Кэтрин замолчала.
– Ах, глупая, глупая и самонадеянная Алисия! – Миссис Дримлейн прижимала ладони к щекам, по которым из-под очков стекали слезы. – Боже мой, она ведь знала о том, на что может пойти Годфри, и пренебрегла опасностью! Подумать только, все эти годы мы считали, что она покончила с собой!
– Разве теперь вы думаете иначе? – Кэтрин непонимающе уставилась на Бетси. – Ты поняла, что это означает?
– Они встречались наверху башни! Башни, с которой, как знает весь Кромберри, упала Алисия! – Бет с непривычной жалостью посмотрела на старушку, потом снова обернулась к Кэтрин. – Я прочитала этот отрывок трижды и всякий раз приходила к одному и тому же выводу: Алисия не сама упала с башни, ее столкнули!
– Но зачем мистеру Уорренби делать это? Она собиралась рассказать ему о ребенке, исполнить его мечту! – Кэти все еще не понимала, какая-то другая беспокойная мысль не позволяла ей сосредоточиться.
– О, господи! – Бетси вытащила из сумочки, лежащей у нее на коленях, еще один платок и протянула его миссис Дримлейн. – Скажите ей, поняли ли вы то, что открылось мне меж этих строк?
– Ее столкнули. – Миссис Дримлейн вытерла сперва лицо, затем очки, водрузила их на нос и только после этого заговорила, слабо и прерывисто: – Мисс Вортекс права. Но сделал это не Теобальд, а Годфри!
– Годфри? – Кэтрин уже чувствовала, что так оно и есть, но все еще не могла толком понять то, что ей говорили.
– Я совершенно точно знаю, что Теобальд накануне этого дня уехал к дядюшке, этому самому Пламмету. К тому времени он состарился и, чувствуя приближение смерти, собирался составить новое завещание или как-то изменить старое, я уже плохо помню. Тео заночевал у дядюшки вместе со стряпчим и прислал лакея к моему сыну с просьбой приехать на обед. Ричард поехал к старику на следующий день, Теобальд просил его посмотреть книги управляющего, какие-то расходы показались ему сомнительными.
– Выходит, записку, адресованную Теобальду, получил не он, а Годфри! – подхватила Бет, когда старая дама замолчала, чтобы несколько раз глубоко вздохнуть, силясь успокоиться. – Если бы Теобальд знал о том, что ребенок Алисии – его, разве он оставил бы эту историю без внимания?
– Вы правы, Теобальд так никогда и не узнал правду, – согласилась миссис Дримлейн. – Нам казалось, что оба брата Уорренби горюют об Алисии, но, как видно, искренне огорчен был только один из них. Должно быть, Годфри подкупил прислугу и читал все письма, адресованные брату… И это его лакей прислал Алисии ответ, в котором Годфри заманил бедняжку на башню, чтобы разделаться с ней! О, почему она доверила эту тайну бумаге? Проявить такое легкомыслие в важнейшем вопросе! Все могло бы быть иначе…
– Вот именно! О, миссис Дримлейн! – Кэти, наконец, ухватила волнующую ее мысль и поторопилась высказать: – Ведь это означает, что вы невиновны в смерти вашей невестки! Вам не в чем себя упрекнуть! Алисия не собиралась умирать, а ваша ссора была только предлогом уйти из дома и отправиться на свидание!
– Со своей смертью, – тихо пробормотала Бет и добавила громче: – Кэтрин права, теперь вы можете вернуть себе доброе имя, примириться с сыном и начать жизнь заново!
Миссис Дримлейн онемела. Слезы стекали по ее лицу, но она лишь комкала в ладонях платок, не вытирая их. Не выдержав, Кэтрин придвинулась ближе и сжала своими руками холодные мокрые пальцы.
– Во всем этом ужасе отыскалось и чудо! Миссис Дримлейн, Бет права, вы не сделали ничего дурного, вы не погубили ничьей жизни! Во всем виноват Годфри Уорренби! Когда ваш сын прочтет эти строки, он простит вас, и вы сможете вернуться домой!
– Боюсь, мне уже поздновато начинать новую жизнь, – сквозь всхлипывания отозвалась миссис Дримлейн. – Один раз сердце моего сына уже было разбито из-за Алисии, надо ли разбивать его снова?
– Надо, о, конечно, необходимо открыть правду если не всему Кромберри, то хотя бы вашему сыну! – Бетси взмахнула руками, словно пытаясь охватить весь городок, на протяжении пятнадцати лет осуждавший невинную женщину. – Какой бы ни была Алисия, ее память заслуживает того, чтоб ее перестали считать самоубийцей!
– Это и в самом деле важно! – подхватила Кэтрин. – Ваша невестка не умерла по своей воле и не убила своего нерожденного ребенка, они оба стали жертвой безумного убийцы!
– Ты думаешь, Годфри безумен? – Бет повернулась к ней, пока миссис Дримлейн качала головой из стороны в сторону, уйдя глубоко в собственные мысли и воспоминания.
– Разве любой убийца не безумен? – Кэтрин пожала плечами, удивляясь, как можно даже думать иначе. – Хотя бы отчасти. Годфри Уорренби помешан на своем наследстве, вероятно, его мать любила его больше и постоянно напоминала, что он – всего лишь младший брат и получит лишь какие-то крохи после смерти отца. Миссис Уорренби передала младшему сыну свою одержимость, так мне кажется. Мы ведь почти забыли о том, что сделала она, сколько зла принесла!
– Ты права, – медленно протянула Бет. – Должно быть, ее воспитание искалечило его разум. Да и Теобальд, как мне теперь кажется, чересчур озабочен наследником. Его стремление иметь детей походит на одержимость. Да и их отец, как мы узнали, не отличался достойным поведением…
– В самом деле! Он мог бы усыновить ребенка из приюта и воспитать его как своего сына. Или стать опекуном какого-нибудь племянника, дальнего родственника…
– Я спрашивала его, почему он до сих пор этого не сделал, но Тео мечтает только о собственном ребенке, о своей плоти и крови. Как хорошо я понимаю, что чувствовала Алисия в тот день, когда Годфри напился и излил на нее свои чудовищные откровения! – Бет сжала ладонями локти, стараясь унять дрожь.
– Если Годфри узнает, что у тебя роман с его братом, он попытается убить и тебя? – Кэтрин уже казалось, что сегодняшние жуткие открытия никогда не закончатся!
– Именно об этом я и думаю, день и ночь, – тихо проговорила мисс Вортекс. – Последние две ночи я провела в приюте, на кровати тетушки Мардж, я просто боялась возвращаться домой вечером.
– Надеюсь, ты не писала Теобальду писем или записок, которые мог перехватить Годфри? – Миссис Дримлейн если и не вполне пришла в себя, то явно вернула свое здравомыслие.
По тому, какая тень пробежала по лицу Бетси, обе ее собеседницы поняли, что предупреждение запоздало.
– Он снял небольшой домик неподалеку от приюта, там мы встречались, и если бы кто-нибудь увидел меня, не был бы удивлен, ведь я постоянно навещаю стариков, – кажется, Бет начала рассказывать то, что собиралась сперва скрыть, чтоб только отвлечься от своих страхов. – Но ни мне, ни Теобальду не удается сразу же запланировать следующее… свидание. Ему нужны предлоги, чтоб уехать из дома, а я бываю занята в гостинице и в приюте, пытаюсь поддерживать порядок дома и готовлю еду отцу. Поэтому мы договорились о переписке. Я отношу на почту записки от имени экономки из приюта, братья Уорренби являются одними из попечителей, так что эти письма никого не удивляют. А Теобальд присылает слугу, когда нужно сообщить мне что-то, и тот просовывает письмо под калитку снятого домика.
