Но то, с чем порой не способен справиться громоздкий крупнокалиберный пулемет, может совершить проверенное временем оружие – если, конечно, действовать им решительно, не медля ни секунды.
Видя то, что задумал водила «мусорщиков», я сдернул с плеча свой «калаш» и принялся молотить из него короткими очередями по два-три патрона, чтоб ствол не сильно задирало вправо и вверх. Ибо скорость и – главное – меткость сейчас были важнее всего на свете.
Они там двое спереди сидели на своей турбоплатформе – водила и стрелок. И после первой же короткой очереди я понял: их защитные облака из автомата с полтораста метров не расковырять. В упор, может, и прокатило бы, но сейчас толку от этого было немного. Пули вязли в темной субстанции, словно в киселе. А тень от невидимого луча всё ближе и ближе…
Но я продолжал долбить из «калаша». И не по стрелку, что держал на прицеле своей «смерть-лампы» наше здание, в котором мы укрылись, невозмутимо таща к нему свой смертоносный луч.
Я стрелял по водиле, держа на прицеле его мерзкую башку с множеством круглых паучьих глаз, понатыканных в нее. Я прям видел уже, как в области его морды скопилась кучка деформированных свинцовых цилиндриков, которые всё прибавлялись и прибавлялись, и новые били в донца некоторых старых, проталкивая их глубже, к этим вылупленным черным глазам, лишенных зрачков…
Наверняка я себе всё это выдумал, конечно, – в такие моменты мозг работает в экстремальном режиме и порой выписывает нехилые выкрутасы, мешая воображение с действительностью. Но как бы там ни было, нервы водилы не выдержали.
Турбоплатформа дернула носом, словно гончая, получившая сапогом по морде – и отвернула в сторону. Луч «смерть-лампы», практически достигший здания, лишь мазнул по его углу, и я почувствовал, как под моими ногами качнулся пол.
Но, несмотря на это, лесник не оплошал.
Рывок транспортного средства «мусорщиков» вытолкнул его из «мертвой зоны». Немного, может, на треть корпуса. Но этого леснику хватило, чтобы всадить в нос турбоплатформы длинную очередь.
Транспортник «мусорщиков» вертанулся юлой, подставив корму под вторую очередь, которая не заставила себя ждать. Новая синяя вспышка ослепила меня на мгновение, а когда я протер глаза, на том месте, где секунду назад висела турбоплатформа, не было ничего. Лишь черное пятно на земле от нее осталось, смахивающее на голодный и злой гравиконцентрат, не жравший неделю.
– Вот такие дела, молодь зеленая, – сказал лесник, отлипая от «Корда». – Чё, Снайпер, как с патронами-то?
– Хреново с патронами, – сказал я. – Один магазин остался.
– А у остальных? – поинтересовался лесник.
– У меня пока есть, – сказал Хащщ, – но только очень сильно пока.
– У меня тоже негусто, – проворчал Харон.
– Ясно, – кивнул лесник. – Так я и думал. Если впустую боезапас на старые лифты тратить, то он имеет свойство быстро заканчиваться.
Бывший предводитель «монументовцев» почесал подбородок, но ничего не сказал. Нечего тут словоблудить, и так всё понятно.
Лесник же больше ничего говорить не стал, а лишь подошел к одному из больших ящиков, что стояли возле левой стены, и откинул крышку.
– Берите, – сказал он. – Аппараты годные.
В ящике рядком лежали «Винторезы». Штук двадцать, не меньше. Хороший товар, как сказал бы Жмотпетрович. В Зоне такое оружие стоило немало. Интересно только, откуда у лесника эдакое богатство?
– И патронов набирайте сколько унесете – чувствую, они нам сегодня пригодятся, – сказал хозяин лифта, откидывая крышку второго ящика, который оказался набит взаимозаменяемыми с «Винторезом» магазинами на двадцать патронов от автомата «Вал» и укупорками с дефицитными патронами СП-6.
Мы не заставили себя долго упрашивать. Затарились быстро и по полной. Рудик, правда, свой «Вихрь» на «Винторез» менять не стал, но патронами и еще двумя магазинами запасся, ибо они к его автомату вполне подходили.
Пока наша команда экипировалась, лесник тоже собирался, посматривая в окно. Десяток снаряженных обойм к своей «мосинке» в один карман положил, в другой гранату Ф-1 сунул, в объемистый поясной подсумок зачем-то запасной ремень для винтовки определил.
– Чё там как? – деловито поинтересовался Рудик, для которого окно было высоковато.
– Да неважно, – отозвался лесник, бросив взгляд на поле недавнего боя. – Порталы те никуда не делись. Чую, скоро из них снова нечисть полезет. А я, дурень старый, патронов для «Корда» мало наштамповал.
– А у тебя здесь что, патронный завод? – поинтересовался Хащщ, рассовывая укупорки с патронами по карманам.
– Почти, – хмыкнул лесник, отпивая из кружки, стоящей на столе. При этом я заметил, что воды в ней сколько было после того, как мы вошли в старый лифт, столько и осталось, хотя прикладывался к ней лесник не раз.
Перехватив мой взгляд, старик кивнул.
– Верно думаешь, Снайпер, дубликатор это. Воды нальешь – вода не кончается. Патронов насуешь – тоже не закончатся, сколько ни вытряхивай.
– Не думаю, что всё так просто, – хмыкнул я. – Наверняка в этом подарке Зоны свои негативные стороны имеются.
– Не без того, – кивнул лесник, закрыв бесценную кружку специальной крышкой и сунув ее в тот же поясной подсумок. После чего забросил за плечи старый брезентовый рюкзак, в который наверняка было заранее сложено всё необходимое, взял в руки свою неизменную винтовку Мосина с примкнутым к ней штыком и сказал: – А теперь погнали, молодь зеленая. Смотрю, к нам новые гости намылились, а лента у моего «Корда» почти закончилась.
Я бросил взгляд в окно.
И правда, гости должны были вот-вот появиться. Над полем прибавилось стоячих озер. Уже пять «бродяг Диков» висели над ним и вибрировали так, что у меня не только позвоночник, но теперь и зубы заныли не по-детски. Оставалось только выяснить, куда «погнали»? Под прицелы «смерть-ламп» на турбоплатформах «мусорщиков», что вот-вот вынырнут из порталов?
О чем я и спросил лесника.
Тот посмотрел на меня с сожалением.
– А подумать никак? – поинтересовался он, подходя к книжной полке и отодвигая в сторону стоящий на ней массивный старый радиоприемник.
Мне оставалось только признать, что в непомерных габаритах советской техники были свои преимущества. Например, она очень эффективно загораживала вделанную в стену панель с четырьмя большими кнопками, каждая из которых была прикрыта стеклянным колпачком – в СССР всё делали на совесть, особенно то, что имело отношение к секретным военным разработкам. Ну да, всё логично – если этот лифт когда-то снабжал всем необходимым подземные уровни, значит, и делали его на совесть, по всем правилам и в соответствии с инструкциями тогдашнего военно-промышленного комплекса.
– Это ж лифт, – сказал лесник, откидывая нижний колпачок. – Значит, всегда есть возможность свалить вниз, когда наверху станет совсем туго.
