Парочки скрылись из виду, я еще немного поглазела на опустевшую аллею и решила наконец заняться подготовкой к семинару. Отставила стаканчик с кофе в сторону, положила на колени ноутбук. Так, устанавливает обновления. Ладненько, пока можно перекусить. Я нащупала рукой булку, быстро сняла обертку и откусила. Загрузка еще не закончилась, ну и чего так долго? Не прожевав до конца предыдущий кусок, я снова куснула. До чего ж вкусная! Свеженькая, воздушная, с посыпкой! И денек такой славный, птички над головой щебечут, солнышко ярко светит. Если б не тормоз ноутбук и не семинар по зарубежной литературе, можно было бы считать, что жизнь удалась!
Я еще раз откусила от булки, задумчиво глядя на электронного ветерана. Так скоро и «окно» закончится. Госпожа Бовари махнет мне ручкой, а недопуск к зачету, наоборот, примет в свои распростертые объятия. Я внимательно и с тревогой наблюдала за «раздумыванием» ноутбука. Но внезапно экран все-таки погас. Я растерянно уставилась в свое жующее отражение. Та-а-ак! Приехали! Очень вовремя! И что это с ним?
– Привет! – раздалось у меня над ухом.
На черном экране отразилось смеющееся лицо Димы.
Глава десятая
Дима
Я прибавил скорость и наконец смог обогнать Ярика. Свет фонарей над головой слился в одну линию. Разбитое шоссе, ведущее к реке, в этот час было пустым. Газанул еще. И еще. Мотоцикл с медвежьим ревом рвался вперед.
Кайф! Я был счастлив. По-настоящему счастлив. В такие минуты кажется, что ты быстрее самого сильного ветра, а под колесами не просто дорога – весь мир. От переполняющего меня восторга я заорал во все горло:
– А-а-а-а!
Конечно, мой крик не мог перебить рев мотора. Я посмотрел в зеркало – Ярик уже прилично отстал.
После «Черемухи» мы решили устроить небольшие гонки. Это у нас вроде как воскресная традиция: закончить неделю выбросом адреналина.
К крутому черному берегу я подъехал первым. Вскоре послышался треск байка Ярика.
– Ты псих! Ты просто псих! – проорал он, стягивая шлем. – Если бы это видела твоя мама, ей бы понадобился корвалол…
– Да ладно тебе! Шоссе пустое…
– Дорога раздолбанная! Так бы я тебя сделал… – проворчал Ярик, усаживаясь рядом со мной на траву. – Байк просто пожалел!
– Ну-ну! – хмыкнул я.
– Ню-ню! – передразнил он, сплевывая. – На фига мы сюда приперлись? Послушать симфонию лягушек? Комары только сожрут…
С этими словами друг сам себе влепил звонкую пощечину.
– Во-во! Уже!
– Смотри, как тут красиво! – сказал я, глядя на воду. – Плотина круто подсвечена.
Рядом с берегом шумели темные сосны. Странное ощущение, когда осознаешь, что, кроме нас, здесь нет ни единой души. Одновременно чувствуешь умиротворение и беспокойство.
– Я тебе не баба – пейзажами любоваться! Нашел кого привести сюда…
Подтолкнув друга в плечо, я спросил манерным голосом:
– Дорогуша, пустишь меня сегодня к себе переночевать?
– Иди ты… шутник! – рассердился Ярик.
– Не, на самом деле домой неохота! – серьезно сказал я, продолжая рассматривать освещенную плотину. – Мама с каким-то кентом в ресторан ушла. Я с ней столкнулся в дверях, когда за шлемом домой заходил… А вообще съезжать уже надо.
– Давно пора!
Теперь и Ярик задумчиво смотрел на блики на черной воде… Над рекой повисла огромная белая луна.
В этот момент ночную тишину прервало жужжание – в кармане завибрировал телефон. Сообщение от Алены. Интересуется, не сплю ли я… Как мило.
– Грохольская? – спросил Ярик.
– Угу, – откликнулся я, печатая ответ. Экран освещал лицо, приходилось щуриться.
– Убавь яркость! – поморщился Ярослав.
– Угу… – кивнул я и провел большим пальцем по экрану.
«Хорошо! Но если с его спинки упадет хоть одна щетинка…» – ответила Алена на мое сообщение о поросенке. Игрушку я, кстати, заехав домой, оставил в комнате. Спрятал за подушки, чтобы мама не обнаружила. Будто этот несчастный плюшевый свин был чем-то постыдным, несерьезным, детским… Перечитав еще раз сообщение от Грохольской, я рассмеялся.
– Чего ржешь? – тут же оживился Ярик. – Что она тебе пишет?
– Да так… – туманно отозвался я, улыбаясь, как дурак.
Ярослав достал из кармана свой телефон и посветил мне в лицо.
– У-у-у, кажется, мы тебя потеряли! – покачал он головой.
– Пациент скорее мертв, чем жив? – снова рассмеялся я. – На самом деле ты делаешь скоропалительные выводы…
– Скоропалительные? – расхохотался Ярослав. – Да у тебя ж все на роже написано!
– Да что там написано-то?
– Вот чем она так тебя привлекла? Помимо того, что у нее ужасный вкус на парней…
Я рассмеялся.
– Она сумасшедшая. Такая по-хорошему сумасшедшая, понимаешь?
– Нет! – честно признался Ярик. – Мне бы кого попроще и поадекватней. Потому что был уже в жизни негативный опыт общения с одной чокнутой…
– Да? Это когда? – заинтересовался я.
– Еще до нашего знакомства! – ответил Ярослав. – Да там ничего интересного… – Друг заметно помрачнел.
– Расскажешь? – спросил я. – Если нет, так нет. Обещаю: смертельно не обижусь!
– Да я как-то не привык трепаться на эту тему, – смутился Ярослав. – Обычно прячу свои чувства. И так глубоко, что сам потом фиг отыщу…
Ярик замолчал. Странно. До этого мне казалось, что он любит похвастаться своими победами на любовном фронте. Несерьезными кратковременными интрижками с симпатичными девочками. Но, видимо, здесь разговор шел о чем-то более серьезном. Что ж, не буду лезть к нему с расспросами.
– Зато теперь я таких сумасшедших стараюсь стороной обходить… – проговорил Ярик. – А ты, наоборот, западаешь!
– А кто сказал, что я на Алену запал?
Ярослав усмехнулся, поднялся с травы и отряхнул джинсы. Спустился к воде. Я слышал, как он тяжело вздохнул. Мы провели в тишине пару минут.
– Димон? – позвал наконец Ярослав.
– А?
– Думаю вот все о тебе и об этой Грохольской… – Ярослав громко и фальшиво пропел: – Уже разносит молва по дворам, что между вами «Чивава»…
Я усмехнулся.
– Что, считаешь, я не прав?
Друг стоял ко мне спиной и продолжал смотреть на воду. Я поднялся на ноги и, неслышно ступая кедами по мягкой траве, подошел к своему мотоциклу.
– Что, считаешь, – крикнул я, уже застегивая шлем, – на обратном пути я снова тебя сделаю?
Ярослав резко обернулся.
– Ах, ты… – выругался он, взбегая по крутому склону.
