— Мы можем сменить название, ответил ему Дейв, желая во что бы то ни стало добиться ангажемента в «Джамп-клубе».
— Самое модное сейчас это имя из старого блюза, такое как «Роллинг стоунз».
Дейв в вспомнил звуковую запись «Букера Ти энд Эм Джиз», которую он слышал несколько дней назад. Его поразило их странное название.
— А как насчет такого: «Плам Нелли»?
Хэнку оно понравилось, и он порекомендовал клубу пригласить новую группу, называвшуюся «Плам Нелли». Предложение, высказанное такой знаменитостью, как Хэнк, подействовало словно приказание, и группа получила ангажемент.
Но когда Дейв заговорил о переименовании, Ленни категорически возразил.
— Мы «Гвардейцы» и «Гвардейцами» останемся, — упрямо заявил он и перевел разговор па другую тему, Дейв не осмелился сообщить, что в «Джамп-клубе» думают, будто они называются «Плам Нелли». Таким образом, назревал кризис.
Во время проверки звука они исполняли «Лусилл». После первою куплета Дейв перестал играть и обратился к ведущему гитаристу Джеффри:
— Что это за фигня?
— Что именно?
— Ты как-то странно играл?
Джеффри многозначительно улыбнулся.
— Ничего подобного. Это всего лишь проигрыш.
— На пластинке этого нет.
— А что такого? Ты можешь не тянуть ноту «до»?
Дейв понял, что происходит. Джеффри старался поставить его в глупое положение как новичка. Но, к сожалению, Дейв никогда не слышал, что такое укороченный аккорд.
— Пианистам, играющим в пабах, он известен как двойной минор, Дейв, — пояснил Ленни.
Подавив самолюбие, Дейв попросил Джеффри:
— Покажи.
Тот закатил глаза и со вздохом показал, как надо играть.
— Вот так, понятно? — буркнул он, словно устав иметь дело с дилетантами.
Дейв воспроизвел аккорд. Он оказался нетрудным.
— В следующий раз предупреди меня, когда мы будем исполнять эту песню, — сказал он.
Затем все пошло на лад. Фил Бёрли, владелец клуба, вошел во время репетиции и стал слушать. За лысину его прозвали Кудрявый Бёрли. Под конец он кивнул в знак одобрения.
— Спасибо, «Плам Нелли», — сказал он.
Ленни метнул на Дейва недобрый взгляд.
— Группа называется «Гвардейцы», — отрезал он.
— Мы думали переименовать ее, — вставил Дейв.
— Вы думали, а я говорю «нет».
— «Гвардейцы» ужасное название, — сказал Бёрли.
— Мы так называемся.
— Послушай, сегодня к нам придет Байрон Честерфилд, — начал объяснять Бёрли с ноткой отчаяния в голосе. — Он самый важный антрепренер в Лондоне, если не в Европе. Он может дать вам работу.
— Байрон Честерфилд? — засмеялся Ленни. — Я знаю его тысячу лет. Его настоящее имя Брайан Чесновиц. У его брата палатка на Олдгейтском рынке.
— Меня беспокоит не его имя, а ваше название, — парировал Бёрли.
— У нас прекрасное название.
— Я не могу предоставить сцену группе с названием «Гвардейцы». Я пользуюсь хорошей репутацией. — Бёрли встал. — Извините, парни. Собирайте свою аппаратуру
— Не кипятись, Бёрли, ты же не станешь чихать на Хэнка Ремингтона, — сказал Дейв.
— Хэнк мои старый приятель, — стоял на своем Бёрли. — Мы вместе играли скиффл в кофейном баре в пятидесятых годах. Но он рекомендовал мне группу с названием «Плам Нелли», не «Гвардейцы».
Дейв готов был рвать на себе волосы.
— Должны прийти все мои друзья! — воскликнул он. В первую очередь он думал о Линде Робертсон.
— Сожалею об этом, — заметил Бёрли.
Дейв обратился к Ленни:
— Будь благоразумен. Какое значение имеет название?
— Это моя группа, а не твоя, — упрямо сказал Ленни.
Все дело было в этом.
— Конечно, твоя, — проговорил Дейв. — Но не ты ли учил меня, что покупатель всегда прав. — На Дейва нашло вдохновение. — Завтра утром ты снова можешь называть ее по-старому «Гвардейцы», если захочешь.
— Нет, — сказал Ленни, но он был готов уступить.
— Все-таки это лучше, чем не играть, — продолжал Дейв, чувствуя свое преимущество. — Уйти сейчас домой будет полным конфузом.
— Черт с тобой, я согласен, — сдался Ленни.
Кризис миновал, что принесло облегчение и доставило удовольствие Дейву.
Они стояли в баре и пили пиво, когда появились первые посетители. Дейв ограничил себя одной пинтой: этого было достаточно, чтобы расслабиться, но слишком мало, чтобы начать сбиваться. Ленни выпил две пинты, а Джеффри — три.
У Дейва радостно забилось сердце, когда он увидел, что вошла Линда Робертсон в коротком лиловом платье и высоких сапогах. Она и все друзья Дейва еще не достигли того возраста, когда можно было пить алкогольные напитки в барах, но они изо всех сил старались выглядеть старше своих лет, и к тому же закон строго не соблюдался.
Отношение Линды к Дейву изменилось. До этого она обращалась с ним как с бесшабашным младшим братом, хотя они были одного возраста. Благодаря тому, что он играл в «Джамп-клубе», в ее глазах он стал выглядеть другим человеком. Сейчас она воспринимала его как умудренного опытом взрослого и взволнованно задавала ему вопросы о группе. Если oн удостоился такого внимания, играя в жалком квартете Ленни, что было бы будь он настоящим поп-королем.
Вместе со всеми он ушел за сцену, чтобы переодеться. Профессиональные группы обычно выступали в одинаковых костюмах, но это было дорого. Ленни нашел выход, одев всех в красные рубашки. Дейв считал, что сценическая униформа выходит из моды: «Роллинг стоунз» одевались все по-разному.
Группа «Плам Нелли» стояла последней в программе, но выступала первой. Ленни как руководитель объявлял песни. Он сидел сбоку сцены, и пианино располагалось под углом, так что он мог смотреть в зал. Дейв пел и играл на гитаре, стоя посередине на глазах у всех. Сейчас, когда вопрос о названии уже не стоял и беспокоиться было не о чем, он мог расслабиться. Он ходил по сцене, поворачиваясь со своей гитарой, словно она была его партнершей в танце. Он пел, представляя, что говорит с людьми в зале, и делал акцент на словах выражением лица и движениями головы. Как всегда, девушки отзывались на это, не спускали с него глаз и улыбались, танцуя под музыку.
После выступления в гардеробную зашел Байрон Честерфилд, мужчина лет сорока. На нем был элегантный светло-синий костюм с жилетом. Особый шарм его наряду придавал галстук с рисунком в виде маргариток. Его редеющие волосы по обеим сторонам старомодной челки блестели от бриолина. С собой он принес в комнату аромат одеколона.
— Ваша группа неплохо играет, — сказал он, обращаясь к Дейву.
