимаю глаза на Максима, один вид его самодовольной ухмыляющейся физиономии портит всё.
– Мне кажется, что я получил ответ на свой вопрос. Я довольно неплох, да? – произносит он мне на ухо, обдавая жаром дыхания, ароматом парфюма и спиртного. А следом он поправляет на мне трусики и вытирает свои пальцы о подол моего короткого платья.
Бум! Это лопнули все шарики один за другим, и я полетела вниз с оглушительным треском. Обаятельный сексуальный Максим вновь уступает место заносчивому, насмешливому боссу, Максиму Алексеевичу. Я стараюсь не подать виду, насколько неприятна столь разительная перемена и этот небрежный жест, кладу ему руку на грудь с улыбкой:
– Неплохо, да. Но в целом, ничего особенного. Я каждое утро делаю это гораздо быстрее и намного приятнее!
Его взгляд меняется. Уверенность в себе сменяется новым выражением, значение которого мне не хочется угадывать. Потому я напоследок стискиваю пальцами через рубашку колечко, продетое в его левый сосок, и резко тяну на себя.
– Желаю вернуться в клуб и найти себе девку на ночь! Приятного отдыха!..
Я поспешно ныряю под его руку и стараюсь как можно быстрее унести ноги прочь, не желая встречаться с разъярённой физиономией неудовлетворённого босса, потому что, чёрт меня подери, но я чувствовала кожей бедра его эрекцию!
Глава 20. Милена
До чего же стыдно будет появиться на рабочем месте в понедельник. Может, ну его, а?.. Малодушно прикинусь больной и пересижу несколько дней дома? Ага, а что потом? Проблема по имени Максим исчезнет сама собой, растаяв в воздухе, как сизая дымка? Ничего подобного. Сама виновата, не надо было поддаваться чертовскому обаянию и тереться об него, словно изголодавшаяся кошка. Ему-то всё равно. С такой красивой мордашкой и состоянием у него девиц, подобных мне, наверняка не один вагон и маленькая тележка в придачу. Так и вижу, как мимо него проносится целый железнодорожный состав, а в каждом вагончике с десяток красавиц на любой вкус и цвет: блондинки, шатенки, брюнетки, рыжие… И все как одна, в вечном режиме ожидания с призывной улыбкой и готовностью дарить любовь от заката до рассвета. Тьфу!..
Я щёлкаю кнопкой электрического чайника и заливаю кипятком пару ложек кофе, того самого, что согласно рекламе обладает чудодейственной сближающей аромагией. А мне бы чего-нибудь другого, чтобы развело по разные стороны и не кололо в груди… Противный звук монотонно капающих о жестяную раковину капель воды раздражает, но заодно служит напоминанием, что у меня, помимо дел сердечных, бытовых проблем невпроворот, а значит нужно набраться смелости и заявиться на рабочее место с покер-фейсом. Ничего не знаю, ничего не помню…
Утро мне благоволит – я даже добираюсь до офиса раньше обычного минут на пятнадцать. Остаётся пройти совсем немного по скверику мимо кустов акаций – и я у цели. Иду, храбрясь изо всех сил, и всячески подбадривая себя, как вдруг слышу слабый писк. Он доносится откуда-то из зарослей справа. Такой тоненький и жалобный, что я разом забываю о всех своих неприятностях. Я раздвигаю руками заросли и вижу маленького котёночка, совсем крошечного. Такой сладкий малыш, беленький с рыжими разводами. Трясётся и поджимает лапку, и один глазик немножко заплыл. Он видит меня и пищит ещё громче, трётся о пальцы.
– Бедняжка, что же с тобой делать?
Он садится и смотрит на меня одним зелёным глазом, жалобно мяукая. Ну как пройдёшь мимо такого? Я снимаю с плеча сумку и достаю из неё свёрнутый шарф, кутаю малыша и решаю взять с собой. Ума не приложу, куда я буду прятать его на протяжении целого рабочего дня, но придётся что-нибудь придумать. Первым делом, придя в офис, я промываю малышу глазик и наливаю ему немного молока. Потом рву бумажных салфеток в коробку из-под бумаги для распечатки и сверху укладываю шарф, который, по всей видимости, очень приглянулся котёнку, потому что расставаться с ним он категорически не желает. Я заталкиваю коробку как можно глубже под рабочий стол и прошу Боженьку, чтобы он помог мне пережить этот рабочий день без потерь.
В целом, котёнок ведёт себя довольно тихо – шебуршится в коробке и грызёт шарик из плотной бумаги. Изредка едва слышно пищит, но так редко и тихо, что я всё больше убеждаюсь в том, что мне удастся оставить его нахождение в офисе в тайне от всех. Тем более что время уже перевалило за полдень. Но потом на пороге приёмной впервые за весь день появляется Максим. И вся моя уверенность в чём бы то ни было тает под взглядом серых глаз.
– Доброе утро, – я сижу с ровной спиной, словно аршин проглотила, а руки сами хватаются за ручку и начинают листать ежедневник.
