Ну и бесстыдство! Можно подумать, что при последней встрече я не вымела его из дома в самом буквальном смысле слова.
– Ничего не происходит, – отвечает Джейк. – Просто у меня работа на первом месте.
– Работа! – От хохота Райана меня передергивает. – Пряником вырядиться – это работа? Ты сам-то понимаешь, на что со стороны похож?
Я смотрю на него вне себя от бешенства. Да как он смеет? Приперся сюда и мою семью оскорбляет!
– Райан, а тебе не пора обратно в Голливуд? – сладко спрашиваю я. – Том Круз тебя, наверное, в «Нобу» заждался.
Райан косится на меня с кислой миной, и я отвечаю холодным взглядом.
– Ты загораживаешь вход. Или заходи и купи что-нибудь, или посторонись.
– Верно, Райан, шел бы ты, – подхватывает Джейк. – Мы тобой сыты по горло.
– Ах вот оно что, «по горло сыты»! – передразнивает Райан и делано смеется.
– Именно так, – твердо говорит Джейк.
Райан молча переводит взгляд с меня на Джейка и обратно. Никогда еще я не испытывала такой солидарности с братом. Райан неуверенно щурится. На миг даже становится жаль его. Только на миг.
– Да пошли вы! – рявкает он, разворачивается и удаляется прочь.
– Хорошего Рождества! – бросает Джейк ему вслед. – Надеюсь, Санта будет тобой доволен.
– Это вряд ли, – говорю я, и меня разбирает неудержимый смех – это сказывается напряжение. – Шутишь? Такой от Санты только репку и угольки получит.
– Для него и репки много. А помнишь, папа однажды засунул мне репу в чулок? – ударяется он в воспоминания. – Мне было лет одиннадцать. Папа решил, что меня надо припугнуть. Игрушки были спрятаны в углу, и я их сначала не увидел. Решил, что репа – это все.
– Не помню! – недоверчиво говорю я. – И как ты, испугался?
– Еще как, – ухмыляется Джейк. – Чуть разрыв сердца не получил. Папа думал, что меня это немного утихомирит.
Он умолкает, а потом продолжает, причем в его взгляде прыгают озорные чертенята:
– Репы для этого было маловато. Я так и остался мелким засранцем.
– Ну, не настолько ты был плох, – смеюсь я.
– Говнюком я был. Помнишь, как я подставил тебя на фигурном катании? Это было свинство. – И он нерешительно добавляет: – Но ты ведь все равно собиралась бросать, да?
Я так ошеломлена, что не сразу обретаю дар речи. Я собиралась бросать? Так вот как он все это время себя успокаивал? Да он хоть понимает… Грудь распирает от всех обвинений, которые так и хочется на него обрушить.
Но… смысл? Все уже сделано. Не затевать же разборки, кто когда первым начал.
– Что уж теперь, – выдавливаю я наконец. – Ты мог быть и похуже.
И Джейк улыбается, как с ним часто бывает в последние дни. Словно старается поладить с семьей, но еще не очень хорошо умеет. Потом он смотрит вслед Райану, фигура которого еще видна вдалеке.
– Ну и дерьмо, – замечает он.
Я киваю.
– Но ты от него отделался.
Наступает молчание. Мы смотрим, как силуэт Райана исчезает вдали. Райана, который ослепил нас обоих своим бесстыдством и сбил с пути. Кажется, мы оба сейчас раздумываем, как сложились бы наши жизни, если бы туда не влезал Райан Чокер.
Но что поделаешь с былыми ошибками? Скажешь себе: «больше я так не влипну» – и двинешься вперед.
– Интересно, что бы о нас папа подумал, – прерывает молчание Джейк. – Если бы мог нас видеть.
Голос у него звучит небрежно, зато взгляд напряженный. Словно это действительно важно.
Конечно, важно. Джейк вечно беспокоился, что о нем папа подумает, даже когда скандалил. Мы все беспокоились.
– Он бы понял, что мы стараемся, – после минутного раздумья говорю я. И посмотрев на небо, тихонько зову: – Пап, правда стараемся, видишь?
– А он тебе: ничего вы не стараетесь! На складе полный бардак, и вообще, где все мои лакричные палочки? – невозмутимо заявляет Джейк, и я не могу удержаться от смеха.
– Ладно, мне пора, – говорю я наконец. – На складе и правда бардак.
– Там, кстати, Ханна пришла, – кивает Джейк на магазин. – Рождественские покупки.
Меня охватывает приступ любви к Ханне. Это лучшая подруга в мире. Ее семью, наверное, уже тошнит от товаров «Фаррз», но она исправно поддерживает нас из года в год. Она даже в календаре заходы в наш магазин отмечает.
– Спасибо. – Я сжимаю его руку. – Смотри, не замерзни здесь!
– Все в порядке! – Джейк вытаскивает пачку флаеров. – Заходите! – вопит он и подмигивает мне. – Пряничные домики в «Фаррз»! Рождественские украшения в «Фаррз»! Хо-хо-хо!
В магазине Ханна нагружает свою корзинку керамическими скалками, украшенными пряничными человечками.
– Я оставила заявку на чаши для миксера, – обращается она ко мне без всяких прелюдий. – Морэг говорит, их завтра привезут?
Последние дни она вся сияет, хотя еще не забеременела (я бы узнала об этом одной из первых, после мамы и Тима). У них с Тимом все наладилось, и Ханна от радости как на крыльях, даже списки необходимых дел забросила.
Или просто припрятала. Она осторожная.
– Где ты была? – спрашивает Ханна. – Джейк говорит, ты куда-то умчалась на всех парах.
Я не сразу могу ответить. Когда-нибудь все расскажу ей, конечно, но не сейчас, не среди веселой рождественской кутерьмы.
– Так… одно дело, – бормочу я. – Я была у Себа.
– У Себа? – переспрашивает она и с любопытством смотрит на меня. Но я качаю головой.
– Нет-нет, не сейчас. Потом все расскажу. Так что ты искала?
Я выдавливаю праздничную улыбку. Ханна как раз показывает список в телефоне, когда кто-то похлопывает меня по плечу.
– Фикси, ты обронила. – Джейк своей пряничной перчаткой протягивает мой шарф.
– Спасибо! – Я наматываю шарф на шею. – Это Райан меня отвлек.
– Райан?! – Ханна в шоке. – Так это он был? Мне показалось, что это он, но я решила, что обозналась и он бы не осмелился…
– У него ни стыда, ни совести, – говорю я.
– Дерьмо он, – твердо повторяет Джейк. – Фикси, я все собирался тебе рассказать: он же у твоего парня деньги клянчил.
– Что?
Наверное, я ослышалась.
– У этого, как его, Себа. Райан приперся к нему в офис и предлагал инвестировать то в один проект, то в другой. К парню, который его уволил. Прикинь?
– Вот это нервы! – восклицает Ханна. – Знаешь, по-моему, у него просто винтиков в голове не хватает. Это многое бы объяснило.
Что-то странное не дает мне покоя. Не сходится. Райан приходил к Себу? Но почему Себ об этом не заикнулся?
