Книга Миф об утраченных воспоминаниях. Как вспомнить то, чего не было, страница 52. Автор книги Элизабет Лофтус, Кэтрин Кетчем

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Миф об утраченных воспоминаниях. Как вспомнить то, чего не было»

Cтраница 52

В записи от 24 января 1990 года указывалось лишь то, что Дженнифер продвигается вперед.

Двадцатого февраля 1990 года психотерапевт записала, что ей позвонила Кристен, которая думала, что может помочь сестре, поделившись с ней собственными, недавно восстановленными в ходе терапии воспоминаниями о насилии, которому ее подвергал отец. Психотерапевт поделилась новостью о звонке Кристен с Дженнифер, которая беспокоилась о сестре, но не смогла сообщить ничего «конкретного». Дженнифер согласилась на то, чтобы Кристен присоединилась к ним во время следующего сеанса психотерапии.

Слово «конкретное» показалось Стиву немного странным. Поинтересовалась ли психотерапевт у Дженнифер о том, знает ли она что-нибудь «конкретное» о насилии, которому якобы подверглась Кристен, или же она предположила, что Дженнифер сможет рассказать ей о «конкретных» случаях насилия, которое пережила она сама? Начали ли они искать подробности по инициативе Дженнифер, или же это психотерапевт пыталась отыскать конкретные воспоминания, которых, по сути, еще не существовало? И вновь узнать это было невозможно.

Седьмого марта 1990 года, впервые с тех пор, как Дженнифер первый раз пришла на сеанс восемь месяцев тому назад, записи психотерапевта заняли целую страницу. Сеанс был назначен после того, как 20 февраля ей позвонила Кристен, чтобы обсудить с ней кое-какие «случаи», из-за которых она думала, что Дженнифер также была изнасилована. Во время общего сеанса психотерапии Кристен не стала разглашать никаких деталей этих случаев, но Дженнифер была обескуражена, расстроена и опасалась, что именно из-за этого Кристен и позвонила ее психотерапевту.

Тринадцатого марта врач написала, что проконсультировалась с коллегой, который посоветовал ей сообщить об этом деле в органы опеки – государственное учреждение, ответственное за расследования по обвинению в сексуальном насилии над детьми, пусть даже на настоящий момент никакого насилия не совершалось. Двумя днями позже Дебби Нейгл позвонила психотерапевту дочери и спросила, следует ли Дженнифер оставаться в одном доме с отцом. По ее словам, она была уверена, что ее дети находятся в полной безопасности, но, несмотря на это, психотерапевт порекомендовала подыскать для Дженнифер временное жилье.

Позднее в тот же день психотерапевт Дженнифер сообщила о деле Нейглов в органы опеки.

Двадцать шестого марта Дебби по телефону сообщила, что доктор Бейкер порекомендовал Дагу съехать от семьи как минимум на полгода, чтобы Дженнифер смогла вернуться домой. В тот же день все четыре сестры встретились в кабинете психотерапевта, чтобы поделиться своими чувствами и переживаниями. Элисон, вторая по старшинству из четырех сестер, проявляла открытую враждебность к Кристен и психотерапевту, отказываясь верить, что ее отец был способен изнасиловать собственного ребенка. Анна была в полном смятении. Дженнифер поддерживала Кристен. Психотерапевт надеялась, что этот сеанс поможет наладить общение между сестрами.

Два дня спустя Дженнифер сказала, что не уверена, стоит ли продолжать сеансы психотерапии. Они стали исследовать причины, подтолкнувшие ее к этому решению, и психотерапевт пришла к выводу, что Дженнифер пытается избежать той боли, которую влекла за собой работа над воспоминаниями о насилии.

В течение следующего месяца Дженнифер выглядела подавленной и замкнутой, но все же согласилась продолжить терапию. Был назначен еще один совместный сеанс с Кристен, и психотерапевт описала его одним предложением: «Кристен настроена положительно, Дженнифер все еще в депрессии».

Через неделю, 25 апреля, Дженнифер по-прежнему страдала от депрессии и сомневалась, что ее действительно насиловали.

Однако 9 мая неопределенности и смятению внезапно настал конец. Воспоминания Дженнифер восстановились, и они оказались поразительно четкими и предельно точными. Она вспомнила, что отец ее насиловал, когда она училась в четвертом и пятом классе. Она также вспомнила, что, когда ей было четыре или пять, отец схватил ее за запястья и лег на нее сверху. Она вспомнила, как плакала, пиналась и визжала всякий раз, когда он к ней приближался. Вспомнила, что он целовал ее в шею и в грудь, заставлял ее трогать его пенис и засовывал руку ей между ног.

По ее словам, он начал насиловать ее совсем маленькой. Она в этом не сомневалась, поскольку всего двумя днями ранее сестра Дебби рассказала Дженнифер, что ее наверняка изнасиловали, когда ей не было еще и двух лет. Тетя Дженнифер помнила, как лежала вместе с ней на кровати, и вдруг девочка начала ползти и извиваться, стараясь забраться на нее. Преждевременное «сексуальное поведение» ребенка убедило ее тетю, что Дженнифер была изнасилована отцом.

В июне Дженнифер, Кристен, Анна и Дебби три недели путешествовали по Европе, а психотерапевт Дженнифер посетила мастер-класс Лоры Дэвис, соавтора книги для самопомощи «Мужество исцеления».

Второго июля Дженнифер сказала своему психотерапевту, что понимает, как важно говорить о насилии, которому она подверглась в прошлом. Психотерапевт предложила ей прочитать «Мужество исцеления» и поделилась идеями, которые почерпнула на мастер-классе. Она рассказала девушке, что многие жертвы думают, будто выдумали свои воспоминания, а некоторые и вовсе считают, что сходят с ума. В разговоре всплыла тема прощения, и психотерапевт сказала Дженнифер, что ей вовсе не обязательно прощать отца.

Через неделю к Дженнифер вернулось еще одно воспоминание о том, как ее насиловали: этот случай якобы произошел, когда ей было четыре. Отец эякулировал ей в рот. Ее вырвало, и он ее ударил.

Одиннадцатого июля Дженнифер попросила назначить внеочередной прием, потому что ей было тяжело справиться с чувствами вины и стыда, и ей казалось, что ответственность за все лежит на ней. Психотерапевт заверила ее, что насилие произошло не по ее вине, и отметила, что над этим вопросом еще следует поработать.

Дженнифер и ее психотерапевт провели еще двадцать три дополнительных сеанса с августа по январь 1991 года. Записи психотерапевта о том, что происходило во время этих сеансов, занимали всего десять страниц. Их разговоры, казалось, превращались в более общие обсуждения отношений с подругами, парней и проблем с самооценкой. Арт-терапия помогла Дженнифер начать бороться с чувствами горя и гнева. Она продолжала «двигаться вперед», хотя часто с грустью говорила о своих воспоминаниях.

В последней короткой записи, датированной 29 января, говорилось, что Дженнифер с тревогой ждет приближающегося слушания и особенно страшится назначенной судом беседы с психологом, который, как она опасается, не захочет вникнуть в ее версию произошедшего.

* * *

Стив Моуэн положил записи психотерапевта обратно в папку и снова взял в руки черную папку со стенограммами разговоров доктора Штайна с Дженнифер. Штайн представлял сторону защиты, и Дженнифер обсуждала его со своим психотерапевтом во время последнего сеанса. Вот уже, наверное, десятый раз пробегая глазами стенограммы сеансов Штайна, Стив сделал вывод, что тот не только хотел вникнуть в слова Дженнифер, но и с искренним сопереживанием относился к ее страху и чувству того, что ее предали.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация