Айлин и не думала обижаться, ей почему-то стало даже легче от мысли, что дедушка, то есть милорд Морхальт, вполне готов обойтись без ее общества. Стыдно признаться в таком, но она совсем не представляла, о чем стала бы с ним разговаривать…
Взяв тетушку под руку, Роверстан повел ее к парадному входу, и Айлин чинно пошла рядом, стараясь не думать о том, что случится, если в них распознают дорвенантцев. Ох, наверное, ей с ее неуверенным знанием фраганского лучше молчать!
Они поднялись по широкой лестнице крыльца, и важный лакей в синей, густо позолоченной ливрее распахнул перед ними дверь. Внутри, в огромном холле с высокими потолками, расписанными кудрявыми младенцами и неприлично раздетыми девушками – Айлин пришлось напоминать себе, что искусство не может быть неприличным! – их встретил еще один лакей с маленьким золотым подносом, на который магистр зачем-то положил свой орденский перстень! Разве… разве так можно?!
– Это необходимое условие, моя дорогая, – сказал Роверстан, видя ее изумление. – Использовать магию – слишком большое искушение для многих нечестных или отчаявшихся людей. К тому же игроки суеверны… Знаете, есть примета, что новичкам непременно везет в их первой игре. Я бы объявил вас своим талисманом, но их, как видите, принято сдавать на входе!
Айлин робко улыбнулась шутке и подхватила тетушку под руку, вцепившись ей в локоть и стараясь, чтоб это не выглядело слишком отчаянно. Магистр тем временем что-то сказал встретившему их лакею и дал ему несколько золотых монет из поясного кошелька. Слуга поклонился, ловко спрятав деньги, провел их к следующим дверям в конце холла, и пришлось снова подниматься, теперь уже на второй этаж. Айлин жадно разглядывала все вокруг: живые цветы в высоких напольных вазах, сияющие хрустальные светильники, ковры и начищенный узорчатый паркет там, где их не было… Так вот как выглядит игорный дом! Роскошно, словно королевский дворец!
Очередной лакей встретил их у высоких дверей, ведущих во внутренние помещения дома. Айлин пропустила, разглядывая картину на стене, что сказал ему магистр, но слуга распахнул обе створки и провозгласил:
– Месьор Леон Нуар ди Арлезе со спутницами!
Что?! Айлин снова изумленно взглянула на магистра, ответившего ей слегка лукавой улыбкой, почти сразу спрятавшейся в густых усах. Арлезе? То есть арлезиец?
– Месьор Черный Лев из Арлезы? – Тетушка вскинула брови, весело глядя на Роверстана. – Ну и фантазия у вас, дорогой Дункан! Впрочем, вам изумительно идет!
– Рад это слышать, – безмятежно отозвался магистр и провел тетушку в двери, а следом вошла Айлин, не зная, верить ли собственным ушам, и если да – что это значит?
Черный Лев из Арлезы? Но… Он ведь не может знать! Просто не может. И снова этот лев… Может, милорду магистру просто нравится могучий зверь, символ его родины? Ох, Претемная, пусть это будет именно так!
И тут у Айлин все вылетело из головы, потому что стоило ей оказаться в огромном зале – и сотни звуков, запахов, красок и других непонятных ощущений разом обрушились на нее. Пожалуй, это было самое большое крытое пространство, что она видела до сих пор! Десятки магических светильников заливали комнату ярким сиянием, и повсюду: у стен, окон и посередине зала – стояли небольшие столы, окруженные людьми. Между ними сновали слуги, разнося напитки и закуски, фланировали богато одетые дамы под руку с кавалерами, но больше всего было одиноких мужчин. Кое-кто повернулся к ним троим на несколько мгновений, но тут же снова потерял интерес.
– Наверху есть комнаты для приватных встреч, – спокойно объяснил магистр. – Там играют по предварительной договоренности, а нам… Нам, пожалуй, подойдет вот это.
И он направился к столу в глубине зала, а Айлин с трепыхающимся, как пойманная птичка, сердцем последовала за ним, беспомощно вцепившись в тетушку.
– Все хорошо, милая, – тихо сказала ей тетушка по-дорвенантски, и Айлин только сейчас услышала, что в зале звучит невероятная смесь языков.
Люди разговаривали на фраганском, итлийском, арлезийском, еще на каких-то языках, которых Айлин не знала даже по звучанию, а кое-где – она ушам своим не поверила! – звучала и дорвенантская речь, правда, нечасто и негромко. И все-таки ей стало чуть-чуть легче. Примерно, как ягненку, окруженному волками и вдруг услышавшему далекий лай пастушьих псов. Фраганцы оказались не такими страшными, как она представляла. Обычные люди, только много черноволосых и смуглых. А как роскошно и изысканно одеты дамы! Неужели это все магессы? Ах нет, какая она глупая, ведь мало кто из них играет! Наверное, это жены, сопровождающие мужей…
– А во что будет играть магистр? – тихо спросила Айлин, видя, как Роверстан встает на освободившееся место у круглого стола и машет им рукой.
– М-м-м… – задумалась тетушка. – Это не кости и не итлийское колесо. А из карт… Полагаю, он предпочтет «кредитьон».
– Доверие? – перевела Айлин, удивляясь такому странному названию игры.
– Именно, дорогая. Это очень простая игра и очень интересная. Один из игроков, зачинщик, выкладывает на стол карту рубашкой вверх и называет вслух ее достоинство. Противник же должен решить, верит ли он зачинщику. После этого карта переворачивается, и если зачинщик обманул, а противник поверил, то выигрыш отходит зачинщику, если же наоборот, выигрывает противник. Совсем просто!
– И… можно выиграть много денег?
– Зависит от ставок, моя милая, а ставки обычно повышаются с каждым кругом, пока соперники на это согласны. Главное достоинство «кредитьона» – быстрота. Есть игры, партия в которых длится целый вечер, но нам они не подходят. Понимаешь теперь, почему милорд оставил перстень при входе?
– Да… выдохнула Айлин, действительно представив, что может сотворить маг разума, если главное условие победы в «кредитьон» – угадать, что думает соперник.
Разумники, конечно, не умеют читать мысли! Но… после черного арлезийского льва она уже не была в этом так уверена. Правда, милорд Роверстан собирается играть честно, раз расстался с орденским перстнем. Вдруг он проиграет?
– Идем, посмотрим, – улыбнулась тетушка и взяла с подноса проходящего мимо слуги два бокала с чем-то бледно-золотистым.
Один она вручила Айлин, второй поднесла к губам. Похоже, правило не есть и не пить на ходу, тщательно вызубренное дома, здесь тоже не действовало. И вообще, все вокруг только тем и занимались, что нарушали этикет!
Что происходило за столом, она не слишком понимала, несмотря на разъяснения тетушки. То есть понимала, но никак не могла определить, выигрывает ли магистр. Он сидел с любезным и совершенно спокойным выражением лица, как и его соперники, только мелькали руки, переворачивая карты, и иногда блестели монеты, падая на зеленое сукно, которым был обит стол. Ах нет, это были не монеты… Большие металлические фишки вроде тех, на которые играли дети в гостиной Ревенгаров! Только разного цвета.
– А что это? – шепотом спросила Айлин, и тетушка снова поняла ее затруднение.
