— Итак, чему обязан встречей с нашими органами? — начал я.
— А вы не знаете? — Он внимательно меня разглядывал, тоже, наверное, размышлял, что Оксана во мне нашла, помимо денег.
— У меня есть информация, однако вы инициировали встречу, вы и объясняйте ее цель.
— У вас в банке самая настоящая ОПГ! — Малышев делано вскипел, но оставался хладнокровным, я это видел.
Ясно, решил переть буром. Пригласил меня на встречу, чтобы назвать банк организованной преступной группировкой? Хочет вывести меня из себя и что-то выведать. Что ж, я тоже буду хладнокровным, хоть это и непросто.
— Преступная группировка? Что за голословные обвинения? Где доказательства? — сухо спросил.
— Вы увели от налогов миллиарды гривен, и у нас есть список ваших фиктивных фирм. — Малышев подался ко мне, в его баритоне послышалась угроза.
— Эти фирмы вы с Аликом в днепропетровском филиале наплодили. И знаете, зачем: чтобы был повод зайти в банк с постановлением суда, все обыскать и деньги забрать. — Я увидел приближающегося официанта и понизил голос. Подумал: а ведь мы оба правы.
— Не надо законы нарушать! Грязные деньги, — неожиданно заявил Малышев. Как бабка на лавочке, честное слово.
— Послушайте, для такой беседы мы могли бы и не встречаться, — решил я закругляться. И не поверил своим ушам:
— Отпустите ее! — Виталий с мольбой смотрел на меня.
— Что? Я не понял.
— Отпустите Оксану! — пояснил он дрожащим голосом.
Я совершенно опешил.
— Как это? Почему вы ко мне с такой просьбой обращаетесь? Она взрослый самостоятельный человек, не рабыня, не крепостная.
— Я ее люблю! Очень люблю! Не могу без нее! — Его пылкость меня поразила. От хладнокровия не осталось и следа.
— Но я ее тоже люблю, у нас сын, в конце концов. — Я растерялся от неожиданности.
— Ваша первая жена, Анна, замечательная женщина, да и вообще много красавиц вокруг вьется. — Виталий говорил какие-то несуразные вещи.
— Вам это откуда известно? — возмутился я.
— Ну Марк Борисович, ну вы же умный человек! — улыбнулся Малышев. — Вы полгода в разработке, у нас большое досье на вас, портфолио ваше можно в модельное агентство передавать.
В его голосе зазвучало плохо скрываемое торжество. Ах ты тварь! Вот кто сдал меня в Днепропетровске! Вот почему Оксана психанула — ты сказал ей, что любишь, а я ей изменяю там с девицами!
Все прояснялось. Двадцать первый век не девятнадцатый. Пушкин стрелялся на дуэли, а мы обмениваемся видео- и аудиозаписями. Тоже смертельное оружие, но не благородное.
— Не будет у вас банка, не будет женщин. — Он уже и не пытался скрыть издевку.
— Это мы еще поглядим, кто и что у меня будет! — Я отодвинулся от стола, положил ногу на ногу. — И откуда у вас такая странная мысль? Просить меня вернуть вам Оксану? Что за бредовая идея?
— Она меня прислала, — вдруг признался он.
Это был шок! Очевидно, растерянность отразилась у меня на лице, а этого нельзя допускать.
— Вот так? Прислала вас зачем? Не понял, банк атаковать, что ли?
— Нет же! Попросить разрешения вернуться ко мне. — Его голос менял модуляции, словно принадлежал театральному актеру. Сейчас появился легкий надрыв.
— Оксана очень самостоятельная девушка, это совсем не в ее характере. — Я решил сворачивать тему. — Вы организовали наезд, чтобы вернуть жену? Или решили заработать? Или то и другое?
Малышев голосом диктора Центрального телевидения произнес:
— Я ничего не организовывал, огромные суммы по снятию наличности в днепропетровском филиале вашего уважаемого банка попали в поле зрения государственной службы финансового мониторинга, и они направили нам сигнал.
— А зачем вы захотели со мной встретиться? Зачем моей бывшей жене звонили? Почему Оксана мне ничего не говорила?
— Люблю ее, не могу забыть! — пошел он на второй круг.
— Я ее люблю сильнее! — добавил я финальную реплику в этот театр абсурда и встал из-за стола.
Запрыгнул в машину, бросив Саше:
— Помчали отсюда!
Саша сосредоточенно крутил руль, а я размышлял, перебирая в памяти разговор в «Марио». Малышев допустил серьезный прокол, сказав, что его контора получила сигнал о злоупотреблениях в нашем банке. Этого просто не могло быть: мы платили службе финансового мониторинга, Игорь исправно возил туда определенный процент от черного нала, и даже если бы они инициировали расследование в отношении нашего банка, то как минимум поставили бы в известность.
Посмотрел в окно и попросил водителя:
— Останови вон в парке Шевченко, выйду подышу.
— Шеф, что, сердце? — взволновался Саша.
— Нет, слава богу, хочу прогуляться, — успокоил его, выбираясь из машины.
Надо было пройтись, подумать. Свернул направо, в тень под каштанами. Набрал Оксану, она сразу же взяла трубку:
— Привет, Марк.
— Привет, чем занимаешься?
— Забрала Костю из садика, идем домой. — Голос был нормальный, не то что утром.
Я хотел сказать, что сейчас заеду за ними, и мы пойдем гулять в парк, есть мороженое, смотреть на пони, смеяться и обниматься, но вместо этого жестко спросил:
— Тебе бывший твой сейчас звонил?
— Нет, а должен был?
— Полагаю, да. Мы встречались только что, он признавался в любви к тебе.
Оксана молчала.
— А еще сказал, что это ты направила его ко мне! — Я был готов вспылить.
— И ты поверил? Марк, ты же умный всегда был…
Я все-таки сорвался:
— Был, да! Именно — был! Пока с тобой не сошелся!
— Марк, не верь ему! Я люблю тебя и только тебя! Мы с Костей тебя очень любим! Я все, все для тебя сделаю! — Оксана говорила с горячностью, вроде искренней. Но кто знает, что ее взволновало на самом деле?
— Ладно, целую вас! Все обдумаю — позвоню. — Разговаривать на таких эмоциях по телефону бессмысленно.
Развернулся и пошел к машине.
* * *
План практически созрел. Я решил встретиться с Оскаром, своим давним знакомым. Общение с ним было далеко не самым приятным, но в определенных случаях необходимым. Он брался за самые рискованные дела, его услуги влетали в копеечку, но дело того стоило. Связи у него были обширные, не было авторитета, с которым он не был бы знаком. Он мог позвонить кому угодно — хоть Могилевичу, хоть Тайванчику. Многие вопросы он решал поднятием телефонной трубки — при мне, бывало, набирал крутых мафиози по мобилке, и проблема исчезала.
Когда я приехал, Оскар уже кружил у входа в кафе с сигаретой в зубах.
