Через полчаса они знали все друг о друге: болезни, родственников, что растет на даче, какие сериалы стоит смотреть. Узнав, что Асина бабушка приехала издалека, соседка удивилась:
– И чего тебя, Галина Дмитриевна, к нам принесло? Сажать же уже скоро.
Галина Дмитриевна протяжно, с переливами, вздохнула и призналась:
– Ох, Варвара Леонидовна… тут такое дело… Только между нами, ладно?
И изложила свою версию реальности: якобы она узнала о беременности внучки и сразу примчалась решать проблему. А тут просто содом и гоморра. Матери на Асю плевать; Асин папа под пятой у жены, пикнуть боится; в школе полный развал воспитательной работы; отец насильника Гришки оказался хамом и практически маньяком…
Варвара Леонидовна охала и поддакивала. Как-то незаметно разговор перешел на коррупцию и ситуацию в Сирии. Асина бабушка так увлеклась, что едва не проворонила цель. Хорошо, что соседка толкнула ее локтем и прошептала:
– Смотри!
Гриша почти добрался до подъезда, Галина Дмитриевна бросилась на него коршуном.
– Ну все! – кричала она. – Допрыгался! Насильник! Извращенец! Леонидовна! Вызывай милицию!
Соседка часто закивала, но за телефоном не полезла – зато смотрела во все глаза и слушала во все уши.
– А, – понял Гриша, – вы Асина бабушка. Здравствуйте!
– Он еще хамит мне тут! Леонидовна! Да звони уже в милицию! Я его держу!
И действительно вцепилась в Гришину руку. Варвара Леонидовна затаила дыхание. Это было покруче любого сериала. А Грише вдруг стало смешно.
– Во-первых, – сказал он, широко улыбаясь, – давно уже не милиция, а полиция!
– Тебе от этого легче не будет, насильник!
– Во-вторых, никакого насилия не было. У нас все по любви…
– Растлитель малолетних!
– В-третьих, мне самому восемнадцати еще нет, да и, в-четвертых, шестнадцать лет – возраст согласия…
Бабушка Аси чувствовала, что жертва ведет себя неправильно, но что она могла поделать? Разве что вцепиться в этого негодяя посильнее. Это подействовало: наглая ухмылка исчезла с лица гаденыша, появилась гримаса боли.
– Варвара Леонидовна, – попросил Гриша сдавленным голосом, – а вызовите полицию, пожалуйста! Она меня покалечит сейчас…
Галина Дмитриевна опомнилась и отдернула руку.
– Спасибо! – Малолетний извращенец слегка поклонился и вошел в подъезд.
– Нет, ну ты видела?! – выдохнула Асина бабушка, когда к ней вернулась речь. – Такой же наглец, как папочка! Яблоко от яблони… А кто его отец, кстати? Грузчик? Вышибала в баре?
– Завотделением в кардиологии, – ответила соседка и торопливо уточнила: – Но очень грубый, очень!
* * *
Ася поняла, зачем Гриша подпирал дверь стулом.
Богдан Семенович был у себя дома, и стучаться он не привык. Нет, в этот раз они еще ничего не успели. Просто валялись вместе на кровати, но Ася подорвалась и не знала, куда деваться от смущения. Богдан Семенович на ее смущение не среагировал.
– Так, – сказал он, – пока баб… то есть мам ваших нет, надо поговорить серьезно.
Гриша и Ася как по команде сели и синхронно хлопнули глазами.
– У меня такое ощущение, молодежь, что вы плохо соображаете, что происходит.
Богдан Семенович посмотрел в честные Асины глаза. Потом в Гришины.
– Послушайте, – сказал он, – давайте без соплей. Если делать вакуум, то делать его надо вот прям сейчас. Лучше вчера. Но можно завтра.
– Но мы же вроде решили… – начал Гриша.
– Это взрослые за вас все решили, – отбрил его отец, – я хочу понять, что решаете вы.
– Но ты же сам сказал, что дашь денег… – опять начал Гриша.
Богдан Семенович разозлился.
– Гриша, я дам денег, – сказал он, – но ты понимаешь, что дело не только в деньгах? У меня такое впечатление, что вы малость… как это сейчас говорят, не догоняете. Ася, ладно этот оболтус, но рожать тебе. Ты подумай, ты точно готова?
– А если не готова, то что? – спросила Ася.
– Если не готова, то мы с тобой едем в больницу. И инцидент будет исчерпан.
– Но я… – сказала Ася.
На некоторое время она зависла. В больницу ехать очень не хотелось.
– Папа, что ты пристал? – возмутился Гриша.
– Ребята, – терпеливо начал с начала Богдан Семенович, – у вас через восемь месяцев будет ребенок. Все ваши друзья будут ходить по дискотекам и пить водку, а вы будете сидеть дома и менять подгузники.
Гриша фыркнул.
– Папа, я ненавижу водку, – сказал он.
– А я дискотеки, – добавила Ася.
Богдан Семенович чуть не взвыл от бессилия.
«Два идиота», – подумал он. Но вслух сказал:
– Окей, поговорим через полгода.
– Надо замок в дверь поставить, – задумчиво сказал Гриша, провожая отца взглядом.
– Слушай, а ведь у нас реально ребенок будет, – сказала Ася.
– Ай, – отмахнулся Гриша, – восемь месяцев – это в другой жизни. Экзамены еще эти… Поступление… Я потом, ок?
* * *
На следующее утро Грише опять пришлось бежать к нулевому уроку – натаскивание на ЕГЭ выходило на пик, каждый день было по два-три факультатива. Он позавидовал Асе, которая осталась нежиться в смятой кровати, наскоро перекусил и двинул в школу.
Настроение было отличное. Они с Асей притерпелись друг к другу, и Гриша начал получать удовольствие не только от секса, но и от уютного сопения в ухо, от мягкого и теплого, что всю ночь было рядом, только протяни руку. И просыпались они, тесно прижавшись друг к другу.
– Привет, Григ! – из задумчивости его вывел одноклассник Даник. – Чего такой довольный?
Гриша понял, что широко улыбается, но прятать улыбку не стал – кому какое дело? Может же у него быть просто хорошее настроение?
– Да так, – ответил Гриша, но Даник сразу взял быка за рога:
– Это из-за Аськи, да?
Гриша промычал что-то неопределенное.
Данька фыркнул:
– Да не парься! Вся школа уже знает!
Гриша повертел головой и понял, что превратился в центр притяжения взглядов. Все одноклассники так или иначе рассматривали его: кто в открытую, кто искоса, а девчонки тут же принялись шептаться, не отрывая от Гриши глаз.
Это было приятно.
– Так что, вы это… спите, да? И она залетела, да? – Даник от волнения говорил слишком громко.
Даже те, кто изображал безразличие, подняли головы и стали прислушиваться.
И Грише стало смешно.
