– Ладно, – нехотя говорит она. – Дрю хочет, чтобы я поехала в Абу-Даби.
Голос у нее дрожит так, словно она говорит, что Дрю ей изменяет.
– Хочет, чтобы я его навестила, – добавляет Николь.
– Понятно, – осторожно говорю я. – Но ведь идея неплохая? Мы с ним, кстати, недавно об этом говорили.
– Да он мне фактически ультиматум поставил! – говорит потрясенная Николь. – Типа «Николь, с меня хватит, я должен тебя увидеть».
– Ничего удивительного, он по тебе соскучился!
– Говорил со мной прямо как судья! – Николь меня как будто не слышит. – Типа «мы состоим в браке!», «Ты обещала приехать!». А я ему: хватит на меня наезжать! Это так негативно…
Ее хорошенький лобик морщится от огорчения. Сколько раз я гадала, каково это – быть Николь. Теперь кое-что проясняется. Когда тебя всю жизнь хвалят и превозносят, малейшее возражение может показаться наездом.
– Наверняка он и не думал на тебя наезжать, – говорю я. – Просто он хочет тебя увидеть. По-моему, тебе нужно съездить. Держу пари, там очень красиво. И тепло! Правда, слетай на недельку. Или на две.
– А моя йога? – упирается Николь. – А мой бизнес?
Сочувствие мигом сменяется раздражением. Пять теток на ковриках – это у нее бизнес? «А что насчет твоего мужа? – хочется рявкнуть в ответ. – Что насчет ваших отношений? Это для тебя хоть что-то значит?»
Я набираю воздуху, чтобы выложить ей это все, – и не решаюсь. Мы с ней никогда так не разговаривали. Николь же мне голову откусит. Да и время ли сейчас? Грег как раз открыл дверь, и у нас уже трое покупателей.
– Думаю, ты разберешься, – туманно отвечаю я и тут же умолкаю. Что такое? На пороге появляется Джейк в модном костюме и со свойственным ему высокомерным неодобрением разглядывает покупателей.
– Боб здесь? – требовательно спрашивает он, подходя, и мне в нос шибает одеколоном после бритья.
– Боб? Вряд ли. Он должен быть завтра. А что случилось?
– Я пытался вчера его найти, – хмуро говорит Джейк. – Зашел на всякий случай.
– Зачем тебе Боб? – удивленно спрашиваю я.
– Да так, заметил кое-что в счетах.
– Что ты там заметил? – Я немедленно настораживаюсь.
– Черт, Фикси, тебе-то какая разница? – нетерпеливо отмахивается он. – Неважно!
– Конечно, – осторожно говорю я. Кажется, Джейк не настроен общаться. Вид у него сегодня утром тот еще. Бледный, под глазами багровые мешки. Даже как будто морщин прибавилось.
– Бурно вечер провел? – шучу я. Обычно Джейк немедленно рассказывает, сколько бутылок выдул и сколько это шампанское стоило, но сейчас он только бросает на меня мрачный взгляд.
– Кончай, ладно?
– Извините, пожалуйста! – К нам подходит женщина приятного вида. – У вас есть корзинки? Чтобы вещи туда положить? Корзины для покупок! – вспоминает она наконец, как это называется. – Понимаете, о чем я?
Мгновение Джейк молча смотрит на нее. Потом подходит к штабелю красных пластмассовых корзин, берет одну и с утрированной галантностью протягивает ее покупательнице.
– Вот, – говорит он. – Целая стопка. Прямо у двери. Чтобы их сразу видно было. Пойдет?
У меня горло перехватывает от ужаса. Нельзя так с покупателями разговаривать! Папа бы его убил!
Только из-за клоунских ужимок выходка сходит ему с рук. Женщина с сомнением смотрит на него, раздумывая, сарказм это или нет, и наконец решает в пользу Джейка.
– Спасибо!
– Джейк, ты не можешь… – лепечу я, как только она отходит. – Так нельзя! Ты ее оскорбить мог!
Опять заикаюсь! Почему я не могу выложить ему все так же уверенно, как это получается в голове?
– Да пошла она! – отбивается Джейк. – Какой дурой надо быть, чтобы корзин не заметить?
Он уходит в подсобку, а я считаю до десяти. На этот раз он должен получить отпор! Похмелье – не причина распугивать покупателей.
Я подхожу к подсобке и распахиваю дверь. Джейк, наверное, по телефону треплется или слоняется из угла в угол. Но, к моему изумлению, он сидит на стуле, запрокинув голову и закрыв глаза. Может, заснул? В любом случае, вид у него измотанный. Пятясь, я тихонько выхожу обратно в зал и закрываю за собой дверь.
– Так-так, юная леди! – раздается сердитый возглас.
Я оглядываюсь. Ко мне приближается седая дама в твидовом пальто.
– Куда делись все товары из пластика?
– Ах да! – отзываюсь я. – Мы их перенесли. Этот ряд.
Номер не проходит.
– Я уже проверила – там нет! Я хочу большие контейнеры для моих мятных пирожков. – Дама буравит меня взглядом. – Где они?
– Ах, эти… – Я тяну время.
Из-за больших контейнеров мы поскандалили с Джейком. Он орал, что они громоздкие, жалкие и все захламляют. В конце концов часть мы вернули, а часть перевезли на склад в Уиллесдене.
– Я могу для вас привезти, – говорю я. – Они будут к полудню…
– Не годится! Мне нужно сейчас! – Дама сердито фыркает. – Придется идти к Роберту Дайасу. Но мне это совсем не по дороге!
Она выходит, прежде чем я успеваю сказать хоть слово, и меня охватывает бешенство. Знала ведь: нельзя так разбрасываться товарами – боком выйдет!
– Ладно, Фикси, пока! – Николь, ничего не замечая вокруг, проплывает мимо.
– Погоди! – останавливаю я ее. – Там в подсобке спит Джейк, и вид у него неважный. Он не просто не выспался, с ним что-то не то.
– Выдохся! – с мудрым видом изрекает Николь. – Ему нужно больше думать о себе. Пусть приходит ко мне на йогу.
– Пожалуй, – с сомнением говорю я. – Только не очень представляю себе Джейка на йоге.
– В этом и проблема! – растолковывает мне Николь очевидную истину. – До скорого!
Она удаляется, не дав мне и рта раскрыть, и я хлопаю глазами ей вслед. А вдруг она права и Джейк действительно выдохся? Он всегда, всю свою жизнь рвался к чему-то большему. Больше денег, больше престижа, больше прибамбасов для него и для Лейлы. И чем он расплачивается за это? Своим здоровьем?
Пожалуй, надо поговорить с ним. Хотела потолковать о контейнерах, но это важнее.
Я выжидаю целый час, потом прошу сотрудников не заходить в подсобку. Осторожно приоткрываю дверь и окидываю Джейка взглядом. Прищурившись, он устало смотрит на меня.
– Привет, – говорю я. – Ты тут заснул. Умаялся?
Джейк трет ладонями лицо, смотрит на часы и раздраженно бормочет: «Господи!» Выхватывает мобильник и, судорожно морщась, просматривает сообщения.
Пара воронов машет крыльями: Джейк запросто покусать может, если полезть к нему с лишними вопросами. Но нельзя же его так оставить! Надо что-то сделать.
