Утром в пятницу я смотрела фото в интернете – улыбающиеся друзья, коллеги, незнакомцы с детьми и флагами ЕС. Я написала СМС Юре: «Можно с Мишей поехать на Майдан? Там мирно. Мы вернемся до вечера. Обещаю его не фотографировать». Ответ пришел минут через пятнадцать: «Можешь и фотографировать. Я не против».
Меня это порадовало и озадачивало. Юра не сторонник необдуманных, импульсивных действий, он плевать хотел на чувство патриотизма и на политику, но он не останавливает меня. Почему? Он мне верит! Да, в этом все дело. За девять месяцев знакомства я доказала ему, что мне можно доверить ребенка, и один случай, когда я забыла его в его же постели, не повлиял на его отношение ко мне. Как же это все отличается от наших с Вадимом манипуляций, угроз, ссор.
Вадим не пускал меня на такие события никогда. Он старался повлиять на моих шефов, чтобы они отправили на подобное задание кого-то другого, и лучше – мужчину. Он, к несчастью, имел доступ к моему руководству, его желание было важнее моего авторства и потому он добивался своего. Вадим помогал мне с поиском тем, он занимал мой мозг другими головоломками, но когда мне просто хотелось идти вслед за сердцем – мне перекрывали путь. Да, он очень меня любил, но чтобы любить меня, он обрезал мне крылья. Он не позволял мне даже задуматься о том, чего я хочу на самом деле, кто я такая? Он нервничал и ерзал, как только я замыкалась и молчала. Он начинал спрашивать: «О чем ты думаешь? Что замышляешь?». Он панически боялся, что я строю план побега, и не давал мне остаться наедине с собой. Как же хорошо, что он уехал.
На Майдане было радостно и дружелюбно. Знакомых было меньше, но мне не нужно было знать людей лично, чтобы им улыбаться и чувствовать сонастроенность. Мише нравились синие ленточки со звездами, которые раздавали всем желающим, и желтые воздушные шары. Мы погрелись в кафе и опять вышли на Майдан. Встретили несколько съемочных групп. Наступили сумерки, я написала Юре, что мы направляемся домой. Обычно я редко переписываюсь с ним днем. Он всегда занят, к тому же я боюсь распорошить чувства по мелким СМС и звонкам. Ведь говорить-то особо нечего. В любую минуту я хочу его рук, поцелуев, объятий. А говорить мы будем, когда насытимся друг другом и сможем обсудить планы на выходные, Шопенгауера или политическую обстановку в стране. Думаю, теперь круг наших тем пополнит и эта… Но сегодня я ему несколько раз отчитывалась, потому что чувствовала: он хочет знать, что с нами происходит, но боится продемонстрировать контроль. Я готова работать на предупреждение. Он написал, что встретит нас. Предложил подождать его в кафе на Майдане. Я размышляла, где сейчас меньше народу, как вдруг…
– Ты с ума сошла? Ты еще и ребенка сюда привела?! Его отец в курсе?
Я обернулась. Вадим! Как?
– Конечно, он знает. Привет.
– Привет, – он поцеловал меня в левую щеку.
На правой руке я держала Мишу.
– Что ты здесь делаешь? Приехал протестовать?
– Не смеши меня. Я прилетел к тебе. А тут такое… Решил заехать на Майдан, чтобы рассказать тебе, как очевидец с места события, но я почти не удивлен, что встретил тебя здесь.
– Вообще-то сегодня вечером у меня были планы.
– Ты бы их изменила, как только бы узнала, что я тебе привез.
Слово за слово, Вадим увел нас с Мишей в переход, вывел на другую сторону Майдана, повел в переулок, в кафе. Мое любимое, мы с Вадимом тут часто были до развода. Миша пошел рассматривать знакомые фигурки на камине. Официанты его не трогали, они его тоже узнали. С Юрой я тут, значит, тоже была уже.
– Вадим, остановись. То, что ты мне предлагаешь, у меня в голове не укладывается вообще!
– Успокойся, выпей кофе. Ребенок что-то будет?
– Да. Чай с лимоном и кекс. Я – только кофе.
Я смотрела в окно. Там ходили люди, говорили по телефону, жили своими жизнями. Я любила это место за уют и тишину. Сюда я приходила за пониманием того, что даже в суетливом мире можно найти уголок Счастья, уголок единения с собой. Сейчас этого ощущения не было. Вадим приехал и привез суету даже сюда. Мы говорили-говорили, я расспрашивала, он ждал. Я молчала и отвечала, что это нереально. Он ждал. Я опять задавала уточняющие вопросы. Он отвечал и ждал. Я чувствовала, как он предвкушает победу. Нет.
– Подумай, малыш.
– Нет, я не хочу.
– Ты сейчас говоришь неправду.
– Возможно.
– Зачем ты себя обманываешь?
Зазвенели колокольчики над входной дверью. Юра!
– Папа! – Миша побежал к нему, он подхватил его на руки, не сводя глаз с нашего столика. Он видел раньше Вадима? Хотя сейчас главный вопрос: как он нас нашел?
– Привет. Как ты знал, что мы здесь?
– Ну я сказал: «Ждите в кафе», а это…
– …единственное ее любимое кафе поблизости. Я знал, куда тебя вести, – договорил за него Вадим.
– Я знал где вас искать, – закончил свою мысль Юра. Они смотрели друг на друга. Юра стоял с ребенком на руках, Вадим сидел возле меня и смотрел снизу вверх. Глазами улыбался. Я же ему только что сказала: «Нет!», хотя моим последним словом было «Возможно».
– Юра, присаживайся. Миша не допил еще чай.
Мой кофе стоял нетронутым. У мальчика не было оснований терять аппетит, Юра усадил его и сел напротив нас.
– Я так понимаю, вы – Юра, отец Миши. Доктор?
– Вадим, дай мне вас познакомить!
– А вы – Маричкин бывший муж? – Юре тоже не нужны были представления.
– Ну… Не сказал бы, что это мой статус. Но, формально, – он значительно посмотрел на меня: – Формально – да, – в такой момент он должен был бы приобнять меня или, лучше, взять мою руку в свою. Вадим – прекрасный постановщик. Сцена выстроена правильно. Без закадрового текста зритель понимает, что этот взгляд и улыбка, и вообще вся эта встреча – имеют скрытый, пока неизвестный смысл.
– Вадим сегодня прилетел, – объясняла я Юре. – И мы случайно встретились на Майдане.
– Ты же верила раньше в судьбу?
Вадим продолжал играть. Я начинала злиться. Он не знает, что мы с Юрой пара. Он вообще мало о нем знает. Как всегда, Вадима не интересуют соперники. Он умнее и хитрее многих мужчин, и я боялась давать ему лишнюю информацию.
– Здорово, что вы пришли, на самом деле, – его тон стал деловым. – Нужно его предупредить, Маш.
– О чем? – я начинала съеживаться.
– О наших планах. Малыш, я понимаю, что это в твоем стиле. Но иногда нужно думать и о других людях. Ты мне говорила, что мальчик к тебе привязался, значит, найти тебе замену будет сложно. Пусть уже сейчас ищет.
– Вадим! Остановись! Я не сказала тебе «да»!
– Это вопрос времени.
Я выдохнула. Это невероятная самоуверенность! Как с ним можно было жить! Я не должна была показывать, что сомневаюсь. Юра уже не смотрел на него. Он смотрел на меня. Я подняла на него глаза. Я не должна верить в то, что ты обо мне сейчас думаешь! Если я поверю, это станет правдой. Я не такая, я выдержу, а потом все тебе объясню. Ты должен подождать, пожалуйста. Только не верь ему, не уходи, не забирай Мишу, не оставляй меня с ним одну! Я отвернулась к окну. Я поняла, что боюсь того, что Вадим прав. Неужели я такая слабая? Еще несколько дней назад я летала и верила, что я умею это делать! Еще несколько часов назад я стояла за страну, а теперь рассматриваю возможность бросить ее, его, и ради чего?
