Покинув крепость, я отправился прямиком в церковь Святой Берты. Армейская бюрократия весьма неповоротлива и неспешна, уведомление о заброшенном языческом капище уйдет церковным властям в лучшем случае завтра, а сегодня никто не помешает мне разобраться со зловредным призраком.
Я с тревогой взглянул на затянутое облаками небо и ускорил шаг, желая покончить со всем до наступления ночи. Ночь – время потусторонних существ, а мне вновь встречаться с Белой девой нисколько не хотелось.
И пусть формально я определённым образом превышал свои полномочия, но отступаться от задуманного не намеревался. Припрут к стенке – сошлюсь на срочную необходимость избавить горожан от призрака, да и наличествовала в деле определённая юридическая коллизия: не уверен, можно ли считать примыкающее к храму капище истинно церковными владениями. А в остальном я в своём праве – провожу следствие по обвинению в чернокнижии школяра.
К тому же я вовсе не собирался распространяться о своём визите в капище без особой на то нужды. Разберусь с Белой девой, а там видно будет. Смотря какие улики обнаружатся против Полди Харта и его подельника. Скорее всего, мне и предпринимать ничего не придётся, и дело подождёт до приезда в город следственной группы.
Крутая лестница привела на паперть церкви, там я, не обращая внимания на протянутые руки, прошествовал через строй нищих и скрылся в храме. Внутри шли приготовления к вечерней службе и свечи еще не горели, всюду властвовал полумрак. Никто не помешал мне пересчитать выступавшие из стен пилястры и определить нужный.
Настороженно оглядевшись по сторонам, я зашарил руками по резному узору, уделяя особое внимание высеченным на камне лилиям, а когда пальцы уловили слабину и утопили резной завиток в полуколонну, ладонь свободной руки легла на украшавшую простенок розу. Я перенес на нее весь свой вес, и сразу с мерзким скрипом сдвинулась в сторону каменная плита.
Не без труда, но мне все же удалось расширить проем. Я ужом ввернулся в узкий потайной ход и полностью возвращать на место плиту не стал, оставил небольшую щель, дабы при необходимости выбраться наружу или хотя бы иметь возможность позвать на помощь. По словам Полди Харта, изнутри камень сдвигался рычагом, но школяр вполне мог утаить какой-нибудь важный секрет, и я решил не рисковать.
Ход оказался чрезвычайно узким; приходилось двигаться по нему боком, несколько раз я едва не съехал по ступеням куда-то во тьму. Меня так и подмывало плюнул на осторожность и сотворить магический светильник, но заклинание могло побеспокоить эфирное поле капища, а этого хотелось по возможности избежать. Решил не рисковать.
А потом я и думать забыл о магии. Проход расширился, превратился в пещеру с неотесанными стенами и терявшимся во тьме потолком, там до меня начали доноситься колыхания эфирного поля, упорядоченные и ритмичные.
Святые небеса! Где-то неподалеку творилась волшба! Кто-то проводит ритуал, и этот «кто-то» совершенно точно не был призраком Белой девы!
Я без промедления скользнул в транс, но не стал погружаться в медитацию, вместо этого попытался соединить в сознании реальность и незримую стихию. Окружающая действительность немедленно обрела дополнительную глубину, привычные цвета распались на удивительные оттенки, непроглядная тьма истаяла, превратилась в серый полумрак. Стали видны очертания каменных глыб и энергетические потоки, по которым то и дело пробегала дрожь творимой неподалеку волшбы.
Увы, просветление оказалось мимолетным, сознание надолго не задержалось на грани реального и нереального и вскоре потеряло связь с незримой стихией. Впрочем, особого значения это уже не имело, за этот миг картинка происходящего стала более-менее ясна.
Вооружившись пистолем, я взял в левую руку волшебную палочку и двинулся вперед, а уже через дюжину шагов привыкшие к темноте глаза уловили отсветы теплого огня. Свет лился из соседней пещеры; я добрался до узкого перехода и увидел масляный фонарь, стоявший на каменном полу. А за ним…
Полди Харт не обманул: статую Белой девы и в самом деле вырубили прямо в скале, и вырубили с невероятным мастерством. Ее каменные одеяния казались полупрозрачными, сквозь них буквально просвечивало белоснежное тело. Прекрасное лицо девы преисполняла неземная печаль, и вместе с тем от изваяния исходило ощущение невероятного могущества. Древний мастер постарался на славу…
Но статую я окинул одним быстрым взглядом, дальше всем моим вниманием завладела преклонившая перед ней колени фигура. Незнакомец закрывал собой расчерченную на полу схему; удалось разглядеть лишь несколько светящихся голубоватым сиянием линий да безжизненное женское тело с рассыпавшимися по камням прядями спутанных волос. Ирма!
В подземелье было холодно, но недостаточно, чтобы полностью остановить процесс разложения. Стоило лишь потянуть носом воздух, и до меня сразу донесся неприятный запах мертвечины.
«Некромант?!» – мелькнула шальная догадка, но я тут же выкинул ее из головы. Повелители мертвых предпочитали работать со свежим материалом, никто из этой братии не стал бы откладывать проведение своих мерзких обрядов на столь длительный срок. Да и привлекать к делу живодера-школяра некроманту не было никакой нужды. Нет, здесь что-то иное…
А ритуал между тем шел своим чередом. Колдун замысловатыми махами жезла ткал сложное полотно заклинания, и я прекрасно видел, как сплетаются воедино нити силы, охватывают покойницу незримой сетью и тянутся куда-то в неведомую даль.
Мне стало не по себе, и я даже прицелился в спину заклинателя, намереваясь прервать непонятный ритуал, пусть вмешательство в чужую волшбу и грозило неконтролируемым выбросом силы. Но сделать ничего не успел. Древнее капище вдруг залило мертвенно-голубым сиянием, а под каменным сводом из ниоткуда возникла полупрозрачная фигура Белой девы!
Призрак злобно оскалился, и в тот же миг свитая из эфира сеть спеленала и обездвижила его. Силовые нити загорелись нестерпимым огнем, а колдун вскинул руку с шаром из алхимического стекла. Белая дева оказалась не в силах противиться воле заклинателя, ее затянуло в магическое узилище, и поверхность шара вмиг покрылась толстой коркой изморози. Ангелы небесные! Вот уж поистине кардинальное решение проблемы неприкаянного духа!
Я устроил руку с пистолем в сгибе локтя и взял на прицел ритуалиста.
– Не советую! – сказал вдруг тот, оборачиваясь.
Седоватые волосы, породистое лицо. Сто против одного, что это тот самый Фальберт Бинштайнер!
В глаза будто сыпанули песка, я моргнул и едва не выругался. Теперь передо мной стоял не один, а полдюжины колдунов. Драная иллюзия!
– Магистр Вселенской комиссии против магистра ложи Скарабея! – рассмеялся ритуалист. – Занятное действо, пусть и с предсказуемым финалом!
Я не стал попусту молоть языком и провел волшебной палочкой по стене пещеры, как проводят закаленным резцом по стеклу. Незримая стихия задрожала, иллюзии замерцали и начали рассыпаться призрачной пылью одна за другой. И все бы ничего, да только сгинули все фигуры без исключения. Колдун исчез!
