– Ты… хотел… развести… – задыхался от смеха Ярик, – а… развели… тебя… Ты такой лошара, Белов!
Я вспомнил все Аленины фразочки и вопросы, казавшиеся странными на тот момент, нашу веселую поездку в лифте, ее нелюбовь к каблукам, потерявшийся в чужой квартире штопор, «Густава Петросяна»… И зашелся новым приступом хохота.
– Скажи мне, они сумасшедшие? – сквозь смех проговорил я.
– Такие же, как и мы! – продолжал веселиться Ярик. – Надо же, это ведь я тебе выбрал такую девчонку.
– Да уж, точно!
Успокоившись немного, я спросил:
– Слушай, а куда Аленка в итоге смылась-то?
– Испугалась? – предположил Ярослав.
– А чего пугаться? Забавно ведь получилось…
– Света говорила, эксперимент завершен. Настя вернулась из какой-то заграничной поездки домой, и к тому же, по Светкиным словам, там вдруг какая-то накладочка вышла с «объектом». С тобой то есть.
Я нахмурился:
– Погоди, какая накладка? Света не знает, что объект – это я?
– Свете я пока ничего не говорил, – покачал головой Ярослав. – Она расстроится, что растрепала мне все. Ну, в общем, кажется, эти экспериментаторши поняли, что ты не так прост…
– Блин! – выдохнул я. – Думается, Алена в нашу последнюю встречу все-таки просекла, кто я. Мы еще с Томой встретились…
– У-у-у, ну, понятно!
– Ярик, а что ж ты мне сразу все не рассказал? – удивился я.
– Если честно, думал вы сами друг другу честно сознаетесь. Оба ведь обманывали. Я даже с Аленой в твоем дворе пересекся, и мы вроде договорились, что вы поговорите начистоту. А видишь, как вышло. Горошкина твоя сбежала…
– Но почему?
– Бабье! – вынес вердикт Ярослав. – Сами придумали, сами обиделись… Вечно все драматизируют.
Друг покосился в мою сторону, а затем похлопал меня по плечу: – Да не переживай ты так, братан! Теперь мы знаем выход на Алену Горошкину, никуда она от тебя не денется…
– Ты такой позитивчик, – усмехнулся я. – Дай обниму.
Ярослав резко от меня отпрянул и произнес:
– Нет-нет, не надо меня трогать!
Затем друг поднялся со ступеней и потянулся.
– Кстати, – задумчиво проговорил я. – Добби, ты свободен! Спор-то я не выиграл…
Ярослав заинтересованно посмотрел на меня:
– Ты о чем?
– Ну, Алена ведь стала со мной общаться только потому, что у них был свой эксперимент…
Ярик покачал головой.
– Я бы так не сказал, брат. Когда я с ней разговаривал, мне показалось, что она искренне к тебе относится. Да и в «Черемухе» я за вами наблюдал. Вы так миленько держались за ручки!
Ярослав как-то печально рассмеялся. Из-за проигранного спора, что ли, расстроился?
– Димыч, ты правда ей понравился. Без денег, с дурацкой прической, в каких-то нелепых шмотках… Знаешь, это круто, когда все по-настоящему. Я, если честно, даже забыл, каково это…
Внезапно Ярик быстрым шагом пошел прочь от «Черемухи». Я вскочил с крыльца и поспешил за другом.
– Куда это ты? – догнал я его.
– Черти, вы что со мной творите все? – хриплым голосом проговорил он.
– Кто что творит? Прости, я после всего слабо соображаю…
– Ты со мной?
– Ну, с тобой. А куда мы? – Я шел в ногу с Елизаровым.
– Здесь недалеко… В центре.
Я предпочел больше не задавать вопросов. Никогда не видел друга таким серьезным и… очень-очень странным.
Мы свернули в большую арку. Наши черные тени скользили по обшарпанным молочным стенам.
Внезапно Ярик на ходу стал негромко проговаривать строчки из старой песни Дельфина:
– Это больше, чем мое сердце.
Это страшнее прыжка с крыши.
Это громче вопля бешеного…
– Ты с ума сошел? – покосился я на него. – Точно сегодня не пил?
– Погоди, я настраиваюсь! – серьезно отозвался Ярик, продолжая бубнить под нос.
Мы миновали еще пару мрачных темных арок. В какой-то момент от нечего делать я присоединился к Ярославу:
– Ты можешь с ней расцвести и засохнуть,
Она сожрет тебя, как цветок тля,
Но все равно лучше уж так сдохнуть,
Чем никого никогда не любя.
И чуть громче и бодрее, хором, ломаными голосами:
– Па-па-па-па… Па-па-па…
В какой-то момент Ярик даже подпрыгнул, пытаясь достать до верхушки одинокого мигающего фонаря.
А затем встал как вкопанный у одного из домов.
– Она живет на втором этаже. Окно ее спальни выходит во двор…
– Ты про кого? – не понял я и тут же попытался вспомнить имя его последней подружки.
Окно второго этажа было довольно-таки высоко. Рядом находилась железная пожарная лестница. Ярик подпрыгнул и ухватился за нее руками.
– Какого… ты делаешь? – спросил я, глядя, как он пытается подтянуться и закинуть ногу.
– Выполняю свои обязательства! – пропыхтел Елизаров. – Хочу пригласить Ксюшу Цареву на свидание.
Ого!
– Тебе помочь?
– Нет-нет, руки все помнят! – Ярик наконец забрался на лестницу. – Я с девятого класса так к Ксюшке лазил!
– Я думал, ты был влюблен в ее старшую сестру, – озадаченно проговорил я.
– Это я тебе так сказал, для конспирации! – Елизаров нерешительно поглядывал на меня сверху. – Но ведь теперь ты знаешь, каким я раньше был… На самом деле так и взбирался, цепляясь железными брекетами за лестницу.
Он нервно засмеялся. Было видно, что ему не по себе.
– Ты уверен, что тебе это надо? – все-таки спросил я.
Ярик перестал подниматься и проговорил:
– Понимаешь, я только об этом и думал… К тому же назад пути уже нет.
– Это еще почему?
Он не ответил и молча стал подниматься дальше. Добравшись до окна, в котором не было света, Ярик вытянул руку и осторожно побарабанил двумя пальцами по стеклу. Я стоял, задрав голову. Спустя некоторое время окно открылось, и из него выглянула растерянная Ксюша Царева. Ее я видел лишь однажды, в баре… По тому, как Ярик на нее реагировал, несложно было догадаться, что между этими двумя раньше было что-то серьезное.
– Елизаров? – ахнула Ксюша. – Что ты тут делаешь?
Девушка глянула вниз и, конечно, увидела меня.
– Это ты, чудик?
– Чудик? – переспросил я. – Да, наверное. Это я!
– А я – Ксюша!
