И вновь Белая дева рассыпалась ворохом серебристого мерцания. Только на этот раз она исчезла, прихватив частичку моего эфирного тела.
– Стерва! – в сердцах выругался я. – Тварь!
Левая рука занемела и едва шевелилась. Опрометчивое прикосновение позволило духу вытянуть из меня часть жизненных сил; не спасли даже четки святого Мартина.
Я несколько раз сжал и разжал кулак, нагнулся и поднял с пола магический жезл. Вырезанные на том формулы и символы превращали обычную ветвь в колдовской инструмент, способный не только работать напрямую с незримой стихией, но и воздействовать на бестелесных созданий. Это меня сейчас и спасло.
– Где ты, тварь?! – крикнул я, но слова растворились в заполонившей коридор тишине. – Возвращайся!
Да! Я нисколько не сомневался, что зловредный дух уподобился кружащей у поверхности воды акуле и таился за кромкой реальности, а потому бдительности не терял и пребывал начеку. И даже так едва успел среагировать, когда пол озарило призрачное свечение. Белая дева вынырнула с нижнего этажа, намереваясь вцепиться мне в ноги; я резво скакнул в сторону и врезал жезлом. Призрак уклонился от замаха, провалился сквозь доски и скрылся из виду, а уже миг спустя выступил из стены и ринулся на спину!
В развороте я отмахнулся волшебной палочкой и вновь отшвырнул духа прочь. Как и прежде, полыхнула лазурная вспышка, но на этот раз мне удалось удержать жезл в руке и нанести еще один удар. Белая дева вознеслась к потолку и прошла сквозь него, скрылась на улице. Но исчезла ли?
Я не верил, что эта настырная погань решила угомониться, и потому перекинул волшебную палочку из правой руки в левую и принялся плести ей сложную формулу из арсенала экзорцистов. С потолка посыпалась пыль, доски заскрипели, казалось, застонал сам дом. Призрак спикировал подобно хищной птице, я вовремя присел, и скрюченные пальцы промелькнули над головой, лишь обдало могильным холодом затылок.
Белая дева развернулась и снова метнулась в атаку, навстречу ей устремилась сотканная из эфира формула, но формула не изгнания, а заточения! Грохнуло! Выведенное из равновесия магическим ударом пространство качнулось, гостиница содрогнулась от подвала и до чердака, несколько дверей распахнулись, закачались на перекошенных петлях. Формула пронзила Белую деву, эфирные лучи оплели ее и охватили непреодолимой клеткой. Обездвиженный дух забился и задергался, но сдвинуться с места оказался не в состоянии.
Тогда Белая дева уставилась на меня окровавленными глазницами, а потом закричала, да так, что беззвучный вопль едва не отбросил на пару шагов назад. И все же я не упустил контроля над заклинанием, обретшая эфирное воплощение формула не выпустила Белую деву из своих обволакивающих объятий.
Но дух и не думал сдаваться! Он бился в силках все яростнее и яростнее. Эфирные нити начали понемногу поддаваться и растягиваться; пришлось пуще прежнего заработать жезлом, накладывая стежок за стежком, затягивая узлы и восстанавливая магическую клетку.
Зловредный призрак оставил беспорядочные метания и начал целенаправленно продавливать дальний барьер, а вместе с ним смещать всю фигуру, растягивать ее и ломать структуру. Все мои труды могли пойти насмарку, и я прямо на полу несколькими спешными движениями кинжала набросал фигуру эфирного якоря.
Царапины закурились дымком, и клетка тотчас обрела былую стабильность. Я с облегчением успокоил дыхание и уже без всякой спешки принялся накладывать на духа чары изгнания, способные перебросить его в самые глубины запределья. Прямиком к ненасытным обитателям хтонических глубин, жаждущим растерзать и пожрать любого чужака!
Дело это было небыстрое и требовало высочайшей сосредоточенности. Каждое движение жезла словно вымарывало призрака из нашей реальности, закрашивая его противоестественную белизну расчетливыми мазками эфира. О подобных техниках мне прежде доводилось лишь читать; работа предстояла в высшей степени кропотливая, но иных способов избавиться от зловредного создания в голову попросту не пришло.
И я уже почти в своем начинании преуспел, когда схема эфирного якоря вдруг полыхнула синим пламенем, доски затрещали и выгнулись, а затем пол взорвался тучей щепок прямо мне в лицо!
Ловушка распалась, а перетряхнувшая эфирное поле судорога шибанула и опрокинула на спину, помешав завершить ритуал экзорцизма и пустив прахом все приготовления. Ангелы небесные! Ну что за невезение!
В ярости я стеганул Белую деву эфирной плетью, желая вновь обездвижить ее, дабы повторить попытку изгнания, но изворотливая гадина непостижимым образом увернулась от удара. Заклинание шибануло по стене и прочертило по ней обугленную борозду.
Из последних сил я крутанул жезлом, готовясь сотворить новые чары, и Белая дева неуверенно замерла на месте, а затем и вовсе устремилась прочь. Работа волшебной палочкой была для меня не самой привычной, это и подвело. Просто не успел сплести усиленный парой узлов якорь и метнуть его в беглянку. Точнее, успел, но за миг до того призрак скрылся из виду, беспрепятственно пройдя сквозь стену. Брошенное вдогонку плетение расползлось по доскам завораживающе алым узором и вмиг выжгло их, превратив дерево в осыпавшуюся на пол труху.
Опоздал! Ангелы небесные, опять опоздал!
Присутствие потустороннего схлынуло; я выронил волшебную палочку и скрючился, прижимая левую руку к груди. Пропитавшая дерево выжимка корня мандрагоры приятно заморозила кожу и прогнала боль, но даже так пальцы все сводило, сводило и сводило воистину бесконечной судорогой. Зараза!
Послышались встревоженные голоса постояльцев, на лестнице замелькали отсветы ночника, и я поспешил убраться в свою каморку. Кинул магический жезл на кровать, сунул левую руку в горшок с холодной водой и остатками льда, но лучше не стало. Лучше станет, когда выпотрошу эту тварь!
Я вытянул перед собой левую руку и воспользовался истинным зрением, дабы оценить, сколь сильные повреждения эфирному телу нанесло прикосновение к призраку, но все оказалось не так уж и скверно. Ситуацию вполне могли выправить две или три медитации, только прежде требовалось разобраться с Белой девой. С Белой девой и тем, кто эту тварь на меня натравил!
2
Я уже облачился в кольчугу, подпоясался оружейным ремнем и рассовывал за него пистоли, когда на разгромленный чердак решился подняться хозяин, одетый лишь в рубаху до пят да ночной колпак.
– Магистр! – испуганно охнул он, подняв повыше масляный фонарь. – Что вы устроили здесь, магистр?!
Я выглянул из комнатушки, оглядел вздыбленный пол и разломанные стены, зло усмехнулся.
– А на что это, по-твоему, похоже, любезный?
– Магистр!
Владелец заведения даже взвизгнул от возмущения, и я успокаивающе похлопал его по щеке.
– Все в порядке. Я прогнал ее.
– Кого?!
– Белую деву.
Хозяин приложил руку к сердцу и уставился на меня округлившимися от животного ужаса глазами.
