– Валентина, тебя выпустили из рабства? – смеялся над ней Олег.
– Я уже не в рабстве. Юрий Игоревич мне сам сказал, чтобы я пошла на обед, прогулялась.
– Ты шутишь, Валь? Что это на него нашло?
– А он вообще теперь другой стал, – не нашла более точных слов Валя.
– Да, что с ним происходит? Может, это климатические изменения влияют? Ты не в курсе? – спросил он у меня.
– О чем ты?
– Да я на неделе его застукал, как он с нашей заведующей флиртовал! Ты представляешь себе это?
– Не очень.
К нам подсели Никита с Сашей.
– Привет. Как дела? Что обсуждаете?
– Я ей стучу на Юрку, – сказал Олег. – А она не может себе представит, как он флиртует.
– Если честно, то и я не могу, – сказал Саша. – То, что его как будто подменили – это точно. У него новый грант какой-то? Че это он такой довольный ходит все время?
– Маричка, не слушай их! – перебила Валя. – Он не флиртовал, он просто сделал ей комплимент, а ты, Олег, раздуваешь все!
Они начали спорить и вспоминать, кто еще что видел. А они насмотрелись! Судя по их рассказам, я выпустила наружу зверя. Значит, теперь все поняли, что он умеет улыбаться, он клеит то ли кого-то из травматологии, то ли медсестру из терапии – тут Олег с Никитой расходятся во мнении. У него вышли новые статьи и ему предложили новый грант – так думал Саша. Он теперь говорит «доброе утро» и не орет по пустякам – в этом уверена Валя.
– Ты не знаешь, у него появился кто-то? – спросил Никита.
Я пожала плечами. И сказала, что нам с Мишей пора. Олег предложил провести меня до гардероба.
– Я тебе говорил? Смотри!
Мы перегнулись через перила второго этажа. Внизу стоял Юра с Лесей.
– Это же его медсестра! Очень красивая девушка, кстати. И он еще говорил, что она очень умная, – сказала я.
– Это уже третья!
Если честно, то я ничего не видела. Он разговаривал с ней, улыбнулся.
– Олег, ты вот это называл флиртом?
– Для нас с тобой – нет. Но он же вообще ни с кем не разговаривал раньше! Если он улыбнулся девушке, вот так, глянь же, прямо ей в глаза, то это все: он ее, считай, замуж позвал!
– Ты преувеличиваешь!
– Я не преувеличиваю! Я его уже четыре года знаю. Я бы мог поклясться, что он запал на Нонну, мою заведующую. Но я его вижу уже с третьей, и я не понимаю ничего. У него мартовский период?
Я улыбнулась. Возможно, он прав. Я еще раз присмотрелась. Они что-то обсуждали, он ее слушал, показывал выписки. Она улыбнулась. Возможно, даже кокетливо. Он ответил. Нет, в его улыбке не было ничего, кроме дружелюбия. Он просто улыбнулся. Но для Юры это и правда уже много.
Я поняла: он перестал шарахаться от женщин. Он уже их не боится. Его ведь раздражали раньше девушки – с их ужимками, претензиями на него, с их вертлявостью. Особенно – активные, а эта была именно такой. Я помню, как она в июне пришла в отделение. Очень хорошенькая и амбициозная девочка. И она прорывалась, чтобы попасть к нему в ассистентки. Пыталась ли подобраться к нему ближе? Конечно. Тогда Олег мне на протяжении двух недель, каждый раз при встрече, о ней рассказывал: и что она на него не реагирует, и что она Юру кадрит. Юра отмахивался, но то, что мне рассказывал Олег, было явными попытками разбудить в шефе мужчину. Тогда было мимо. А сейчас? Кто знает, может, я расшевелила его, и ему станет интересно попробовать себя с другими?
Вот награда за то, что лишаешь мужчину девственности… Главное, вовремя это увидеть и ретироваться с поля боя. Бороться за него я не буду. Я его слишком люблю, чтобы омрачать свое чувство ревностью. Он поднял голову и увидел меня. Я видела, как его глаза теплеют и наливаются счастьем. Пока рано ретироваться. Он мой! Он просто стал спокойнее и счастливее. Он что-то сказал собеседнице и стал подниматься к нам. В это время нас догнали и Никита с Сашей.
– Слушай, может, вас телами поменяли? – вдруг спросил Олег.
Я с непониманием уставилась на него.
– Точно! – поддакнул Сашка.
– Вы чего?
– Ты изменилась, стала тихая, задумчивая, лишний раз слова не скажешь. А ему теперь рот не закроешь! – сказал Олег. – Раньше все наоборот было. Это ты флиртовала со всеми напропалую, а в последний момент виляла хвостом и убегала, а он даже не замечал, какого кто пола. Теперь он барышням говорит комплименты, а ты? Ты даже не обратила внимания на мою новую прическу!
– Олег, прости! Прости, родной! – я искренне сожалела.
– За что ты уже перед ним извиняешься? – подошел Юра.
– За невнимание, – я хотела еще рассказать о том, что я тут делаю и как себя чувствует Миша, но не смогла сориентироваться.
Юра секунду постоял рядом, потом обошел меня и, подняв волосы, притянул к себе и понюхал в шею.
– Ты сегодня была в парфюмерном отделе, что ли?
Все оторопело уставились на нас.
– Да. Хочу новый запах, – машинально ответила я.
Стоя сзади, он взял мою руку, понюхал запястье, потом наклонился и также поступил со сгибом локтя. Поднялся к шее и поцеловал.
– Вот этот.
– Ааа… Я еще выбираю. Мне еще этот понравился.
Я показала на сгиб локтя.
– Мне тоже, но он более летний. Сейчас тебе больше подойдет этот. А этот, – он поднял запястье и поцеловал его тоже, – вообще не твой. В нем слишком много крепких нот. Он больше мне подойдет.
– Это уже для меня слишком, – выдавил из себя Саша. – Я это правда вижу, или зря вчера пил тот виски? – спросил он у Никиты.
– Мишка, ты здоров? – не дал развиться их разговору Юра.
– Как бык! – ответил он папе.
– Я же тебе говорил! – Юра забрал у Олега мою куртку, не отрывая от меня взгляда. – Тебя провести?
«Очень прозрачно намекнул», – отметила я про себя. Ладно, ухожу. Я попрощалась. Юра, к счастью, не целовал меня при всех в губы, а то на это вся больница прибежала бы смотреть.
Вечером я у него спросила:
– Зачем ты так сегодня?
– Что?
– Ну, показал им… нас.
Он завел Мишкину машинку и пустил ее в другой конец коридора. Мишка с Хорошо со смехом и гавканьем побежали вслед.
– Я не имел на это права? – спросил он, глядя на них.
– Но раньше же ты не хотел этим правом пользоваться? Мы с тобой вместе относительно давно. Но ты скрывал это.
– Я не скрывал. Мне просто нечем было хвастаться.
Мне стало неприятно. Я подождала, пока он опять запустит машинку, и Мишка отойдет от нас.
– А то, что ты меня добился, не было предметом гордости?
