«У меня вообще-то экзамен по английской литературе, – ядовитым тоном заметила Попрыгунья. – Ну, то есть когда ты наконец перестанешь пялиться по сторонам, как последний дурак».
Впрочем, и Эван, похоже, не спешил присоединяться к тем, кто уже двинулся к школьным дверям. Наоборот, сказав: «Вон она, я ее вижу», он остановился и меня тоже остановил, аккуратно взяв за плечо.
В ушах у меня, разумеется, тут же послышался стон Попрыгуньи: «Мы же опоздаем! Неужели нельзя сразу пойти в класс?» И тут я вдруг ее увидел, Стеллу то есть, и все вокруг моментально перестало для меня существовать, превратившись в одну светящуюся точку; жизнь Девяти Миров замерла, словно кто-то невидимый нажал на кнопку выключателя.
Честно говоря, сперва я заметил даже не Стеллу, а толпившихся вокруг нее мальчишек, которые полностью ее скрывали; на лицах у них было совершенно тупое, как у молодых бычков, выражение, ибо все они пребывали в том самом возрасте, когда уровень тестостерона в крови достигает максимума. Выглядело это примерно так, как если бы стадо молодых оленей-самцов в период гона окружило одну-единственную доступную самку. И все-таки, даже с точки зрения обычного человека, было в этой девушке нечто особенное, хотя выглядела она, на мой взгляд, довольно обыкновенной. Сейчас я, разумеется, не имел возможности разглядеть цвета ауры, принадлежащие Фрейе, но был почти уверен: если бы такая возможность у меня была, я бы почти ослеп от ее яркого света.
«Ох, да пойдем же, ради бога, скорей!» – прошипела Попрыгунья.
Мы с Одином подошли поближе. Пес Твинкл, о котором я от волнения почти позабыл, яростно залаял, и толпа расступилась, пропуская нас.
«Пфф!» – презрительно фыркнула Попрыгунья.
Но я ничего не мог с собой поделать: остолбенев от изумления, я восхищенно смотрел на ту, в теле которой нашла приют Фрейя. Выглядела она сногсшибательно. Глаза цвета морской волны; волосы вообще совершенно фантастические; а шорты явно созданы исключительно для того, чтобы почти целиком демонстрировать ее соблазнительные ягодицы. Верхняя часть ее тела была прикрыта коротеньким топом с петлей на шее; на груди красовалось изображение веселого розового котенка (интересно все-таки, почему люди в этом мире так любят помещать на самых разнообразных предметах одежды всяких животных?). Но в целом это было действительно круто, и потом, девица отличалась не только красотой, но и чрезвычайной самоуверенностью. Впрочем, она тут же испортила это впечатление, открыв рот и выдув оттуда отвратительный липкий пузырь жевательной резинки, который тут же лопнул, а она самым вульгарным образом слизнула его кончиком языка.
– Может, потанцуем? – довольно развязным тоном предложил я.
Богиня Страсти одарила меня взглядом, в котором не читалось ничего, кроме презрения, и уронила сквозь зубы:
– Группа «Dogstar» есть? А ты, Локи, никак опять в девицу превратился? Не могу сказать, чтобы тебе это очень шло. Впрочем, для тебя это, пожалуй, единственный способ увидеть женщину обнаженной.
Я усмехнулся. Да уж, такое была способна сказать только Фрейя!
Попрыгунья пробормотала что-то смутно неприличное.
А пес Твинкл снова принялся лаять, резко и настойчиво.
Зато у Одина вид был довольный до идиотизма.
– Видел? – с восхищением спросил он у меня. – Ну разве она не великолепна?
«О да, разумеется! Она великолепна! Она просто неотразима! – проворчала Попрыгунья. – И почему мальчишки так глупы? Почему все вокруг так глупы?»
А богиня, пожимая чужими плечами, пожаловалась:
– У меня, конечно, бывало обличье и похуже
[37], но, в общем, сойдет и это. Ну волосы, конечно, просто ужас, да и гардероб выглядит так, словно привезли его на запряженной козлами тележке с какого-нибудь жалкого рынка, находящегося на задворках…
Один ласково посмотрел на нее, стараясь успокоить хотя бы взглядом, а потом спросил, поглядывая на юнцов, окружавших Стеллу и со щенячьим обожанием ловивших каждое ее слово:
– Может, нам лучше поговорить наедине?
– Ах, тебе эти мешают! – воскликнула Стелла и, пренебрежительно щелкнув пальцами, велела своей свите убраться: – До скорого, мальчики.
Толпа ее обожателей тут же волшебным образом рассеялась, и я начал понимать, почему Один выглядит таким довольным. Стелла явно обладала магическим могуществом, причем весьма значительным. Даже в этом обличье чувствовалась сила ее магии. Правда, магия эта сверкала и переливалась, точно дешевая побрякушка, да еще и окутывала Стеллу стойким ароматом дешевых духов. Интересно, можно ли использовать в наших целях подобную магию? – думал я. С этим еще нужно разобраться. И я предпринял судорожную попытку отыскать в памяти Попрыгуньи хоть какие-то сведения, подтверждавшие, что, судя по всему, из нас четверых одна лишь Стелла обладает некой искрой первородного Огня.
Но выяснить мне удалось крайне мало. Как я и подозревал, сама Стелла оказалась просто хорошенькой девчонкой с весьма средними умственными способностями, а своей невероятной популярностью в школе она была обязана в основном красивым волосам, успехам в спорте и обширной коллекции мини-юбок, сережек-колец и топов с переливающимися анималистическими принтами. Я также узнал, что когда-то они с Попрыгуньей были близкими подругами – во всяком случае, до некоего весьма неприятного случая; однако информацию о том, что именно произошло между ними, Попрыгунья тщательно хранила за одной из крепко запертых и неосвещенных дверей своей памяти. Я, разумеется, чувствовал, что в ней проснулись болезненные воспоминания, обернутые в кокон весьма противоречивых эмоций, однако она мгновенно засекла мой повышенный интерес к данной теме и резко захлопнула эту едва приоткрывшуюся дверцу буквально у меня перед носом. Стрела боли пронзила мне голову, и я, не сдержавшись, воскликнул:
– Ох! Ну зачем же так?
«Я же просила тебя этого не делать!»
– У тебя явно проблемы с доверием – по отношению ко всем! – сердито сказал я, прижимая пальцы к виску. Ей, должно быть, тоже было больно, но она умело притворилась, что это не так. И дверца с надписью «СТЕЛЛА» осталась накрепко запертой – отчего мне, разумеется, еще больше захотелось узнать, что же за ней скрывается. Но Попрыгунья явно не желала говорить на эту тему, так что я решил получить информацию из первоисточника и обратился непосредственно к Фрейе.
– Я слышал, у тебя есть какой-то рунический знак, – сказал я.
В очередной раз одарив меня презрительным взглядом, богиня повернулась к Одину и сказала:
– Попрыгунья, кажется, должна была доставить сюда Тора. Что же случилось? Ты что, его потерял?
Один пожал плечами.
– Что-то пошло не так. По какой-то причине Локи оказался наиболее подходящим для хозяйки этого тела. Но Тор все-таки с нами. В определенной степени. – И Один взглядом указал на лохматого белого песика, который так и вился у ног Фрейи, возбужденно лая. Что ж, по крайней мере, Тор был, кажется, вполне счастлив в своем нынешнем обличье; на мой взгляд, у него и приютившей его собаки вообще было довольно много общего: оптимистический взгляд на жизнь, великолепные зубы, безграничный аппетит и любовь ко всевозможным закускам. По-моему, Тор почти идеально подходил хозяину своего нынешнего убежища. Я погладил песика по голове, и он тут же на меня зарычал, оскалившись и показывая мелкие, как у щенка, зубы.
