Крик был слышен даже во дворе.
– Парень наш пришёл в себя.
Услышав крики, Георг побежал в сторону своего дома. Муклай, также оставив дела, поспешно направился вслед за Георгом. Подбежав к входной двери, Георг остановился, вздохнул и, спокойно открыв дверь, вошёл в комнату. За ним вошёл Муклай и, тихо прикрыв за собой дверь, сразу направился к печи, на которой стоял чайник с тёплым травяным отваром, и налил в кружку. Сев на скамью рядом со Штефаном, Георг крепко взял его за плечи, повернул к себе лицом, прижал к себе и тихо, но в то же время властно сказал:
– Мы рядом, с тобой ничего не случится. Всё, что произошло, уже произошло, и ничего нельзя поменять. Ты сейчас в безопасности, мы поможем тебе чем сможем. Это я, Георг, а это Муклай.
Услышав родную речь от человека, в объятиях которого он находился, Штефан действительно притих и задышал спокойней. Муклай протянул Георгу кружку с отваром и отошёл к печи.
– Вот выпей, тебе необходимо много пить. Это хороший отвар, – поднеся кружку к самым его губам, так же спокойно произнёс Георг. Крепко схватив её обеими руками, Штефан в два глотка выпил содержимое и принял из рук Георга влажное, прохладное полотенце.
– Оботри лицо и подыши, спокойно подыши.
Обтерев лицо влажной свежестью, глядя Георгу в глаза, сквозь сдавленную горечью грудь он выдавил трясущимся голосом:
– Их всех расстреляли, из автомата расстреляли. Михаила, всех. Даже лошадей, – он медленно и прерывисто сделал глубокий вдох, и было слышно, как дрожит грудная диафрагма от вновь напавшего на него страха.
– Всё будет хорошо. Тебе ничего не угрожает. Ты в безопасности, – продолжал успокаивать его Георг. – Пойдём, выйдем на свежий воздух, подышишь, подвигаешься немного, и станет легче, вот увидишь. Пойдём, вставай.
Штефан растерянно встал и двинулся вслед за Георгом во двор. В голове происходила кутерьма, он не знал, как себя вести: «То ли просить стариков, чтобы сообщили в милицию, то ли просить, чтобы молчали и ничего не разглашали; а может, пусть просто помогут добраться до ближайшего города, где есть какое-нибудь западное представительство?» Справа от крыльца под небольшой молоденькой берёзой стояла скамья и стол.
– Присаживайся, Штефан, – пригласил сесть Георг и, держа свою руку на его плече, слегка похлопав, обошёл стол и присел напротив. Муклай сел рядом со Штефаном.
– Ты можешь всё рассказать, если хочешь. Если выльешь из себя то, что тебя тревожит, то тебе станет легче. Выплесни из себя страх, и тогда мы все вместе решим, как действовать далее. Ты можешь полностью нам довериться. Муклай не говорит на немецком, поэтому не смущайся его присутствием. Если желаешь, то он оставит нас одних.
Солнце вышло из тени деревьев и, прорезая пространство, направленным лучом осветило Георга. В этот момент Штефан поднял глаза и впервые осознанно оглядел старика, в чьём доме он сегодня проснулся. Залитый солнечным светом, излучающий спокойствие и уверенность, Георг был воспринят Штефаном как родной, как спаситель, который сделает всё, чтобы помочь ему в этой ужасной ситуации. Серебряная гуща бороды и бровей отражала солнечный свет, и Штефану казалось, что он ослеплён этим отражением. Из всего этого серебристого свечения прямо и гордо глядели большие синие глаза, взгляд которых мощным, светлым потоком заливал сознание Штефана и приводил его в состояние покоя. Он не хотел оторвать взгляда, чувствуя, какое облегчение втекало в его тело. Все молчали. Седой старик продолжал глядеть на Штефана, переливая в его глаза энергию покоя, которую в Штефане сжёг страх. Муклай сидел рядом со Штефаном и напряжённо наблюдал за глазами Георга. Руки его лежали на завёрнутом в полотенце для поддержания тепла чайнике, который он принёс с собой. Не отрывая взгляда от глаз Георга, он медленно раскутал полотенце, взял чайник и налил в рядом стоящую кружку отвар. Взял её в руку, но не стал пить, а лишь приподнял её над столом и слегка направил руку к Штефану. Он выжидал нужный момент, в который должен был отвлечь взгляд Штефана от глаз Георга. Перекачка энергии была для него обычным делом, и он знал, что нужно иметь чувство меры и вовремя остановиться или остановить, как в данном случае. Муклай понимал, что сейчас, имея возможность помочь своему земляку, а может, и родственнику, Георг может отдать больше, перейдя черту возможного. Хотя прошло не более двух минут, но Штефан потерял чувство времени и был возвращён в реальность лёгким похлопыванием по плечу. Перед его взором, перекрыв возможность видеть глаза Георга, появилась рука, держащая кружку, из которой исходил аромат и пар. Он отпрял назад и взглянул на Муклая, который говорил ему что-то на русском языке.
– Выпей, Штефан. Заботе Муклая нет границ, – с улыбкой произнёс Георг. – Тебе нужно много пить, выпей, пожалуйста.
Терпимо горячая, горьковатая жидкость травяного отвара полностью пробудила Штефана, и он почувствовал себя готовым к разговору с седым стариком, который сидел напротив него. Сделав несколько глубоких вдохов, понимая, что его никто не торопит, он начал рассказывать о событиях, которые произошли с ним два дня назад.
Изложение произошедших с ним событий заняло более часа. Штефан рассказывал медленно и подробно, начиная с поездки к кургану «Аржан» и заканчивая настоящим моментом. Его никто не перебивал и не переспрашивал. Оба старика слушали эту страшную историю не из любопытства. Излагаемые события им были не интересны, но нужно было понять причину психического потрясения, произошедшего с человеком, который сидел напротив и нуждался в духовной поддержке. Было необходимо дать ему чувство присутствия настоящего друга рядом. Георг и Муклай чётко понимали и видели разорванность энергетических, информационных тел Штефана, а также понимали, что в таком состоянии отправлять его домой, на родину, нежелательно.
– Я не знаю, где я сейчас нахожусь. Михаила больше нет, и теперь я даже не знаю, как мне попасть домой. Послезавтра, пятнадцатого числа, у меня обратный билет до Москвы и дальше в Швейцарию. Что мне теперь делать, как поступить? Я просто хочу уехать отсюда, лучше ещё сегодня, – растерянным голосом, с просящим о помощи взглядом, тихо произнёс Штефан. – Вы не могли бы мне помочь?
Поняв, что «турист» вряд ли улетит в назначенный срок, Георг обратился к Муклаю:
– Паспорт у него в кармане, а вот билета я не видел. В его куртке кроме паспорта ещё что-то было? Ты не видел билет? У него на сегодня билет до Москвы. Я думаю, что рейс из Барнаула, Бийский аэропорт то работает, то нет.
– Только паспорт был в кармане, во внутреннем, а в наружном, вот здесь, – Муклай похлопал себя по бедру, – там какой-то камушек был. И всё. – И Муклай добавил: – Пятнадцатое сентября сегодня!
– Да, я понял, что он ещё не осознал свой трёхдневный сон. Он думает, что вчера к нам пришёл. Прозевать самолёт – это полбеды, улететь можно и следующим рейсом. Тут другая проблема. С психикой его надо что-то делать. Я предлагаю подлечить его немного, чтобы пришёл в себя, чтобы уравновесился. Да и личное необходимо выяснить и обговорить. Я уверен, что это он.
