Вся армия, стоявшая на перевале Тонсар, знала этого неугомонного пилота, который магичил, создавая форт буквально из ничего. Кое-кто знал его как герцога Рокова, и совсем немногие знали о его связи с королевой-матерью. Но вот то, что именно он сплел магему ужасающей силы, уничтожившей армию вторжения, разошлось среди солдат быстрее, чем горит порох в снаряде.
Носилки с Алексеем пронесли на руках через весь перевал, и как недавно сотни тысяч корежились его смертными выплесками, так и сейчас очень многие желали ему долгого здоровья и вообще всяческих благ. Да, их было меньше, но они делали это адресно, от всего сердца, и находясь рядом, так что эффект был даже больше.
Сознания Алексей не терял. Ел, что давали, опорожнялся, когда подносили утку, и смотрел пустым взглядом вдаль, в серую мглу, за которой было еще более пустое ничто.
Ши Саргонаи, несмотря на более чем почтенный возраст, не чурался спорта и был в прекрасной форме. А его помощники так и вовсе были мастерами незаметных проникновений, помощь которых стоила очень серьезных денег. И хотя королевскую больницу охраняли не очень плотно, архимагистр предпочитал не рисковать. Как минимум потому, что попасться на проникновении – это было бы совсем некрасиво. Словно в магазин залез.
Алексей лежал на кровати, уставясь в потолок, и на скрипнувшую дверь не отреагировал никак. Он не спал уже десятые сутки, но спать не хотелось. В душе продолжал клубиться ледяной туман, который постепенно затягивал его, опутывая тонкими нитями.
А Саргонаи не торопясь выдвинул кровать в центр комнаты, расставил вокруг постели Алексея бутылочки с зельем и приступил к начертанию магемы.
Когда она была готова, прямо в воздухе светящимися нитями начертал еще одну, а на потолке третью. Достал из кармана сюртука большой, в кулак мужчины, магический кристалл и, с хрустом раздробив его в кулаке в порошок, щедро сыпанул в нижний конструкт.
Серая пыль, окутывавшая Алексея словно одеяло, вдруг хрустнула, и словно туман под ветром стала рассеиваться, а когда все растаяло окончательно, из-под серой мглы показалась небольшая комната, выкрашенная бледно-зеленой краской, кровать, где он лежал, и кресло с ши Саргонаи, который с едва заметной улыбкой смотрел на Широкова.
– Давай очухивайся. Недаром же я на тебя извел почти литр лучшего Эликсира Пяти Островов. Полмиллиона золотом, между прочим, отдал.
– Полковник… – Алексей медленно, словно боясь расплескать внезапно появившиеся силы, сел на краешек кровати. – А я тут это…
– Да знаю я про твои подвиги. – Магистр взмахнул рукой. – Дурость, конечно, была использовать «Улиа гасс». Она же была изначально сделана с подстройкой под тип разлагаемого вещества. Ну вот и… подстроилась. Хорошо еще, что в базовом варианте есть таймер, который прекратил эту вакханалию некромагии. Но где-то миллион посмертий ты схватил.
– И чуть не сдох.
– И чуть не сдох, – повторил за ним архимагистр. – Но спасли тебя две вещи. Первая – это то, что тебя пронесли на виду всей армии, и большинство пожелало тебе крепкого здоровья и вообще выкарабкаться.
– А второе?
– А второе – это знакомство с одним старым, но еще не выжившим из ума магом, который таки снял тебе пятую печать.
Алексей с трудом встал и, чуть качнувшись, в пояс поклонился Саргонаи. Потом, поняв, что его уже не качает, сделал шаг вперед, подвигал телом и широко улыбнулся.
– Ши Саргонаи, я, может быть, повторюсь, но вы настоящий волшебник.
– Спасибо. – Маг с улыбкой кивнул, гладя на эволюции Алексея. – Благодарность сейчас такой же редкий дар, как и магия. – Он полез в карман и, достав бутылек синего стекла, посмотрел его на свет. – Нормально еще. – Он выдернул пробку и протянул бутылочку Алексею, и уже хотел что-то сказать, когда тот одним движением выдул все содержимое и протянул обратно.
– Эх… – недовольно крякнул архимагистр. – Одно разорение с тобой. Вообще-то не больше одного глотка, но в тебе уже столько всего плещется, что это не повредит. Наверное.
А Алексей подвигал шеей и несколько раз взмахнул руками.
– А я, наверное, уже в порядке, чувствую неодолимое желание уйти в загул.
– Еще бы, – сварливо ответил Саргонаи. – Выдуть почти полную склянку «Сердца Нивала». Теперь точно в загул, потому что ничего более дорогого мы все равно уже не пропьем.
Варьете «Старая шняка» еще не знала такого ада кутежа, когда, распевая песню на незнакомом языке, в нее ввалились ши Саргонаи и ши Роков. Пели они марш магоштурмовых частей Таласс, помогая себе бутылками шампанского, которое сразу же и открыли, обдав пенным напитком выступавших на сцене девочек.
Опытные люди сразу же покинули заведение, а те, что остались, приняли участие в самом диком загуле, который и не могли себе представить, потому что через полчаса в варьете подъехали король Агелау Риц Первый с канцлером, начальником Государственной стражи и уже пьяным в сопли маршалом Гессором, который временами порывался стреляться на дуэли с герцогом Роковым, но выпив подсунутый стакан, снова утыкался носом в богатый бюст одной из актрис и начинал рассказывать сиськам, как у него украли победу.
Тем временем Алекс, просочившийся за кулисы, уговорил танцовщиц и владельца варьете, показал несколько движений, и следующий танец, когда ноги взлетали выше головы, девочки танцевали в тончайших бумазейных юбочках и совсем без белья.
Потом по его же инициативе устроили конкурс на лучшее раздевание под музыку, и публика, которая ничего подобного не видела, впала в совершеннейшее исступление.
А через час подтянулись девочки из заведения Лигры Верис, и начался полный разврат.
Традиционные гонки на катерах с огромным преимуществом выиграл Алексей, так как только у него был специально подготовленный для гонок катер, так что даже король, гонявшийся на таможенном катере, и генерал Тагор Триссо, которому егеря подогнали патрульный катамаран, не имели никаких шансов.
Потом снова пили, всячески шалили, и когда солнце позолотило высокие шпили ратуши, всей толпой прошлись по главной улице города, распевая «Егерский марш».
Проснулся Алексей в прекрасном настроении и совершенно без похмелья, что было странным, учитывая дикое количество выпитого. Повернувшись налево, увидел белокурую головку смутно знакомой девчушки, а повернув голову направо, с некоторым удивлением увидел Нигару, которая спала, положив ладошку под щеку. А чуть приподняв одеяло, увидел, что обе совершенно без одежды, впрочем, как и он сам.
Но когда он вышел из купальни, обе девушки, тоже одетые и причесанные, уже суетились на кухне, готовя завтрак.
Блондинка оказалась танцовщицей варьете и, получив благодарность Алексея, выраженную в золотых монетах, упорхнула по своим делам, а Нигара, наотрез отказавшаяся обсуждать ночное происшествие, занялась домашними делами так, словно вообще ничего не случилось.
21
Мир, не политый кровью, не может быть надежным.
