Оказавшись в машине, Блэр натянула ремень безопасности.
– Ого, роскошно.
– Это всего лишь ремень безопасности.
– Нет, я имею в виду машину. Так много света и кнопочек.
– Знаю, мне иногда кажется, она за мной шпионит и собирается завладеть моей жизнью.
Блэр молчала три секунды, а потом расхохоталась.
– Ты все такая же зануда.
– Знаю! – Я подняла бумаги о Стэнфорде и помахала перед ее лицом. – Где мы этим займемся?
– В «Старбаксе»?
Я попыталась мысленно подсчитать, сколько в «Старбаксе» может оказаться наших одноклассников.
– О, точно, – сказала Блэр, словно прочитав мои мысли. – Ты же стала знаменитой.
– Это не так.
– Если еще нет, то уж точно станешь после своей вечеринки на яхте.
– Нашей вечеринки на яхте, – поправила я.
– Я же ничего не делала.
– Ты снабдила меня почти всеми идеями о еде.
– Да. Это замечательные идеи. – Она посмотрела на знаки, мимо которых мы проезжали. – Поехали на семнадцатую трассу. Ты права, в нашей кофейне мы ничего не сделаем.
Тот «Старбакс» находился всего на несколько миль дальше, но разница была большая. Я заехала на парковку, и мы вышли из машины. Сделав заказ, мы устроились за небольшим столиком в углу и стали ждать, когда принесут напитки.
– Итак, – сказала я, положив руки на стол ладонями вниз. – Хочешь что-нибудь обсудить?
Она улыбнулась:
– Ты же знаешь, что хочу. Открывай первую страницу.
Я закатила глаза:
– Я серьезно.
– Я знаю, что ты серьезно, потому и люблю тебя.
– Значит, вот причина номер один. Ты любишь меня так сильно, что не вынесешь мысли о нашей учебе в разных университетах.
– Ты права.
– Права?
– Да. – Я застонала. – Блэр, я хочу учиться с тобой в одном университете. Просто это сложно, понимаешь?
– Не понимаю.
– У родителей наконец все налаживается, и я боюсь испортить это резкими переменами.
– Серьезно? Значит, тебе нужно остаться, если у них не все хорошо и… если все хорошо?
– Я всегда представляла, что буду жить в общежитии в часе езды от дома, чтобы можно было приезжать к ним в любое время.
– Даже если для тебя это не самый лучший вариант? – Она показала на меня. – Для тебя, Мэдди. Не для твоих родителей, брата или кого‐то другого. Для тебя.
– Но я связана с этими людьми, которых, по твоим словам, должна рассматривать как самостоятельные единицы. Мы все связаны.
– Ты же не вечная.
– Разве не это называется семьей?
– Но в какой‐то момент тебе придется начать жить своей жизнью.
– Знаю. – Я постучала по бумагам. – Это было очень убедительно.
– Надеюсь. Мне понадобилась неделя. Стэнфорд обязан взять меня на работу в качестве автора рекламных проспектов.
Я захихикала.
– Еще один момент, – сказала она, постукивая по странице. – Деньги. Ты всегда говорила, что получить академическую стипендию в Стэнфорде сложнее, чем в Калифорнийском. Но теперь ты можешь об этом не беспокоиться. У тебя есть деньги. Тебе не нужна стипендия.
– Это точно.
– Это практически Лига плюща, – отметила Блэр. – Последние четыре года ты трудилась не покладая рук. И можешь учиться в университете, который заслужила.
Мое сердце екнуло. Было бы нереально круто учиться в Стэнфорде. Я упорно к этому шла. И всегда знала, что вероятность получить стипендию близка к нулю, потому что конкурс очень большой. Это одна из многих причин, по которым я никогда не позволяла себе об этом думать. Но теперь…
– Мэдди! – позвал меня из‐за стойки бариста.
– Я принесу наш кофе.
Я встала и пошла к стойке, оставив Блэр. Уверена, когда вернусь на место, она придумает новый довод. Я забрала напитки, развернулась и чуть не вписалась в кого‐то. Мне чудом удалось вовремя спасти наши напитки и его футболку.
– Извини, – сказала я.
– Мэдди?
Я подняла глаза.
– Сет? Привет!
Я восторженно обняла его, не выпуская из рук стаканчики.
– Мне показалась, будто я слышал твое имя, но сначала тебя не узнал. Ты без очков. И стала блондинкой!
– Без очков. И… да, стала.
– Отлично смотришься.
– Спасибо. Что ты здесь делаешь?
– Я же говорил, что занимаюсь в «Старбаксе». Он усмехнулся, будто это я специально сюда приехала.
– О, точно. Я забыла. – Краем глаза посмотрела на Блэр, которая вопросительно приподняла бровь. – Пойдем, я познакомлю тебя с подругой.
Он дошел со мной до стола, и я поставила напитки.
– Блэр, это Сет из зоопарка. Сет, это моя лучшая подруга Блэр.
Сет улыбнулся:
– Мы до сих пор придерживаемся имени Сет из зоопарка?
– Иначе она бы не поняла.
– Я уже о тебе слышала. А теперь наконец и увидела, – сказала Блэр.
– Мне уже страшно, что ты там обо мне слышала, – ответил Сет.
Я помахала рукой:
– О, знаешь, о вставных зубах и рвоте, а еще о том случае, когда ты выпустил ара из клетки.
Он поморщился.
– Как я и думал. И кстати, клетка открылась сама.
Я забрала от соседнего стола стул и поставила между нами, похлопав по нему:
– Присаживайся.
Сет показал на другой конец кофейни.
– Мне надо захватить вещи. Я своими учебниками занял кабинку. Сейчас вернусь.
Когда он ушел, я быстро села и подалась вперед, чтобы прошептать Блэр:
– Ничего не говори о лотерее. Я ему еще не сказала.
– О, о такой мелочи? – сказала она, скептически глядя на меня.
– Длинная история. Объясню позже.
История вовсе не была длинной. Я сначала не решилась ему рассказать, потом снова упустила возможность. Теперь подходящий момент прошел.
Вот и вся история.
– Буду молчать как рыба.
– Спасибо.
Сет вернулся, положил учебники на стол, а сумку на пол и сел на стул между мной и Блэр.
– Мэдди уже рассказала, какой я профан в алгебре?
Он показал на учебник.
– Нет.
– Ты мне никогда не говорил, что профан в алгебре, – удивилась я, придвигая к себе учебник.
