– Чем могу помочь?
– Здравствуйте, я по поводу Себастьяна Марлоу. Его уже оформили?
Женщина что-то смотрит в компьютере, потом поднимает голову и подозрительно смотрит на меня.
– Его оформили раньше, – говорит она. – Он направлен на анализы.
– На какие? – волнуюсь я. – В смысле, он… Он будет…
– Поговорите с врачом, – говорит она. – Вы родственница?
– Я… не совсем. Но я его знаю. Это я вызвала «скорую».
– Гм-м… Тогда подождите, поговорите лучше с врачом. Смотрите, вам повезло! Лили!
Она подзывает хорошенькую женщину-врача азиатской наружности. У той настолько вымотанный вид, что возникает желание ее поддержать.
Спокойно, Фикси, не рыпайся.
– Здравствуйте. Чем могу помочь? – учтиво спрашивает она.
– Извините, что отвлекаю, – кидаюсь я к ней. – Я по поводу Себастьяна Марлоу. Это я вызывала «скорую». Просто хочу знать, все ли в порядке. То есть как он…
– Пожалуйста, не переживайте, – мягко прерывает она меня. – Он уже пришел в сознание. Сейчас делаем томографию, и еще понадобится рентген. Он в хороших руках, так что я бы вам предложила пойти домой. Завтра его переведут в палату, и вы сможете его навестить, если хотите. Ему повезло, что вы вызвали «скорую», – добавляет она. – Хорошо сделали.
Она снова улыбается и уже поворачивается, чтобы уйти, как я вспоминаю еще кое-что.
– Погодите! – Я бросаюсь за ней. – Я, получается, единственная, кто знает, что он здесь? А родственники… хоть кто-нибудь еще в курсе?
И тут я спохватываюсь, что семьи у Себа нет, и у меня сдавливает горло. Лежит, избитый, в больнице, и нет никого, кто бы…
– Как минимум одному человеку санитарка от его имени точно звонила, – задумывается Лили, наморщив лоб. – Кажется, его подруге.
Слово действует на меня, как ушат воды. Подруга.
Конечно. Его девушка. Крикуни. У Себа есть она, и больше ему никто не нужен.
– Прекрасно, – говорю я не слишком искренне. – Превосходно. Его девушка… Ну, раз так… Я свое дело сделала, пойду, пожалуй, домой.
– Как я уже говорила, завтра он будет в палате, – участливо напоминает Лили. – Почему бы вам его не навестить?
Я смотрю в ее мудрые лекарские глаза и внезапно остро ощущаю: она обо всем догадалась. Она понимает, как важно мне знать о состоянии Себа, потому что видит эту странную, неуловимую связь между нами. Не отношения… Какое там, нас же даже друзьями не назовешь. Просто это… что-то особое. Влечение. Биение сердца. Необходимость быть рядом и знать, что с ним все в порядке. Понятия не имею, как такое называется.
Я моргаю и снова смотрю Лили в глаза. Она правда это все понимает?
Или это я фантазирую?
Ясен текст. Она просто ждет, когда я уберусь. Очнись, Фикси!
– Спасибо, – говорю я. – Большое спасибо.
И я быстро направляюсь к дверям. Не хватало еще тут заразы нахвататься.
Он в безопасности. Вот и все, что мне надо знать. И Крикуни или кто-нибудь из друзей его завтра навестят, а значит, мне там делать нечего. И все. Вопрос закрыт.
Глава пятнадцатая
Хотя назавтра я вскакиваю в пять утра с единственной мыслью: хочу его видеть.
И плевать, если там окажется Бриони. Пусть хоть целая толпа его друзей спрашивает: «А это еще кто такая?» Пусть даже коллеги Себа перешептываются: «Это та стерва, которая нам Райана подсунула! Точно она!»
К шести утра в голове прокручивается уже миллион таких конфузных ситуаций, но я по-прежнему полна решимости. Я еду. Меня не остановить. Никакого романа с Себом у меня нет. Мы даже не друзья. Но пока я его не увижу, так и буду вспоминать натянутую полицейскими ленту и воображать его на носилках, между жизнью и смертью.
Я пишу Грегу эсэмэс, что мне надо к врачу (а что, чистая правда!), и добрых два часа ломаю голову, что взять с собой. Цветы? А парни любят цветы? Говорят, что да, а на самом деле?
Нет. Наверное, не любят. Им подавай банки пива, дорогущие пульты управления и футбольные игры. Но не могу же я такое в больницу принести.
Шоколад? Конфеты?
А если у него повреждена челюсть и он не может есть?
От одной этой мысли меня скручивает, и я поспешно отгоняю такие фантазии. Скоро его увижу. Тогда и узнаю, как и что.
И тут меня осеняет: цветок в горшке! Выглядит естественно, радует глаз, и не так легкомысленно, как букет. Да и простоит дольше. По дороге мне просто обязан попасться магазин цветов.
Нахожу на сайте больницы часы приема, проверяю, открыл ли Грег магазин, трижды переодеваюсь, гуглю цветочные лавки, обливаюсь туалетной водой и наконец смотрюсь в зеркало. Ничего претенциозного: джинсы и симпатичный топик.
Ну, ладно, мои лучшие джинсы. И топик самый нарядный. Из шифона, модный, с прозрачными рукавами. Но не выпендрежный, просто… Красивый, и все.
Хотя все это совершенно неважно. Устыдившись, что уже несколько минут пялюсь в зеркало, я отворачиваюсь. Без разницы, как я одета. Мне пора.
Ближайший к больнице цветочный магазин называется «Лепестки и рассада», но тут какое-то недоразумение. Цветов в горшках я не вижу, только срезанные. И в основном розовые.
– Здравствуйте, – обращаюсь я к девушке за прилавком. – Мне нужно домашнее растение. Простое какое-нибудь. Для мужчины. – И поясняю: – Оно должно быть мужественное. Сильное.
Вдруг она скажет: «Пройдите туда, там растения в горшках». Но продавщица делает взмах рукой:
– Выбирайте. Гвоздики со скидкой.
– Мне не нужны гвоздики, – терпеливо объясняю я. – Мне нужен цветок в горшке. Мужественный.
Девушка тупо смотрит на меня и пытается вникнуть, что такое мужественное растение. Да ладно, это же элементарно. То есть это должно быть очевидно.
– Есть у вас юкка? Или хлорофитум? – допытываюсь я и добавляю почти обвиняющим тоном: – Вы же называетесь «Лепестки и рассада»!
– Мы цветов в горшках больше почти не держим, – пожимает плечами продавщица. – Только орхидеи. Очень популярно, кстати.
И она указывает на вереницу горшков, выстроившуюся вдоль ближайшей полки. В каждом по одинокой орхидее. Каждый изящный цветок подпирает деревянная палочка. А что, минималистично и круто.
Парню вполне может понравиться орхидея. Почему нет?
– Хорошо, я вот эту возьму! – И я хватаю самую минималистичную из орхидей. На ней всего два белых цветка с красивыми лепестками, напоминающими ракушки.
– Подарочную обертку хотите? – спрашивает девушка и вытаскивает розовую прозрачную пленку. – Ленточка бесплатно. Розовую или пурпурную?
– Нет, спасибо! – поспешно отбиваюсь я. – Не надо обертки, и так хорошо. А может, у вас есть открытка?
