Аще забываете всего, а часто прочитаите: и мне будеть бе-сорома, и вамъ будеть добро.
Егоже умеючи, того не забывайте доброго, а егоже не умеючи, а тому ся учите. Якоже бо отець мои, дома седя, изумеяше 5 языкъ
[242], в томъ бо честь есть от инехъ земль. Леность бо всему мати: еже умееть, то забудеть, а егоже не умееть, а тому ся не учить
[243]. Добре же творяще, не мозите ся ленити ни на что же доброе, первое к церкви: да не застанеть вас солнце на постели. Тако бо отець мои деяшет блаженыи и вси добрии мужи свершении. Заутренюю отдавше Богови хвалу, и потомъ солнцю въсходящю, и узревше солнце, и прославити Бога с радостью и рече: «Просвети очи мо[и]
с, Христе Боже (ср. Пс. 12, 4), и[же]
далъ ми еси светъ Твои красныи». И еще: «Господи, приложи ми лето кь лету, да прокъ греховъ своих покаявъся, оправдивъ животъ». Тако похвалю Бога и седше думати с дружиною, или люди оправливати, или на ловъ ехати, или поездити, или лечи спати; спанье есть от Бога присужено полудне, о тъ чина
бо почиваеть и зверь, и птици, и человеци.
А се вы поведаю, дети моя, трудъ свои, оже ся есмь тружалъ, пути дея и ловы 13 лет
[244].
Первое к Ростову идохъ сквозь вятиче, посла мя отець, а самъ иде Курьску
[245]. И пакы 2-е к Смолиньску со Ставкомь с Кордятичемъ
[246]; той пакы и отьиде к Берестию со Изяславомь
[247], а мене посла Смолиньску
[248]. То и-Смолиньска идохъ Володимерю
[249]. Тое же зимы тои посласта Берестию брата
[250] на головне, иде бяху пожгли
[251], то и ту блюдъ городъ тихъ
[252]. Та идохъ Переяславлю отцю, а по Велице дни
[253] ис Переяславля та Володимерю на Сутеиску мира творить с ляхы
[254]. Оттуда пакы на лето Володимерю опять.