Тоби вежливо слушал и бодро улыбался, но Джудит ясно видела, что он несколько шокирован. Это немного раздражало Джудит. И она провоцировала Тодди на еще более возмутительное злословие.
Из-за этой болтовни, подпитанной второй порцией джина с тоником («Душечка, по второй?»), обед растянулся. Наконец Тодди затушила сигарету, поднялась из-за стола и объявила, что идет к себе в комнату – сиеста.
– А вы, наверно, хотите кофе? Я распоряжусь, чтобы Питер принес его вам на веранду. Я выйду, скорей всего, около половины пятого, будем вместе пить чай. Ну, отдыхайте.
Потом целый час они нежились в шезлонгах, потягивая кофе глясе, пока день не пошел на убыль и на песок не легли тени. Джудит ушла надеть купальник, а когда вернулась, Тоби уже был в воде. Джудит пустилась бегом по пляжу и бросилась в чистые зеленые волны. Прохладная вода ласкала обожженную солнцем кожу, точно шелк. Ресницы от морской соли стали твердыми и острыми, как иглы, солнечные лучи заиграли на них всеми цветами радуги.
Условия для купания были идеальными, поэтому время летело незаметно, и только через час они повернули обратно к берегу. До этого момента они плавали медленно, лениво, но тут вдруг на Тоби что-то нашло – то ли прилив бешеной энергии, то ли обычного мужского хвастовства. «А ну, наперегонки!» – крикнул он, и Джудит опомниться не успела, как он рванул вперед великолепным австралийским кролем. Она же осталась плескаться на волнах и, слегка раздосадованная, не собиралась принимать его вызов, ибо дело было явно безнадежное. И кто бы мог подумать, что взрослый мужчина способен на такое ребячество. Доплыв до берега, Тоби вышел из воды и с победоносным видом, подбоченясь, встал на песке, глядя, как она с нарочитой неторопливостью плывет следом. На лице его сияла ухмылка.
– Копуша! – ехидствовал он.
– Это нечестно, вы даже приготовиться мне не дали, – суровым тоном ответила она.
Еще одна волна, и колени защекотал песок. До берега осталось пройти несколько ярдов. Джудит встала на дно.
И тут боль глубоко пронзила ступню ее левой ноги, боль такая острая, невыносимая, что она даже не смогла издать ни звука, хотя открыла рот, чтобы закричать. От неожиданности она потеряла равновесие и, пошатнувшись, рухнула вперед. Захлебываясь морской водой, в полном замешательстве она уперлась ладонями в песок дна, кое-как высунула из воды лицо и, не думая о собственном достоинстве, поползла на четвереньках.
Хотя все произошло в считаные секунды, Тоби тотчас же оказался рядом с ней.
– Что, черт возьми, случилось?
– Нога… Наступила на что-то… Не могу встать на ноги.
Он подхватил ее под мышки и вытащил, словно умирающего кита, на берег. Она полулежала, приподнявшись на локтях, струйки воды с мокрых волос текли по щекам, с носа капало. Тыльной стороной руки она отвела волосы с лица.
– Порядок?
Дурацкий вопрос.
– Нет, не порядок! – раздраженно ответила она и тут же пожалела о своей резкости, ибо Тоби встал на колени возле нее, и улыбка исчезла с его лица, сменившись выражением неподдельного беспокойства и тревоги.
– Какая нога?
– Левая.
Нелепые слезы подступили к глазам, и она стиснула зубы от боли и страха.
– Не шевелитесь, – велел Тоби. Он взял ее за левую лодыжку и поднял ступню, чтобы осмотреть рану. Джудит закрыла глаза – она не хотела видеть.
– О господи!.. – услышала она его голос. – Это стекло, осколок стекла. Все еще там, в ноге. Сейчас я выну. Приготовьтесь, придется потерпеть…
– Тоби, нет!..
Но дело было сделано, и еще один приступ мучительной боли огнем прошелся по всему ее телу, чуть не лишив сознания. Постепенно боль стала утихать, и Джудит почувствовала, как по подошве ползут липкие струйки.
– Ну вот, готово, – сказал Тоби. – Смелая девочка! Смотрите.
Она открыла глаза. Он держал в руке страшный с виду треугольный кусок стекла – отточенное морем лезвие. Наверно, осколок какой-нибудь выброшенной за борт бутылки, который разбился о скалы и был вынесен волнами к берегу.
– Это все? Там больше ничего не осталось?
– По-видимому, нет.
– У меня идет кровь.
– Это слабо сказано. – Он аккуратно положил кусок стекла в карман шорт. – Ну-ка, обнимите меня за шею.
Он поднял ее, и она ощущала себя до странности невесомой, пока он нес ее по пляжу. В тени и прохладе веранды он положил ее на подушки одного из шезлонгов.
– Так нельзя, – начала было Джудит. – Я же запачкаю кровью…
Но Тоби уже ушел в дом, а когда вернулся, в руках у него была белая скатерть, которую он сдернул с одного из столиков. Тоби сложил ее валиком и осторожно подпихнул Джудит под ступню. В несколько мгновений полотно устрашающе покраснело.
– Что стряслось? – Одна из девушек, загоравших на пляже, пришла разузнать, в чем дело. Смуглолицая, с выгоревшими на солнце волосами, она была в купальнике, только на пояс повязала на манер саронга шелковый платок. – Я медсестра из военно-морского госпиталя. – Она присела на корточки, чтобы взглянуть на рану. – Ого, серьезный порез. Чем это так? Слишком глубокая рана, на раковину не похоже.
– Стеклом. – Тоби извлек из кармана смертоносный осколок, показывая его зазубренный край.
– Боже, какой ужас! Должно быть, глубоко вошло. – Девушка перешла непосредственно к делу. – Послушайте, кровь все еще идет. Нужны корпия, вата и бинты. Где-то должна быть аптечка первой помощи. Где миссис Тодд-Харпер?
– Отдыхает у себя.
– Я схожу за ней. А вы тут постарайтесь остановить кровь.
Она ушла. Как только нашелся знающий человек, который взял дело в свои руки и дал ему ясные указания, Тоби воспрянул духом и сел в изножье ее шезлонга. «Мне очень жаль», – все повторял он, и Джудит хотелось, чтобы он замолчал. Она испытала большое облегчение, когда вернулась сестра с аптечкой, сразу же следом прибежала и Тодди.
– Душечка! – Тодди была одета наспех: рубашка торчит из-под брюк, застегнута криво – пуговицы не совпадают с петельками. – Боже мой, надо ж такому случиться! Как ты себя чувствуешь? В лице ни кровинки! – Она повернула встревоженное лицо к медсестре. – Это очень серьезно?
– Довольно-таки, – ответила та. – Очень глубокая рана, Джудит, придется зашивать.
К счастью, сестра оказалась весьма компетентной. В мгновение ока рану Джудит промыли, обработали корпией, обложили ватой и перевязали. Медсестра аккуратно закрепила конец повязки безопасной булавкой и поглядела на Тоби.
– Мне кажется, вам нужно отвезти ее в лазарет женской вспомогательной службы. Либо в госпиталь. Там ей наложат шов. У вас есть машина?
– Да, джип.
– Это хорошо.
Тодди опустилась на первый попавшийся стул.
– Я в полном расстройстве, – заявила она, ни к кому в особенности не обращаясь. – Сущий ужас! У нас тут всякое случалось: кого-то медузы жалили, кое-кто напарывался на морских ежей, бывала даже угроза нападения акулы, но никаких осколков стекла мы сроду не видывали. Как только у людей хватает совести!.. И какое счастье, что вы оказались рядом… – Она благодарно улыбнулась сестре, которая уже складывала медицинские принадлежности обратно в аптечку. – Умница, не знаю, как вас благодарить!
