– Вы и в самом деле верите в это? У меня есть документы, свидетельствующие о том, что лидер этих еретиков, этот Усса ‘Кселлус, не просто возражает против Писания Союза. Он действует.
Мкен вспомнил планету Синего и Красного несколькими солнечными циклами ранее, когда он был всего лишь верховным лордом. Усса ‘Кселлус бежал с планеты и перешел к открытому сопротивлению; борьбу он вел со свойственным ему полководческим мастерством и выиграл немало сражений у сан’шайуум на других планетах.
– Этот Усса ‘Кселлус заявляет… – не сказал, а прорычал Квурлом, – я цитирую… – Он коснулся подлокотника кресла, вызывая экран-голограмму, который, мигнув, материализовался в воздухе над столом, и Квурлом прочел развернувшийся текст: – «Великое странствие – что это такое? Еще одна сдача, насколько я могу сказать! Неужели Предтечи и в самом деле призывали нас к подчинению в тени этих колец? Или это повод для сан’шайуум уничтожить нас? Это темный пруд, в котором ни один сангхейли не осмелится искупаться!»
– Это и в самом деле подстрекательство, – согласился ГуДжо’н. – Кто предоставил эту цитату? Вероятно, какой-то выгодоприобретатель?
– И опять вы с укором ко мне, ГуДжо’н! – огрызнулся Квурлом. – Вы хотите сказать, что моя информация недостоверна?
– Я лишь интересуюсь источником.
– И мне это тоже интересно знать, Квурлом, – мягко вставил Мкен.
– Мой источник – сами сангхейли, – ответил Квурлом. – Те, кто предан Писанию Союза, ни в коем случае не желают остаться в дураках – они потихоньку сплавляют нам сведения про всех раскольников.
Мкен сделал одобрительный жест:
– Я вижу, вы работаете тщательно, это похвально.
– Итак, пророк внутреннего убеждения, – Квурлом произнес духовный титул Мкена с иронической интонацией, – что мы будем с этим делать?
– В идеальном случае мне бы хотелось, чтобы проблему решили сангхейли, – сказал ГуДжо’н.
– Да, – согласился Мкен. – Тогда пусть наша комиссия здесь… о, я вижу, они как раз прибыли. Мы обсудим это с ними.
Ко времени прибытия комиссии ключ-судно – огромная высокая масса Дредноута, вращающаяся на орбите, – развернулось в космосе. И теперь, когда появились сангхейли, Мкен через обзорное окно видел скелет новой конструкции. Призванная стать своеобразным панцирем вокруг прежнего Дредноута, мобильная столица, получившая название Высшее Милосердие, сооружалась на глазах роботами и рабочими Ковенанта. Все они трудились на скалистой основе, давным-давно оторванной от родной планеты Джанджур-Кум. Силовое поле поддерживало атмосферу, необходимую для рабочих, и удерживало на расстоянии вакуум и космический мусор. Столица уже была обитаемой. Но пройдет не так много времени, и ее население многократно возрастет.
Со временем Высшее Милосердие и само станет межзвездным кораблем, а также новым самоходным центром власти сан’шайуум. Пока Высшее Милосердие было только живым наброском того, во что оно превратится в будущем, – улавливающая свет звезд полусфера с постепенно растущим на ней городом. Довольно скоро бывший Дредноут завершит свою миссию в качестве оружия и выполнит условия Писания Союза; его установят на вечную стоянку на миропомазанный алтарь Высшего Милосердия. Прежде он был самым смертоносным оружием в известной Галактике, теперь стал символом разоружения – по крайней мере, считается таковым среди членов Ковенанта.
Но зубы Ковенанта все еще остры.
Мкен обвел взглядом членов прибывшей комиссии. Она состояла из двух сангхейли, коммандеров Вийо ‘Гриота и Лоро ‘Онкийо. За ними стояли почетные гвардейцы – сан’шайуум величали этих сангхейли «элитами». Отчасти это делалось, чтобы удовлетворить их аппетит к почетным званиям, но еще и для того, чтобы отдать должное безусловному боевому опыту сангхейли. В свою очередь, элиты обычно чтили сан’шайуум как пророков, хотя не все сан’шайуум носили такие титулы.
Почетные гвардейцы стояли сзади, смиренно склонив голову; члены комиссии тоже стояли – только потому, что им не предложили сесть, поскольку это подразумевало бы равенство с сан’шайуум. Они иногда проводили на ногах несколько часов, как простые просители. Мкен с трудом отличал одного от другого: у обоих были похожие на жвалы челюсти из четырех частей, которые щелкали, как пасти членистоногих, несколько рядов острых зубов, серая саурианская кожа и змеиные глаза.
На их массивных руках и бедрах вздувались бойцовские мускулы, вдобавок на этих двоих сверкали доспехи и шлемы, отчего гости казались еще больше, но, насколько понимал Мкен, они среди представителей своего вида являли некое подобие дипломатического корпуса. Он отметил, что Вийо, справа от него, был немного выше коллеги, а на его шлеме с тремя гребнями, словно символизирующими три сангхейлийские челюсти, красовались три голубые панели с серебряными вставками.
Вийо выпустил когти, пошевелил четырехпалыми руками, словно в поисках оружия, которого при нем не оказалось, и огляделся с беспокойством. Мкен сомневался, что у сангхейли до подписания Писания Союза вообще имелся настоящий дипломатический корпус, и эти двое, исполняя предписанные им роли, чувствовали себя не в своей тарелке.
– Член комиссии Вийо, что скажете о передислокации? – спросил Мкен, завершив формальности. – Ваши подразделения уже в пути?
Мкен надеялся, что его кресельный переводчик последней модели справится с задачей. Со временем они стали лучше понимать язык сангхейли, главным образом благодаря интенсивному допросу пленных, сотрудничество которых обеспечивалось самыми изощренными пытками, что, возможно, было не лучшим способом освоения нового языка.
– Подразделения уже в пути, ваше высокопреосвященство, – ответил Вийо. – Солдат самых разных специализаций на кораблях в два раза больше, чем первоначально планировалось. Они вскоре будут дислоцированы на местах еще до начала экспедиций сан’шайуум – все находки Предтеч, начиная с этого времени, будут охраняться со всей строгостью.
– Как и должно быть, – сказал Мкен.
– Но выслушайте меня, – вставил Квурлом. – Вы как по писаному говорите об артефактах Предтеч. Эти ваши подразделения – они и в самом деле преданы идее защиты артефактов? Мы должны знать: они в полной мере решили посвятить себя великому странствию?
– В этом нет сомнений, министр! – сказал Лоро ‘Онкийо с интонациями, которые вполне могли сойти за энтузиазм неофита.
– Великое странствие – это не только вопрос боевой готовности, – напыщенно проговорил Квурлом, – хотя и готовность важна. Но, откровенно говоря, те, кто ищет свет семи колец, должны быть чисты в душе, абсолютно, до последнего дыхания, убеждены в справедливости пророков и готовы умереть за дело без колебаний.
– Так и есть, министр. Мы все готовы умереть за великое странствие. Всегда были сангхейли, почитавшие Предтеч, а теперь мы наконец знаем, как ясно услышать истинное слово Предтеч и подчиниться ему. Мы очищены светом колец!
Мкен задал себе вопрос, как делал это каждый день: очищен ли он сам, убежден ли до конца? Он стал пророком внутреннего убеждения благодаря истинной чистоте, которую когда-то проповедовал, – в ушах зазвучало эхо его прошлых проповедей. Но по мере того как он изучал информацию, которую можно было извлечь из машин и записей Предтеч, он все чаще спрашивал себя: а состоит ли истинная цель Ореолов в том, чтобы обеспечить массовое переселение на более высокий план, осуществить великое странствие в рай, как предсказывали пророки? Да, кольца, казалось, были связаны с процессом очищения, но что именно они очищали и каким образом?
