Одалживая друг другу вещи, все они кое-как оделись в черное. Одна только Афина была в свободного покроя платье для беременных из кремового крепа и выглядела среди них как прекрасный безмятежный ангел.
Наконец все расселись по местам. Колокол замолк, и хрип органа оборвался посередине фразы. Через входную дверь церкви, оставленную открытой, стал слышен птичий щебет.
Старик-священник с трудом поднялся на ноги и тотчас почувствовал необходимость высморкаться. На это потребовалось некоторое время, и все сидели и терпеливо смотрели, как он ищет платок, встряхнув, расправляет его, с трубным звуком прочищает нос и убирает платок в карман. Затем он откашлялся и наконец дрожащим голосом сообщил, что миссис Кэри-Льюис уполномочила его объявить, что всех желающих просят после службы пожаловать в Нанчерроу на легкую закуску. Уладив таким образом дела мирские, он раскрыл требник, те из присутствующих, кто мог встать, поднялись, и служба началась.
Я есмь воскресение и жизнь, сказал Господь,
Верующий в Меня, если и умрет, оживет…
Пропели пару гимнов, полковник Кэри-Льюис зачитал подобающий отрывок из Библии, потом была молитва, и служба кончилась. Шестеро мужчин вышли вперед и подняли гроб с тетей Лавинией на плечи – человек из похоронной конторы со своим дородным помощником, полковник, Томми Мортимер, церковный служитель и садовник в зеленом костюме, который, как потом выразилась Афина, был похож на очаровательного гнома, ненароком попавшего в компанию людей. Гроб, до странности маленький, вынесли на залитое солнцем церковное кладбище, и все направились следом.
Учтиво держась на расстоянии от родных покойной, Джудит следила за обрядом погребения, слушала священника. «…Доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты, и в прах возвратишься». Но нелегко было осознавать, что нечто столь неумолимое имеет какое-то отношение к тете Лавинии. Оглядевшись по сторонам, Джудит приметила чуть поодаль высокую фигуру мистера Бейнса и вспомнила, как хоронили тетю Луизу на пенмарронском кладбище, какой сильный был ветер и как внимателен был к ней мистер Бейнс в тот ужасный день. А потом поймала себя на мыслях об Эдварде и пожалела, что его нет здесь, что он не может присоединиться к тем, кто несет тетю Лавинию к месту ее последнего упокоения.
Поскольку большая гостиная в Нанчерроу была закрыта для пользования, поминки тети Лавинии происходили в столовой. Все было приготовлено заранее: посредине каминной полки стоял огромный букет из молодых буковых ветвей и горицвета, над которым Диана трудилась добрую половину утра. В камине уютно потрескивали поленья, хотя на дворе в это апрельское утро было так тепло, что окна оставили настежь, и свежий, соленый воздух врывался в дом.
Полностью раздвинутый длинный стол был накрыт белой скатертью и заставлен лакомствами, на выпечку которых у миссис Неттлбед ушло два полных дня. Всем этим кулинарным изыскам предстояло исчезнуть в желудках: бисквитам, пирожкам с лимонной помадкой, имбирным пряникам, ячменным лепешкам, крошечным бутербродикам с огурцом, нежным глазированным пирожным и песочному печенью.
На буфете (за это отвечал Неттлбед) стояли два серебряных заварочных чайника, один с индийским чаем, другой – с китайским, серебряный кувшин с водой, молочник, сахарница и лучшие, тончайшего фарфора чашки с блюдцами, а также – графин с виски, сифон с содовой и горстка граненых стаканчиков. Стулья были выставлены в ряд у стен, и мало-помалу их заняли самые немощные и нетвердо держащиеся на ногах, остальные же стояли или прохаживались туда-сюда по комнате и непринужденно болтали. Разговор становился оживленнее, гул голосов – громче, и вскоре стало казаться, что все собрались на званый «коктейль».
Джудит, по просьбе Дианы, помогала носить подносы и передавать угощения, то и дело останавливаясь, чтобы перекинуться с кем-нибудь словом-другим или заново наполнить чью-нибудь пустую чашку. Она была так занята, что ей не сразу представилась возможность толком поздороваться с мистером Бейнсом. Джудит столкнулась с ним лицом к лицу на полпути к буфету, куда направлялась, держа в каждой руке по чашке с блюдцем.
– Джудит.
– Мистер Бейнс! Как приятно вас видеть, как замечательно, что вы пришли…
– Конечно же пришел. Я смотрю, у тебя немало хлопот.
– Все хотят еще чаю. По-моему, никто не привык к таким миниатюрным чашечкам.
– Я хочу с тобой поговорить.
– Звучит очень серьезно.
– Будь спокойна, ничего страшного. Как ты думаешь, не могли бы мы уединиться минут на пять? Уверен, без тебя обойдутся.
– Ну… хорошо. Только сначала мне нужно разобраться с этими двумя чашками.
– Я переговорил с полковником, он разрешил нам воспользоваться его кабинетом.
– Тогда я буду там через минуту.
– Отлично. Это не должно занять много времени. – Мимо них прошла Лавди с тарелкой булочек, и мистер Бейнс ловко успел выхватить у нее одну штучку. – Это поддержит мои силы до твоего прихода.
Добравшись до буфета, Джудит наполнила чашки и отнесла их обратно миссис Дженнингс, заведующей роузмаллионским почтовым отделением, и ее подруге миссис Картер, которая чистила медную утварь в церкви.
– Спасибо, милая! – поблагодарили ее. – У нас в горле пересохло после всех этих песнопений. А те имбирные прянички – есть еще? Я знала: раз уж за дело взялась миссис Неттлбед, чаепитие выйдет на славу.
– Одного не понимаю – как она ухитряется обходиться этими продовольственными карточками…
– Она еще и на черный день отложит, можете быть уверены…
Подав пряники, Джудит предоставила двум дамам благовоспитанно жевать, смахивая изящными пальчиками крошки с губ, и вышла из комнаты. Она вздохнула с облегчением, избавившись от неумолчного гомона, и, пройдя по коридору, вошла в кабинет полковника. Мистер Бейнс ждал ее, прислонившись к массивному письменному столу и мирно доедая булочку. Он достал шелковый платок и вытер пальцы.
– Какое роскошное пиршество! – сказал он.
– А я так ничего и не попробовала. Торопилась других накормить. – Джудит опустилась в мягкое кожаное кресло – приятно было дать отдых ногам, уставшим в лодочках на высоком каблуке. Она взглянула на мистера Бейнса и нахмурилась. Он сказал – ничего серьезного, но у него на лице было не особенно веселое выражение. – Так о чем вы хотели со мной поговорить?
– О нескольких вещах. В первую очередь – о тебе. Как твои дела?
Джудит пожала плечами:
– В порядке.
– Полковник Кэри-Льюис сказал мне о гибели твоего двоюродного брата. Такая трагедия…
– Да, трагедия. Ему было всего двадцать. Слишком рано умирать. И случилось это так быстро, не успела начаться война… мы даже еще толком не осознали, что она и впрямь началась. Как гром среди ясного неба.
– Он также сказал, что ты решила отказаться от поездки к своей семье и остаться здесь.
