Начались выступления: присутствующих убеждали приобретать облигации военного займа. Выступил и отец Джона, а потом, не сходя с возвышения, жестом попросил сына встать и поднял вверх Серебряную звезду, полученную Джоном за уничтожение врага и спасение Кинга. Присутствующие – больше двухсот человек – стоя аплодировали. Джон почувствовал руку сестры на плече. Жена хлопала вместе с остальными. Когда аплодисменты стихли и все сели, Джон испытал облегчение.
Наконец обед закончился; друзья семьи и прочие присутствующие – некоторых он даже знал – потянулись поприветствовать его лично и пожать руку. Каждый выражал восхищение подвигом Джона и сожалел, что не может сражаться с ним бок о бок – годы, мол, уже не те. Скоро у него даже рука заболела. Он устал держать улыбку. Пенелопа была само очарование; денежные тузы доставали чековые книжки.
Вскоре после того, как начались танцы, отец подозвал Джона. Рядом с ним стоял невысокий седой человек в смокинге.
– Джон, я хочу вас познакомить. Это Уильям Донован. Билл, это мой сын Джон.
– Рад познакомиться. – Рукопожатие у Донована было просто сокрушительное.
– Джону недостаточно того, что я могу ему предложить.
– О чем ты, папа? – Джон спросил только ради гостя; подобные разговоры у них с отцом происходили часто и всегда оставляли у него чувство вины.
– Я надеялся, что Джон тоже пойдет по моим стопам, – сказал отец, – однако он, можно сказать, разбил мне сердце. Зато другой сын, Норман, трудится как вол.
– И почему ты, сынок, не хочешь продолжать дело отца? – поинтересовался Донован.
– Это не для меня.
– Очень жаль, но Джон так и не пожелал занять руководящий пост, к которому я его готовил. Хочет идти своей дорогой.
– А не лучше ли нам потом поговорить? – предложил Джон.
– Да, в более подходящее время. А теперь – не буду вам мешать.
Донован подождал, пока отец Джона отойдет, и сказал:
– Во-первых, я хотел бы поблагодарить тебя за службу.
– Спасибо.
– Знаешь, кто я?
Выправка Донована сомнений не оставляла: человек он военный, хотя и одет в штатское.
– Боюсь строить предположения, сэр. Отец очень хотел нас познакомить.
– И тому есть причины, сынок. Мы с твоим отцом старые друзья. Вместе воевали, когда ты был младенцем.
– А почему же мы до сих пор не познакомились, сэр?
– На какое-то время мы потерялись. А в прошлом году под Рождество столкнулись на обеде вроде этого.
Донован достал из кармана портсигар и предложил Джону сигарету. Тот отказался, и Донован убрал портсигар.
– Отец рассказывал мне о твоей военной службе. По его словам, ты настоящий патриот.
– Так и есть, сэр.
– И ты с давних времен знаешь немецкий?
– В двадцатые годы мы несколько лет прожили в Берлине – пока там все не зашло слишком далеко. Отец открывал в Германии фабрики.
– И как теперь у тебя с немецким?
– Владею свободно. Первые несколько лет я был у родителей переводчиком. Перл и Норман – старше меня, они учились и приезжали к нам только на лето.
– А почему ты служишь на Тихом океане, если у тебя связи в Европе?
– Я просто хотел служить, сэр. Знаю, с моей подготовкой я легко получил бы высокий офицерский чин, однако…
– Ты намеревался доказать, что не боишься грязной работы и готов тянуть лямку, как простой служака.
– Наверное, можно и так сказать, сэр.
– Ты слыхал об УСС – Управлении стратегических служб?
– Немного. – Джон начинал понимать, для чего ему устроили отпуск. – Ходят какие-то слухи про учреждение, где играются в шпионов.
– Отчасти так, разведкой мы действительно занимаемся. Я организовал УСС для координации действий различных разведывательных структур армии, флота и ВВС. Наша работа – направлять разведывательные действия всех наших вооруженных сил за линией фронта. Теперь у нас более десяти тысяч сотрудников обоего пола.
– А раньше?
– Раньше было несколько пожилых дам, которые вели картотеку в военном министерстве.
Джон знал немного больше, чем говорил. Он слышал про «Дикого Билла» и его драгоценный проект. Просто не сразу понял, кто перед ним. УСС – контора, где разные шишки игрались в войну. Донован, пользуясь своими обширными связями, набирал сотрудников в университетских спортивных командах, престижных юридических фирмах, больших банках. УСС – сборище представителей привилегированного класса, а именно такого общества Джон всегда избегал.
– Наши агенты – и на Тихом океане, и в Европе. Они, а среди них есть и женщины, можно сказать, добровольно отправляются в клетку с тиграми, на территорию противника. Это самые лучшие, самые смелые люди в нашей армии, они регулярно поставляют нам жизненно важные сведения.
К Доновану подошла седовласая дама в черном платье и коснулась его плеча. Он чмокнул ее в щеку и пообещал, что скоро освободится. Дождался, пока она отойдет, и продолжил:
– Теперь войны другие. Времена, когда все решалось на поле битвы, давно в прошлом. Сейчас побеждает тот, кто больше знает о враге.
– Для чего, сэр, вы мне это рассказываете?
– В последние месяцы я часто разговаривал с твоим отцом. Когда речь заходила о тебе, он прямо сиял от гордости. Он собирался передать семейный бизнес под твое управление, но тебя такие вещи не интересуют. Еще он упоминал о ваших с братом ссорах – с тех пор как он взялся за дела.
Донован много чего знал о Джоне. У такого интереса было только одно объяснение.
– Отец упоминал, что я не одобряю методы Нормана в бизнесе?
– Среди прочего. Он говорит, тебе здесь не так уютно, как твоему брату. – Донован обвел жестом зал. – Я знаю: ты пошел служить, ибо в глубине души хотел испытать себя. Я и сам такой. До войны я был юристом, но мне хотелось большего. Я пошел служить не только из патриотических побуждений. Решил себя проверить.
В Доноване чувствовалась большая внутренняя сила. Хотя держался он запросто, его власть сомнений не вызывала.
– Что скажешь – интересует служба в УСС?
– А какие люди вам нужны, сэр?
– Мне нужен ловкач, но с совестью. Такой, который сможет подчинить разум сердцу. Честный, но хитрый. Снаружи неприметный, но отчаянный. Человек пылкий, но с холодной головой. С твоей подготовкой и боевым опытом, думаю, ты нам отлично подойдешь.
– Вы, конечно, уже ознакомились с моим личным делом?
– Мы очень педантичны, Джон. Приходится. Наша роль в этой войне слишком важна, чтобы полагаться на удачу.
Джон посмотрел по сторонам. Его отец стоял у бара с бокалом в руке. Донован сказал верно – вид у отца был гордый.
