– Элиния…
Голос мужа зазвучал сдавленно, напряженно, и меня будто ударило изнутри, сердце тревогой захлестнуло. Создательница… Он вернулся. Зверь, что меня лютой ненавистью ненавидит, вернулся, изменил облик мужа, пробился к самой коже шерстью темной, клыками острыми, когтями заточенными.
Я ощутила, как они вскользь коснулись моих плеч, услышала тяжелое дыхание арна, его сдавленный стон и неожиданно оказалась одна.
– Штефан? – с болью посмотрела на отошедшего к окну мужа.
– Не подходи, – тихо сказал он, и я увидела ярко-алый взгляд его глаз, из которых выглядывал злобный зверь. У меня по коже мурашки пробежали и душу холодом окатило. – Прости, тебе лучше уйти к себе, – через силу выдавил Штефан, и я видела, как тяжело ему дались эти слова.
– Штефан, пожалуйста, – я соскочила с постели и попробовала подойти ближе, но муж предупреждающе выставил руку.
– Не приближайся. Я с трудом его удерживаю, – через силу произнес он.
Я видела, как у него на руках и на шее выступили вены, как часто вздымается могучая грудь, как еще больше удлинились когти. Не спрашивая больше ни о чем, я отступила и вышла из комнаты. На сердце было тоскливо. Не принимает меня зверь. Две седмицы все хорошо было, а вот сегодня он снова озлобился, вырвался на свободу и не собирается отдавать мне мужа.
Я закрыла за собой дверь и прислонилась к стене. Как же хотелось подойти к Штефану, обнять его, заставить вернуться ко мне, но огромные когти и удлинившиеся клыки говорили сами за себя. Зверь снова взял над моим мужем верх.
***
– Ваше сиятельство, прибыл лорд Даррел, посланник императора.
Нанятый Кражичем дворецкий вошел в столовую, где мы завтракали, а вслед за ним в зале появился высокий, худощавый мужчина, одетый по имперской моде. На нем были широкие, собранные пышными складками панталоны, камзол с объемными рукавами и плоская шляпа с пером. В Стобарде, как и в Кравере, одевались по старинке, предпочитая простые и практичные вещи, да и Штефан никогда не носил нелепые олденские костюмы, поэтому слуги во все глаза уставились на разодетого в яркий бархат посланца короля, и на их лицах отразилось удивление.
– Милорд граф, – гость снял шляпу и поклонился. – Мне поручено передать вам письмо от Его величества.
– Благодарю, лорд Даррел, – спокойно ответил Штефан. Казалось, он не удивился этому неожиданному визиту. – Присоединитесь к нам? – арн указал на свободный стул, повернулся к Желану, нашему новому дворецкому, и распорядился: – Приборы его милости.
– Я не голоден, милорд, – несколько высокомерно ответил гость и обвел взглядом присутствующих за столом мужчин.
Я видела, как внимательно он разглядывал Бранко, Давора и Гойко, сидящих рядом с графом, а потом серые глаза остановились на мне, и я почувствовала, как тревожно стало на сердце. Не с добром приехал этот посланник. Ох, не с добром...
Я посмотрела на мужа. По старому обычаю, он сидел на противоположном краю стола, и это расстояние казалось мне бесконечно далеким. После вчерашней ночи, когда зверь снова проявил себя, каждая мелочь, на которую прежде я и внимания бы не обратила, теперь больно резала по сердцу.
– Значит, Его величество желает меня видеть, – задумчиво произнес Штефан. – Что ж, неожиданно. Но я буду рад предстать перед Императором.
У меня внутри все оборвалось.
– Его величество велел передать, что будет с нетерпением ждать этой встречи, – вежливо ответил посланник. – В Стобарде через два часа откроют портал, если поторопимся, сможем уже сегодня оказаться в столице.
– Что ж, хорошо, – после недолгих размышлений сказал муж.
Он отложил салфетку и поднялся из-за стола.
– Не будем заставлять Его величество ждать. Давор, Гойко, пять минут на сборы, – посмотрел он на друзей. – Миледи, – мне достался поклон и предостерегающий взгляд.
Я с трудом растянула губы в улыбке. Со вчерашней ночи Штефан не подпускал меня к себе ближе, чем на несколько эров. Видно, так и не сумел совладать со своим зверем, и на душе оттого так грустно и больно было, что хоть плачь! Но я крепилась. Слезы – это просто вода. Они ещё никогда и никому не помогали.
– Отдохните с дороги, милорд, – обратился арн к гостю. – Я не заставлю вас долго ждать. Бранко, идем, – позвал он с собой Кражича.
А со мной, значит, попрощаться не хочет?
– Дорогая, займите пока нашего гостя, – словно услышав мои мысли, посмотрел на меня муж, и в его глазах на миг мелькнула тоска.
Я по привычке кивнула и только потом вспомнила, что снова могу говорить.
– Лорд Даррел, не желаете ли вина? – проводив взглядом уходящего арна, повернулась к посланнику.
– Не откажусь, миледи, – ответил тот, разглядывая меня с таким интересом, что это выглядело почти неприлично. – Особенно, если оно будет из ваших прелестных ручек.
– Желан, налей Его милости реджийского, – велела дворецкому и внимательно посмотрела на посланника. – В Стобарде его особенно ценят за деликатный вкус и ненавязчивую сладость.
В чашу полилось темно-рубиновое вино – густое, как стобардский туман, отдающее черной смородиной и ежевикой. Посланник пригубил его и одобрительно кивнул.
– Миледи разбирается в винах? – в голосе Даррела прозвучал скрытый намек.
– Я полностью полагаюсь в этом вопросе на авторитет лорда Крона, – сдержанно улыбнулась в ответ.
– О да, милорд граф знает толк в изысканных напитках, – тонко усмехнулся посланник, и глаза его масляно блеснули, утонув в скромном вырезе моего платья. – Говорят, он перепробовал столько… вин, что…
Договорить Даррел не успел.
– Милорд, я полностью к вашим услугам, – послышался от двери холодный голос Штефана.
Муж был в военной форме, и у меня перехватило дыхание от того, насколько красивым он выглядел. За спиной мужа я увидела Гойко и Давора. Лица их были напряженными.
– У вас очаровательная супруга, лорд Крон, – любезно улыбнулся посланник. Он поднялся из-за стола и приблизился к Штефану. – Думаю, Его величество был бы рад видеть леди Крон при дворе.
– Леди Крон только вчера вернулась из довольно утомительной поездки и недостаточно хорошо себя чувствует, – отрезал муж. – Идемте, лорд Даррел, – не глядя на меня, сказал он.
– Штефан!
Я поднялась из-за стола и решительно шагнула к мужу.
– Дорогая, – вежливо ответил тот, но я чувствовала, что он недоволен тем, что я ослушалась его безмолвного приказа.
Ну и пусть! Не могу я отпустить его вот так, не попрощавшись!
– Мое отсутствие не продлится долго. Всего пара-тройка дней – и я вернусь домой, – сдержано сказал Штефан, но в глазах его снова мелькнула тоска.
– Береги себя, – шепнула в ответ, целуя гладко выбритую щеку и незаметно рисуя на плече знак оберега.
