– Я не друг тебе, – сказала я. – Ты можешь запереть меня тут навсегда и каждую ночь приходить изливать душу, но я никогда больше не буду твоим другом.
– Марина, все не так, как ты думаешь, – сказал он, и тоска в его голосе сделалась почти осязаема. – Если бы ты знала то, что знаю я… Да, потребовались ужасные жертвы, но мы творим добро…
– Я устала. Можно я лягу спать?
Он потянулся ко мне.
– Пожалуйста! Мне очень нужно, чтобы ты поняла…
– Спокойной ночи, доктор.
Его рука повисла в воздухе, дрожа, и упала. Он встал, двигаясь, словно старик, и постучал в дверь, чтобы его выпустили. Снова появился солдат, которого я не знала, и отворил дверь.
Солдат, которого я не знала.
– А где Таминес? – спросила я. – Сейчас его смена.
Доктор остановился, но на меня не посмотрел.
У меня все внутри сжалось. Я внезапно поняла, почему доктор пришел сюда.
– О господи! Зачем ты отослал его в прошлое?
– У меня не было выбора, – сказал доктор, и дверь за ним захлопнулась.
– Эм!
Я заморгала и жадно втянула воздух. Мир пришел в себя, и я видела звезды, настоящие звезды.
– Эм, очнись! – сдавленно позвал меня Финн. – Ты мне пальцы ломаешь!
Я почувствовала руку Финна в своей. Я сжимала ее изо всех сил. Воспоминание было коротким, но его воздействие оказалось самым продолжительным. Я до сих пор ощущала объявший меня ужас, а перед глазами стояла темнота камеры.
– Ты в порядке? – спросил Финн. – Что ты видела?
Я покачала головой. Мне не хотелось говорить об этом.
– На сколько я отключилась на этот раз?
– На десять минут, – сказал Финн. – Может, на пятнадцать. Но казалось, что на целую вечность.
Меня пробрала дрожь. Капот «Хонды» под нами был холодным, и ночной холод просочился в мою кровь.
– Что с нами происходит?
– Ты… – Финн заколебался и покачал головой, а я заметила, какой он бледный. – Пока ты была в отключке, ты… ну, типа как замерцала на секунду. Как голограмма. Я испугался, что ты сейчас исчезнешь. – Он коснулся моей щеки. – Вправду испугался.
– Извини, – прошептала я. Я попыталась представить, как испугалась бы сама, если бы подумала, что Финн исчезает и оставляет меня разгребать все в одиночку – и остановилась, потому что думать об этом было слишком страшно.
Финн улыбнулся.
– Думаю, я смогу тебя простить.
– Джеймс всегда говорил, что у времени должен существовать какой-то механизм для исправления парадоксов, – сказала я. – Возможно, оно пытается разобраться, откуда мы на самом деле. А может, пытается нас уничтожить.
– Похоже, эти провалы становятся раз от раза длиннее, – сказал Финн. – Ты думаешь, это означает…
Я кивнула. Пускай я не научный гений, но я чувствовала, что это правда. Время шло за нами, и шло быстро.
– У нас мало времени.
И тут мимо нас к дому Шоу проехала полицейская патрульная машина.
Девятнадцать
МАРИНА
Джеймс кинулся к телефону, мы с Финном побежали следом. Он глянул, кто звонит, выругался и схватил трубку.
– Марк? – На другом конце послышался голос охранника, и Джеймс снова выругался. – Спасибо. – Он положил трубку и помчался к лестнице, крикнув нам на ходу: – Копы едут к дому!
– Да пускай! – крикнул вслед ему Финн. – Мы им просто не откроем!
– Да, но там перед домом наша машина!
Мы с Финном нагнали Джеймса у входной двери. Я выхватила у него ключи от машины.
– Дай я, – сказала я. – Я их не интересую. А ты оставайся здесь.
– Марина…
– Заткнись и выключи свет, – сказала я. – Они могут выехать из-за деревьев в любой момент.
Я выскочила наружу и бросилась к «БМВ». Плюхнувшись на водительское место, я взглянула на подъездную дорожку, но та пока была пуста. Я завела машину и вдруг поняла, что не знаю, куда ее девать. Рядом с домом есть гараж, но дверь заперта. Я пошарила за солнцезащитным щитком и в бардачке, но радиобрелока не нашла. Можно, конечно, просто отогнать машину за дом, но вдруг копы заметят следы шин на траве?
Я снова посмотрела на подъездную дорожку. Пока никого, но это ненадолго. Мне померещился свет фар между деревьями.
Ладно, плевать. Сейчас темно, да и все равно другого выхода у меня нет. Я нажала на газ, перевалила через бордюр и съехала на газон. Пока я вела машину вокруг дома и парковала «БМВ» у задней двери, так, чтобы ее не видно было с подъездной дорожки, я пыталась представлять, будто автомобиль плывет и шины едва касаются травы. Я поднялась к двери черного хода и постучала, и Финн тут же впустил меня.
– Хорошо водишь, – сказал он.
– Офигеть смешно. – Я попыталась выровнять дыхание. – Где Джеймс?
Финн провел меня через темный дом к парадной двери, где стоял Джеймс. Несколько секунд спустя по фасаду скользнул свет фар, и Финн схватил меня за руку и оттащил от окна. Мы прижались к стене, чтобы нас не увидели.
Снаружи закрылась дверца машины. Мы услышали поскрипывание тяжелых подошв по гравию, и включился сенсорный фонарь на реле. Стук в дверь, громкий, словно выстрел, разнесся эхом по дому. По сравнению с этим последовавший за ним звонок показался нежным и мелодичным.
– Мистер Шоу! – позвали из-за двери. – Полиция штата! Вы здесь?
Джеймс осторожно подобрался к дверному глазку и выглянул.
– Мистер Шоу, мы только хотим убедиться, что с вами все в порядке, – сказал коп. Он еще раз нажал на кнопку звонка.
Джеймс продолжал смотреть в глазок, а мы стояли не шевелясь. Я пыталась не дышать. Минуту спустя Джеймс прошептал:
– Они уходят.
Мы молчали. За дверью проскрипел гравий, хлопнула дверца машины, заработал двигатель. Мы услышали, как патрульный автомобиль отъехал, и Джеймс отодвинулся от глазка.
– Уехали, – сказал он.
– Ну, было страшновато, – сказал Финн. – Кажется, я не гожусь на роль беглого преступника.
– Давайте подождем еще несколько минут, чтобы они отъехали, и вернёмся обратно в округ Колумбия, – сказал Джеймс. В руках у него была папка с документами. – Это нужно кое-кому показать.
– Я знал, что Рихтер что-то скрывает, – сказал Джеймс, ведя машину обратно к трассе I-95. Как только мы выехали на дорогу, он вставил свою симку обратно и позвонил Вивианне, чтобы сказать, что мы возвращаемся, так что пускай остановят поиск. Про найденную папку он ей не сказал.
Я включила подсветку панели и еще раз перечитала отпечатанную электронную переписку.
