18
Около полуночи они уже подъезжали к Лиону, городу, который зовется Городом света. Антуан указал Матильде дорогу, и они свернули к коммуне Тассен-ля-Деми-Люн
[12], расположенной в западном предместье. Матильда сочла это название поэтичным, – сейчас она все вокруг находила поэтичным. И хотя она знала, что проведет в Лионе только одну ночь, ей казалось, что эти короткие часы продлятся вечно. На улицах не было ни души, она не знала, куда они едут. Да и сам Антуан как будто не очень-то хорошо ориентировался в этих местах. Поколебавшись, он в конце концов все же нашел то, что искал, указав ей вперед, в самый конец улицы. Матильда вела машину все медленнее, слыша, как учащается дыхание Антуана. Наконец он знаком велел ей остановиться: они подъехали к кладбищу.
Антуан выбрался из машины, подошел к решетчатой ограде. Матильда предпочла остаться на месте, пока он ее не позовет. С минуту Антуан неподвижно стоял перед воротами, не понимая, почему они заперты, – как будто смерть тоже работала по расписанию.
Затем он молча вернулся к машине. Было ясно, что ворота откроются только утром. Антуан чувствовал себя вконец измученным: казалось, вся его энергия ушла на то, чтобы добраться до этого места. «Нужно найти какой-нибудь отель», – подумала Матильда. Включив мобильник, она отыскала местный отель «Кампаниль», где постояльцев принимали круглосуточно. Они поехали туда. Все это они проделали автоматически, не отдавая себе отчета в реальном положении вещей, не заботясь о том, что им придется провести ночь в одном номере. Все было так просто между ними – и нежность, и желание. Но оба понимали, что сейчас не время для любви. Они легли в постель, Матильда положила голову на грудь Антуана. Он крепко обнял ее. Она тут же заснула, а он ни на минуту не сомкнул глаз. С неба к ним в окно заглядывал полумесяц. «Плюс название городка, вот вам и полная луна», – подумал он.
19
В это время года кладбище открывали в четверть девятого. Матильда проснулась в той же позе, как и заснула, прижавшись к Антуану. Давно уже она не спала рядом с мужчиной; так давно, что показалось, будто это впервые. Всю ночь ее мучили кошмары, – такие приходят к человеку, когда его жизнь рушится и все подсознательное разрастается до чудовищных размеров. Антуан так и не заснул, но, как ни странно, чувствовал себя отдохнувшим. Они дождались, когда встанет солнце, и тогда уже встали сами.
Из отеля они уехали, даже не позавтракав: Антуан больше не хотел ждать ни минуты. На аллеях кладбища они оказались первыми. В отличие от вчерашнего вечера, небо вернулось в свои первозданные выси, озаряя рождавшийся день мирным, благостным светом. Антуан подошел к одной из могил. Матильде не сразу удалось прочитать из-за его спины надпись, выбитую на каменной плите. Она осторожно шагнула в сторону, и перед ней буква за буквой стало возникать, словно призрак, имя:
Камилла Перротен
1999–2017
Часть вторая
1
Несколько месяцев назад Луиза и Антуан сидели в своей гостиной, по разные стороны дивана. Луиза только что впервые произнесла слово «разрыв».
Долгие годы они были одной из тех пар, которые неразлучны, как человек и его душа. О них не говорили «Антуан» и «Луиза», их звали «Антуан-и-Луиза». Им прочили счастливое будущее, их свадьбы ждали с нетерпением, им уже предсказывали рождение ребенка. И все же после семи лет совместной жизни они решили расстаться. Для всех окружающих это стало настоящим шоком. Однако Луиза уже давно подумывала об уходе. Она призналась в этом самой близкой своей подруге, но та стала ее отговаривать: мол, такое случается со всеми счастливыми парами – в какой-то момент сердце вдруг начинает биться не так бурно, пламя страсти колеблется, грозя угаснуть. Луиза задумалась над этим выражением – пламя страсти. Как это понимать? Наверно, то время, когда ждешь не дождешься ночи, когда поцелуи горячи, как ожог; когда живешь своей жизнью лишь для того, чтобы рассказать о ней любимому. Да, это пламя угасло, но его магия еще не умерла. Вначале, когда Луиза думала об Антуане, ее сердце трепетало, точно крылья мотылька, но чем дальше, тем спокойнее оно билось. А это очень нелегко – жить с сердцем, которое бьется спокойно.
Слабеющее желание можно уподобить слабеющему телу. На самом же деле проблема была не в этом. Луиза с большим опозданием разобралась в себе и поняла, что все гораздо сложнее: она не представляла Антуана в роли отца своих детей. И жестоко корила себя за такие кощунственные мысли – ведь она любила его все эти долгие семь лет. Но дальнейшая жизнь с ним казалась ей невозможной. Им обоим было уже за тридцать, Антуану даже тридцать семь, а Луиза все еще считала их союз юношеским романом. Она много раз пробовала объясниться с ним, но выражалась так туманно, что он не понимал, куда она клонит. Конечно, временами Антуан чувствовал, что она отдаляется, и это его огорчало. Но он был настолько поглощен своей работой, книгами, лекциями, что не разглядел надвигавшегося кризиса. И когда Луиза решила уйти, она постаралась внушить ему, что их отношения давно уже исчерпали себя. Ей хотелось заставить Антуана разделить с ней ответственность за это решение, принять его как совместное. Но разве при разрыве такое возможно? Когда люди оправдывают его совместным решением, это означает, что один из них сумел убедить в этом другого.
Антуан не мог вообразить себе жизнь без Луизы: ему казалось, что они всегда были вместе. Он даже не мог вспомнить, как жил «до Луизы», словно ее появление окутало туманом его прошлое. До тридцати лет это был молодой человек слегка не от мира сего, полностью поглощенный книгами и картинами, а затем долгой подготовкой диссертации; свое преподавание в Академии художеств он воспринимал как некую священную миссию. Потом в его жизни появилась Луиза, и он понял: вот оно – настоящее счастье.
Прошло семь лет, и счастья больше не стало.
Антуан был убит горем, но признавал правоту Луизы. Он не сумел ее убедить, что их любовь – залог будущего прочного союза. И теперь силился доказать это, но было уже слишком поздно. Последние месяцы совместной жизни Луиза отметила тревожными переменами настроения – предвестиями разрыва. Желал ли Антуан создать с ней настоящую семью? Разумеется, он отвечал, что желает. Хотя иногда и колебался. Его вполне устраивало их нынешнее, насыщенное и свободное существование. Но теперь он решил круто изменить ситуацию, внушить Луизе, что еще не поздно все исправить. Увы, возродить умершее чувство было невозможно. Время любви кончилось.
– Признайся, ты встретила другого?
– Нет. Конечно нет, – сказала Луиза.
2
Через несколько дней она ушла. Стоя в ванной, Антуан глядел на стаканчик для зубных щеток. Теперь в нем осталась только одна, его собственная. Значит, все это правда. Каждая такая мелочь принимала размеры непоправимого несчастья. Он решил выбросить стаканчик и все другие вещи, напоминавшие об отсутствии Луизы, – диванные подушки, вилки и даже дверную ручку, на которую она вешала свои бусы. После нескольких часов этой бессмысленной суеты Антуан решил, что проще переехать. Покидая их квартиру, он не почувствовал ни малейшего волнения. Горе в каком-то смысле притупило мелкие переживания. Он прощался со стенами, видевшими самую большую любовь его жизни, но боль разлуки отдавалась в его сердце еле слышными глухими толчками.
