– Расскажи, что произошло!
Дверная ручка задрожала, и из ванной вывалилась Морган. На ней был утренний наряд, но теперь все было смято, а на подоле юбки зияла длинная прореха. Одна коленка разбита, глаза покраснели, веки опухли, в руке Морган сжимала бумажный носовой платок. Теперь я поняла, что штука, висящая у нее на шее, – это гавайская гирлянда. Желтая и грязная – ей, похоже, тоже многое довелось пережить.
– Господи! – воскликнула Изабель, глядя на нее.
– Ну же, Изабель, – сказала Морган, размахивая носовым платком, – можешь похлопать себя по плечу. Или что там делают те, кто прав?
– О чем ты? Что ты сотворила с моей юбкой?
– Ты все это время была права! – взвизгнула Морган. – А я знаю, как ты обожаешь быть правой! Просто живешь ради таких моментов. Давай, танцуй!
Изабель подняла брови:
– Почему ты не хочешь рассказать, что произошло?
– А зачем? – спросила Морган высоким дрожащим голосом. – Ты же все знаешь, от начала и до конца. Ты всегда гордилась, что сразу раскусила Марка.
Изабель посмотрела на меня, и я опустила голову. Мы слышали, как Морган часто прерывисто дышит, как актриса на грани нервного срыва. Может, мне следовало уйти?
– Ладно, – спокойно произнесла Изабель. Единственный раз в жизни мне захотелось, чтобы тут зазвучала музыка. Громкая. – Там находилась девушка?
– Конечно! – заорала Морган. – Жила с ним в номере отеля! И знаешь, кто она такая?
Изабель вздохнула:
– Стриптизерша?
– Да! – Морган указала на нее носовым платком, будто Изабель только что выиграла приз. – А еще кто?
– Не знаю, – пожала плечами Изабель.
– Еще как знаешь! Давай же, Изабель. Это твоя игра, детка! Попробуй угадать.
Гирлянда на ее груди всколыхнулась.
– Я не хочу гадать, – сказала Изабель. – Давай ты…
– Нет. – Морган подняла руку. – Ты должна. Я дам тебе подсказку. Она была его… – Она описала пальцами в воздухе кавычки, и я впервые заметила, что кольцо Морган исчезло. – Тут пробел. Заполняй.
Изабель посмотрела на дверь. Я никогда не видела ее такой подавленной.
– Женой? – спросила она.
– Именно! – закричала Морган. – А теперь бонусный вопрос. Твой шанс на суперприз. Готова?
– Морган… – начала я.
– Готова! – заорала Морган, не обращая на меня внимания. – Она была… Пробел. Что? Что же с ней еще было?
Изабель выглянула в окно кухни. Тишину нарушало только дыхание Морган.
– Ну же! Что еще? Что с ней было, Изабель?
И тогда Изабель ответила:
– Беременна. Она была беременна.
Морган вскинула руки:
– Правильный ответ! Беременна! От него! Вы выиграли диван, автомобиль и набор посуды, мисс Изабель! Вы выиграли суперприз и уйму денег! Поздравляю!
Развернувшись, Морган прошла в спальню, захлопнув за собой дверь с такой силой, что пол задрожал.
Я посмотрела на Изабель.
– Очень хорошо, просто отлично, – произнесла она. – Я выиграла.
Мы прождали Морган целый час. Потом еще час.
В половине третьего ночи, когда я клевала носом, Изабель отправила меня домой.
– Тебе нет смысла тут торчать, – сказала она, поднимаясь. – Я посплю на диване, а к утру Морган придет в себя.
Изабель посмотрела на закрытую дверь спальни, и я видела, что она не так уж в этом уверена.
– Я могу остаться, – предложила я.
– Нет. – Изабель легла на диван и потянулась к лампе на столике, чтобы выключить свет. – Иди. Увидимся завтра.
Я подошла к двери и толкнула ее. Я видела с крыльца, что в моей спальне горит свет.
– Эй, Коули! – позвала Изабель. Теперь в гостиной было темно, и я ее не видела.
– Да?
– А что ты тут делала так поздно?
– Мы с Норманом заканчивали портрет. Он готов.
– Круто, – зевнула она.
– Завтра он приготовит мне ужин, – тихо добавила я. – У нас вроде как свидание.
– Серьезно? – встрепенулась Изабель. – Во сколько?
– Не знаю, – ответила я. – Когда обычно бывают ужины?
Норман не отличался пунктуальностью.
– Приходи перед ужином. – Я слышала, как Изабель перевернулась на другой бок, ее голос стал звучать глуше. – Я помогу тебе собраться.
– Правда?
– Разумеется. Завтра все будет хорошо. Просто отлично.
Я тихо закрыла за собой дверь, пересекла лужайку и пробралась сквозь изгородь во двор Миры. Прошла мимо ее спальни. Мира заснула с включенным светом, слушая какую-то кассету в наушниках – у одного, конечно, не хватало накладки. Запись еще не закончилась, когда я перевернула плеер и посмотрела на кассету, которая оказалась знакомой. Я сняла с Миры наушники и накрыла ее одеялом, а потом вставила их себе в уши и закрыла глаза, слушая мамин голос.
– Я не верю в провалы, – говорила она спокойно и уверенно. – Потому что просто признав, что потерпел неудачу, ты тем самым показал, что попытался. А любой, кто готов пытаться, далек от провала. Провалились те, кто никогда не пытался. Кто сидит на диване и ноет в ожидании, пока мир изменится ради них.
Я улыбнулась. Я часто слышала эти слова раньше. Не выключая записи, приблизилась к окну и посмотрела на луну. Она висела в небе, яркая, желтая, спелая, и ждала меня. Затем я взглянула на маленький домик. На крыльце горел свет, на ступеньках кто-то был. Кто-то с желтой гирляндой на шее, уронив голову на руки, сидел под светом луны.
– Если ты попробовал сделать хоть что-то, – продолжала мама, и ее голос набирал силу, – если попробовал сбросить вес, или стать лучше, или полюбить, или изменить мир, ты уже добился чего-то важного еще до того, как начал. Забудь о провалах. Если все получилось не так, как ты хотел, подними голову и гордись. И попробуй снова. И еще. И еще!
«Попробуй еще раз», – подумала я, вспоминая вечер с Норманом и глядя на Морган, которая была так счастлива, что Марк выбрал ее. Где теперь ее блестящее кольцо? «Попробуй еще раз».
Глава 14
На следующее утро на работу вышли только мы с Норманом. У Морган тоже была смена, но открывала закусочную я в одиночестве. К счастью, посетителей было немного, так что я справлялась. Я думала, что между нами с Норманом может возникнуть неловкость, но этого не случилось. Мы просто ели обезжиренные чипсы, играли в «виселицу», слушали радио, пока он в режиме чрезвычайной секретности составлял список покупок для Большого Ужина. И все же я радовалась, когда в половине третьего смогла вернуться домой и узнать, что там происходит.
