– Ты вынесла мои вещи? – Джейк сражен очередным ударом.
– Мы сдаем квартиру в аренду, Джейк, – втолковывает ему Лейла, как глупенькому. – Так надо.
– Все в порядке, детка? Из-за чертова трафика пришлось переставить фургон.
Мы оглядываемся, услышав грубоватый голос. Это отец Лейлы, Тони. Я видела его несколько раз, у него строительная фирма в Нортвуде. Крупный, сильный, с мозолистыми лапищами, он с плохо скрываемым презрением оглядывает элегантный костюм Джейка. Слабо верится, что они когда-нибудь поладят.
– Если у тебя проблемы, могу подыскать работу на стройке, – бросает он. – Только опыта у тебя нет, так что плата будет низкая.
– Спасибо, пап! – говорит Лейла. Она устремляет на Джейка взгляд, яснее слов говорящий: «Поблагодари папу!»
– Спасибо, Тони, – выдавливает Джейк так, словно слова его душат.
– Ну вот и ладно, – говорит Тони и уходит. Лейла кидается было за ним.
– Пап, подожди секундочку!
Она разворачивается к Джейку на своих цокающих каблучках. Ее худенькое личико, исполненное решимости, кажется еще красивее, чем прежде.
– Мы ждем в фургоне десять минут, хорошо? Хочешь – езжай с нами, или мы отвезем твои вещи куда скажешь. Но иди со мной только в том случае, если тебе это по-настоящему нужно, Джейк. Ты и я… – Ее голос начинает дрожать. – У нас все может получиться. Для этого не нужно покупать мне дорогие вещи, быть героем и ходить по клубам. Мы можем просто строить всякие планы, радоваться жизни… быть самими собой. Но ты действительно должен хотеть этого, Джейк. – Она тычет пальчиком сначала в него, потом в себя. – Вместе быть самими собой.
Она умолкает, и наступает напряженная тишина. А потом поворачивается и бежит к отцу. Тот подхватывает дочь под руку, и они скрываются за углом. Я с трудом сдерживаю крик: «Давай, Лейла!»
Я набираюсь смелости посмотреть на Джейка – и сердце сжимается от боли. Он опускается на корточки, сгорбив плечи, и вид у него совершенно больной. Наконец он поднимает голову. Нет, он не плачет, но, кажется, близок к этому.
– Вы все сговорились против меня, – бормочет он. – Семья, называется.
– Потому и сговорились, что семья, – отвечаю я. – Мы любим тебя.
Я привыкла ждать одобрения Джейка, как благословения. Но сейчас меня окрыляет совсем другое: уверенность в том, что мы поступаем правильно.
– И ты хочешь, чтобы я работал на стройке? – с несчастным видом спрашивает Джейк. – Ты за кого меня держишь?
– А почему бы тебе и не поработать на стройке? – неожиданно вскипаю я. – Что ты о себе возомнил? Хватит крутым прикидываться! Цени себя таким, какой ты есть. Лейла права, ты не хочешь быть собой. Ты – Джейк Фарр, и гордись этим.
Несколько мгновений Джейк смотрит куда-то вдаль, словно меня не слышит.
– Гордиться тем, что я Джейк Фарр, – произносит он наконец глухим голосом. – Да чем тут гордиться? У меня ничего нет.
Он закрывает лицо руками. Вид у него совершенно опустошенный, и я вдруг вспоминаю собственные чувства, когда рухнула «Еда Фаррз». Горе, с которым я разглядывала зеленые фартуки, спрятанные под кроватью. Тогда мне казалось, что жизнь никогда не наладится.
Но мне повезло, наверное. У всех бывают падения, и свое я пережила довольно рано. И сумела подняться. Я усвоила: падают не неудачники, падают живые люди.
– У тебя есть Лейла, а она офигенная! – с напором говорю я. – И у тебя есть мы. И есть «Фаррз», а не какие-нибудь «Деликатесы из Ноттинг-Хилла».
Это я добавляю, не удержавшись.
Джейк не двигается, и я сажусь на корточки рядом с ним. Что бы ему еще такого сказать?
– Папа так гордился тобой, Джейк, – мягко произношу я. – Ему не было дела до фирменных костюмов и до бабла больше, чем у других. Помнишь, что он говорил? Честная работа днем – честная работа ночью.
– Я черт знает сколько недель вообще не спал, – говорит Джейк. Он поворачивает голову. Может, так падает свет, но, кажется, таким изможденным я его еще не видела.
– Сон жизненно необходим! – тут же встревает Николь. – Жизненно! Не спать – это очень плохо! Я тебе дам эфирные масла.
– Вот видишь! – говорю я Джейку. – Эфирные масла. И все будет в порядке.
Я пытаюсь развеселить его, и, кажется, уголки его губ слегка вздрагивают. Совсем чуть-чуть.
– Ты сможешь сейчас расплатиться с долгами? – спрашиваю я уже серьезно.
– Да, – говорит Джейк, глядя в сторону. – Хотя тогда мне не на чем будет строить бизнес.
Ему претит обсуждать финансовые вопросы с мелкой сестренкой, но он понимает: выбора нет.
– Значит, не так все плохо, – пожимаю я плечами. – Ты остаешься должен только Фаррз, но это вернуть легко.
– Как? – спрашивает Джейк, явно ожидая подвоха. – Каким образом?
– Отработай, что взял, – просто говорю я.
Уже произнеся эти слова, я понимаю странную вещь. У меня совершенно ровный голос. Отчетливо звучат слова. И никакие вороны не хлопают крыльями вокруг.
Наверное, они улетели.
Глава двадцать пятая
Джейк у нас теперь Имбирный Человечек. По десять часов в день он стоит у входа в «Фаррз», наряженный пряником, и выкрикивает:
– Заходите! Пряничные домики в «Фаррз»! Рождественские украшения в «Фаррз»! Формочки для печенья в «Фаррз»! Хо-хо-хо!
И раздает флаеры, купоны на скидки и пряники на пробу.
Он не обязан торчать там весь день – я предлагала работать по сменам. Но когда мы обсуждали это с продавцами, все переругались из-за того, кому когда удобно дежурить, и Джейк неожиданно объявил:
– Ладно, баста! Я буду пряником. Закрыли тему.
Мы все уставились на него, и я спросила:
– Что, весь день?
На что мне с самым серьезным видом заявили:
– Все лучше, чем тут с вами торчать.
Мы уставились на него, сообразили, что он шутит, и расхохотались.
Джейка слегка отпустило с тех пор, как он перестал гоняться за миллионами и начал работать в «Фаррз». Он повеселел, даже внешне стал выглядеть беззаботнее. Они со Стейси вечно друг друга подкалывают, а Грег затеял набрать из персонала группу боевых искусств и позвал туда Джейка (Боб наотрез отказался).
– Признайся, что ты меня просто поколотить хочешь, – сказал Джейк.
Грег выкатил глаза и заявил, что мы ничего не смыслим в смешанных единоборствах, а Джейк подмигнул мне.
Пряник же из него получился бесподобный! Реклама работает лучше, чем я ожидала: пряничные домики и украшения для праздничного печенья разлетаются с полок. Мы с Морэг, нашим новым директором, засели однажды на весь вечер и обновили весь ассортимент. Закупили кое-что новое к празднику, инстинктивно почувствовав: это то, что надо. Наши ожидания оправдались. Миксерная чаша с пряничными человечками исчезает с полок, едва мы ее выставляем. С вариантом, украшенным листьями остролиста, происходит то же самое. Нам даже списки на предварительные заказы пришлось составлять.
