Я подошел к окну. Ветер гнул высаженные вдоль торгового комплекса молодые деревья. Из-за туч совсем не было видно звезд. Вдалеке сверкнула молния.
Вернувшись, Алена вновь уселась на кровать.
– Большой магазин, – сказала она, зевнув. – Мне понравился отдел с посудой… А вообще тут довольно жутко.
Я подошел к кровати, разулся и лег. Алена тоже легла. Мы вдвоем уставились в окно.
– Скоро будет гроза, – сказал я. – Здесь не слышно, как гремит, но пару раз уже сверкнуло.
– Кайф! – кивнула Алена.
– Наверное, – усмехнулся я, искоса поглядывая на профиль девушки. Затем перевел взгляд на ноги Грохольской. Она это заметила и тут же одернула подол. Я отчего-то вспомнил, что Алена люто ненавидит каблуки, но почему-то их носит… В «конверсах» она ощущала себя комфортно. А еще Грохольская, кажется, что-то говорила о платьях…
– Почему ты решила, что платья – это не твое? – спросил я. Алена с интересом покосилась на меня. Она явно не ожидала вопроса. – Они тебе очень идут.
– Ты так считаешь? – спросила Алена. Я кивнул. За окном вновь сверкнула молния. В окно заскребли первые капли дождя. – Не знаю, кажется, это просто не мое. Да мне много чего не идет.
Она серьезно? Алена очень красивая… Даже не думал, что она может сомневаться в этом.
– Отбрось все заморочки, – поморщился я.
Девушка вновь внимательно посмотрела на меня.
– И все-таки очень странно, что ты… такой.
– Какой? – удивился я, совсем позабыв про образ «чудиковища»…
– Ну да! – кивнула Алена, и я догадался, что именно это она и имела в виду. – Несмотря на твой прежний вид… То, как ты так мыслишь… И ты не обращаешь внимания на насмешки других… Я так не смогла бы, наверное. Говоришь, отбросить заморочки? У меня их слишком много! Я бываю трусливой, неуверенной в себе, жалостливой, сумасбродной… боюсь перемен. В общем, достаточно минусов.
– Знаешь, что? По секрету…
Я поманил Грохольскую пальцем. Та, заинтересовавшись, придвинулась ближе.
– Никогда не перечисляй парням свои заморочки. И не называй это минусами. – Наклонился и шепнул в ухо: – Все, что ты называешь минусами, делает тебя особенной.
Алена смутилась:
– Димчик, ты, конечно, загнул! Рассуждаешь так, будто у самого нет отрицательных качеств!
Глядя в темный потолок, который на мгновение осветило вспышкой молнии, я искренне пожал плечами.
– Конечно, есть. Например, оставлять по всей квартире чашки с недопитым чаем…
– Ты серьезно? – рассердившись, Алена толкнула меня локтем в бок. – Я думала, ты будешь со мной откровенен…
Я рассмеялся:
– Моя мама считает, что это весомый минус! И поставь, пожалуйста, будильник на шесть часов. В это время уже придет кое-кто из персонала. Они тут ранние пташки. Нам нужно будет сменить локацию, а потом незаметно покинуть магазин…
– Слушаюсь и повинуюсь, важная птица! – проворчала Алена, доставая телефон. Затем взбила подушку и вновь одернула платье.
За окном хлынул ливень, капли громко забарабанили по толстому стеклу.
Алена на некоторое время закрыла глаза. Я думал, она уснула, но девушка стала тихонько декламировать:
– Жил на свете чудик Димка,
Долго был он невидимкой.
Но однажды встретил фею.
Все сомнения развея,
Превратила она Димку
В супермодную картинку.
Димка наш таким стал важным,
Подступиться к нему страшно!
И сказала ему фея:
«Я с тебя, Димон, фигею!»…
– Ну… а дальше? – заинтересованно спросил я, улыбаясь.
– Дальше пока не придумала… – проворчала Грохольская, отворачиваясь. – Я тебе не генератор рифм! Запомни, на чем я там остановилась…
– Что ты с меня фигеешь, – подсказал я. – Мне, кстати, очень приятно!
– Угу, – сонно проговорила Алена. – Видишь, у меня есть еще и плюсы… Я на ходу могу сочинить стишки о чем угодно!
Я усмехнулся:
– О плюсах ты тоже могла не рассказывать… Я их и так в тебе вижу. Одни твои сплошные плюсы.
Алена молчала.
– Грохольская, ты спишь?
Ответом было мерное сопение «феи». Я же еще долго ворочался – близость Алены не давала мне заснуть. Дождь стучался в окно, неоновая вывеска мигала, молнии разрывали черное небо пополам.
Уже засыпая, я почувствовал прикосновение. Во сне Алена подкатилась ближе и положила ладонь мне на грудь. Я нащупал руку девушки и, не открывая глаз, притянул ее пальцы к своим губам. Грохольская что-то сердито буркнула себе под нос. Я рассмеялся.
Так и уснул, сжимая ее ладонь.
* * *
– Ди-им? Димка! – зашипела мне в ухо Грохольская. – Будильник прозвенел… Ну ты и дрыхнешь!
Я открыл глаза. Было совсем светло. Мы лежали на огромной кровати посередине пустого магазина. Вскоре послышались приглушенные голоса.
Алена вздрогнула, вскочила и вновь полезла под кровать.
– Куда ты? – зашипел я, хватая ее за руку.
– Не знаю! Испугалась! А куда теперь? Ох, нас засекут…
– Не засекут! Не дрейфь!
Я схватил свой пакет, и мы тихонько пробрались к секции шкафов. Голоса стали громче. Сотрудники магазина шли в подсобное помещение.
– Сейчас они пройдут и бежим! – дал я Алене указание. Девушка быстро закивала.
Словно два шпиона, перебегая от одного шкафа к другому, нагибаясь у невысоких тумб, мы пробрались к выходу. Комплекс в это время был безлюдный. Никто из охранников нам по пути не попался. Я взял Алену за руку и повел ее к служебному входу.
– Откуда ты все это знаешь? – спросила девушка, когда мы миновали темный коридор.
Я пожал плечами. Выйдя на улицу, вдохнул свежий грозовой воздух.
– Ура! Свобода! – проговорила Алена, потягиваясь. Проходившая мимо женщина с подозрением взглянула на нее.
Мы двинулись в противоположную от торгового комплекса сторону, перепрыгивая через огромные лужи.
– Неплохой ночью дождичек, видимо, прошел! – сказала Алена.
– Ты не слышала, какая гроза была?
– Если честно, я быстро вырубилась из-за стресса, – улыбнулась Алена и поежилась. Я достал из пакета толстовку Ярика.
– Держи! Пусть она не очень симпатичная, зато мягкая и теплая.
– Спасибо!
Толстовка доставала ей до колен. Алена еще и капюшон на голову натянула. И сейчас походила на маленького сонного гномика.
Мы шли по притихшему утреннему городу вдоль пустых трамвайных путей.
– Жаль, кофе еще нигде не купить, – проговорил я, сдерживая зевок.
