«Ушли!» – рявкнул в чате Поршень, на полсекунды опередив момент, когда могучий дрон вскинулся на задние лапы, выгнул мощную шею и ударил плазмой по дерзким малышам. Плеснул в стороны расплавленный песок.
И только.
Ева и Михась успели увернуться.
И тут свою партию отыграл Поршень. В две руки. Шаромёт выбрасывал сгустки энергии с предельной для данного оружия накачкой в огромную башку ящера, слепя датчики наводки. Лазер, тоже с предельной накачкой, бил уже прицельно в уцелевшую оптику на динозавровом брюхе. Две секунды непрерывного огня как минимум наполовину опустошили накопители скафа.
Ракетный прыжок спас стрингера от плазменного удара.
В ответ последовал строенный удар плазмы от трёх бойцов. Причём в одну точку. Туда, где брюхо литронакса сходилось с внутренней частью задней лапы… Удар, ещё один… Третий скорее всего частично обездвижил бы робота, но его не последовало – боевой робот рухнул на четыре конечности. Впрочем, Санёк знал, что третьего совместного удара не будет. Заряда в накопителях Михася и Евы оставалось лишь на сервы и функционал скафов.
И, как выяснилось, на один ракетный рывок. Михась и Ева прыгнули одновременно в разные стороны…
И так же одновременно упали беззащитными тушками, угодив под парализующий импульс.
Но это не выглядело как подстава. Без сомнения, мехи так и подумали: шкурники полностью выложились, пытаясь обездвижить дрон. И не преуспели в задуманном.
Сто против одного, что там, наверху, внутри динозавра уже праздновали победу. Что мог сделать один-единственный боец микры, да ещё со слитыми почти в ноль накопителями, против укрытых бронёй и энергетическим полем мехов, сохранивших к тому же полную боевую мощь своего робота. Ну да, единственное, что мог сделать уцелевший шкурник, это попытаться добить товарищей, чтобы лишить противника возможности выпотрошить их по всем людоедским правилам.
Поэтому они и решили помешать шкурнику испортить потеху.
Башка динозавра развернулась к хвосту, а сам хвост «ушёл» вниз, чтобы не перекрывать директрису. И – заградительный огонь из всех доступных орудий по уцелевшему. Чтоб даже и не думал! Потом с ним тоже разберутся. Если удастся, оглушат, поглумятся и без наркоза разберут на органы. Не удастся… Что ж, у них уже есть один минус и два «набора». А четвертый… Может даже выкупиться, если пожелает. Только очень задорого. Очень.
Динозавр двигался не спеша. А куда торопиться? Тушки в парализованных скафах, не убегут.
Санёк видел, как приближается враг. Как закрывает небо широкое подкопчённое брюхо. Как поднимаются и опускаются ноги-колонны, тусклые, чёрно-серые, опалённые, но сохранившие функционал, как они несут многотонное тело боевого робота…
И тут замечательный план Фарида дал сбой.
По плану робот должен был пройти над Саньком. А он – дождаться момента, когда металлокерамическое брюхо будет точно над его укрытием, и тогда выстрелить собой и приблудой в пассажирский люк.
Облом.
Бронированная лапа с тремя выдвинутыми пальцами-якорями с хрустом врылась в песок на расстоянии полутора метров. Врылась и застыла. Прямо над Саньком оказалась закопчённая бронепластина, прикрывающая главный шейный сервопривод. Такую не пробить никаким кумулятивным снарядом.
Санёк лихорадочно размышлял, удастся ли ему незаметно сместиться на четыре метра. Зависит от того, все ли датчики выжгли партнёры. А если не все, то смогут ли оставшиеся датчики отследить его «поползновение»? Всё-таки Санёк не в скафе, а в маскировочном комби. И единственный источник энергии у него – батарея приблуды, а она, по словам Поршня, стопроцентно экранирована и не опознаваема вплоть до активации устройства.
Пока что увидеть Санька невозможно по определению. Лишь опознать с помощью детектора биомассы, но кому придёт в голову тратить время и энергию на скан биомассы на Арене? Ведь противник уверен, что знает местонахождение всех бойцов микры. А вот если Санёк двинется, даже просто высунет голову из песка, температурная картинка изменится. Обратят ли на это внимание там, наверху? Сами мехи вряд ли. А вот анализаторы искина как? На что они сейчас ориентированы?
А хрен его знает.
Нет, Санёк может вообще ничего не делать. Отсидеться под песком, пока дуэль не будет официально завершена. Может, но не будет. Думай, Саня, думай…
Стоп!
Да он реально тупит! Мехи же остановились не просто так. Они остановились для того, чтобы заняться любимым людоедским делом. И займутся им не спеша, на виду у зрителей. Именно поэтому они и встали немного поодаль. Чтобы не заслонять основное зрелище.
Вывод: использовать приблуду для вышибания люка больше нет необходимости. Мехи сами его откроют, когда полезут наружу. И этот момент упустить никак нельзя. Стоит рискнуть и вести наблюдение собственными глазами.
Санёк осторожно отодвинул диск и чуть высунул голову из песка. Только чтобы линзы защитных очков оказались снаружи. Получилось. Не засекли. Теперь Санёк воспринимал всю картину боя. Фиксировал боковым зрением вспышки орудий, слышал, как шипят, свистят, хлопают и взвизгивают сгустки и выплески энергии, которыми мехи-операторы гоняют Фарида. Слух улавливал даже потрескивание остывающей металлокерамической брони боевого динозавра. Брони, у поверхности которой больше не мерцала плёнка ионизированного воздуха. Мехи отключили энергозащиту.
Люк открылся внезапно. Раз – и в брюхе дрона образовалась овальная дырка. Два – вниз выдвинулась лесенка, на которой уже висели два меха в таких же, как у Санька, комби, только не маскировочной, а обычной раскраски. Оба без масок, даже без очков. Лица открыты.
Совсем расслабились, черти. Нет, далеко им до настоящих профессионалов. Как там говаривал мастер Феодор Герц? «Любитель играет до победного гола, а профи до финального свистка».
Санёк мог бы атаковать сразу, но не стал. Эти-то двое за оружие даже взяться не успеют. Но если там, наверху, его заметят, то пальнут в дыру люка или захлопнут его перед носом Санька. Или шмальнут из-под брюха какой-нибудь технодрянью вроде разрядника помощнее. Или, не заморачиваясь, ударят по Саньку лёгкими лазерами дрона. И прострочат его комби, как швейная машинка тряпочку.
Нет, торопиться не надо. Надо ждать. И Санёк ждал, наблюдая, как приближается парочка мехов. Ждал, готовый к броску в любую секунду. Вдруг кто-нибудь из мехов глянет на песок и увидит бугорок Санькиной головы с матовыми стёклами очков…
Но мехи под ноги не смотрели. Они предвкушали развлечение.
– Хорошо бы там их баба была, – мечтательно проговорил один. – Вот это будет жарево!
– Степашка забил, что он – первый!
– Да мне поровну, что он забил! Я…
И умер. Нож Санька вскрыл ему горло. Кровь хлынула на песок. Даже этот нож, совершенное творение Техномира, предназначенное для особых операций, не сумел «заварить» сонную артерию.
