Сейчас Харон хотел лишь одного – чтобы побыстрее всё закончилось. Шокирующее знание пришло из ниоткуда, будто молния в голове сверкнула. Но теперь Харон убедился: это правда. Снайпер только что подтвердил неведомо откуда пришедшее твердое убеждение. Так пусть убийца его брата умрет. К сожалению, вместе с ним придется умереть и его друзьям, которые наверняка будут мешать совершить задуманное. Их было жаль, особенно Фыфа, к которому Харон успел привязаться. Но тут уж ничего не поделаешь. Это были сопутствующие жертвы, без которых месть не осуществить…
– Что ж, пусть случится то, что должно случиться, – прошептал Харон сожженными губами – и отдал мысленную команду.
Вернее, попытался ее отдать…
И не сразу осознал, что у него ничего не вышло. Его гвардия осталась стоять возле угла крайнего дома, держа свои стрелково-гранатометные комплексы наизготовку, но так и не открыв огонь.
– Значит, ты решил нас всех убить, мой копчёный друг? – проговорил Фыф, уставившись в лицо Харона всеми своими пятью глазами. – Смею тебя заверить, что ни хрена у тебя не выйдет.
Фыф говорил уверенно, но сам понимал при этом, что долго «держать» Харона не сможет. Сейчас повелителю суперсолдат помогал кто-то очень сильный, намного сильнее и шама, и Харона вместе взятых. Помогал? Да нет, скорее управлял им, словно послушной машиной. Фыфу казалось, что он держит огромную плотину, которая вот-вот развалится под многотонным напором воды, которая, освободившись от преграды, снесет шама со своей дороги словно пушинку.
Секунда…
Вторая…
Раздувшаяся шея Фыфа, на которой канатами вздулись вены, была готова лопнуть от напряжения, а в голове по ощущениям вместо мозга возник огненный шар, пульсирующий лишь одной мыслью: «Держать! Держать! Держать…»
Но любым героическим усилиям настает предел. Фыф ощутил, как в его черепе словно что-то лопнуло – и увидел, как гвардия Харона направляет стволы в их сторону. Что ж, он сделал всё, что мог. Настало время умереть с честью, как настоящий шам.
Фыф улыбнулся и прошептал:
– Прощай, Настя. И прости за всё…
– Ах ты, падла такая! – раздался за его спиной до боли знакомый голос. – Ишь чего удумал!
Фыф решил было, что он или свихнулся, или уже попал на тот свет, где погибшая любимая женщина отвечает на слезливо-прощальные слова ненаглядного так, как считает нужным. Но тут же понял, что ошибся. Потому что в грудь Харона ударили пули. Некоторые попали в облезлую, но еще крепкую броню, и с визгом отрикошетили, не причинив хозяину древнего экзо ни малейшего вреда. Но какие-то влетели в дыры экзоскелета, по краям объеденные коррозией, и оттуда в лицо Фыфа брызнуло чем-то, лишь отдаленно похожим на кровь.
Капли были горячими и едкими, отчего шам моментально пришел в себя. И понял: фраза про «падлу такую» была адресована не ему, а Харону, которого сейчас расстреливала из пулемета Настя.
Его Настя!!! Которая ради него вступила в бой, рискуя жизнью, потому что даже кибу не устоять против десятка стволов, одновременно изрыгающих раскаленную смерть.
Фыф внезапно почувствовал, что готов свернуть горы – откуда только силы взялись?
И ударил! Почти что всей своей мощью, так, как мог бы ударить, будучи пьяным в стельку. Но сейчас он и правда был опьянен похлеще, чем после пары литров чистого спирта. Его женщина дралась за него!!! Что может шибать в голову сильнее, чем такая мысль?
Если б Фыф долбанул так, как мог, со всей силы, то Харона, наверно, просто разорвало бы на части. Но шам тоже в глубине души симпатизировал этому громиле, с которым его свела Зона, поэтому удар получился не таким мощным, каким мог бы быть. Но вполне достаточным, чтобы Харона приподняло над асфальтом – и швырнуло на пару десятков метров.
Безвольное тело бывшего предводителя фанатиков шмякнулось об стену дома так, что с нее серой пылью осыпался раскрошившийся бетон.
Но это была еще не победа…
Для того, чтобы умереть, Харону требовалось гораздо больше, чем несколько пуль и хорошая затрещина. В свое время Монумент практически полностью сжег его тело, но взамен подарил способность к почти мгновенной регенерации – если, конечно, можно назвать таковой способность восстанавливать обугленную, мертвую плоть взамен разрушившейся. А также умение мысленно управлять своими творениями, которых Харон называл гвардией.
И сейчас эта гвардия синхронно поднимала свои стрелково-гранатометные комплексы, чтобы на этот раз без колебаний устранить всех, кто посмел встать на пути их хозяина. Когда ярость затмевает разум, в нем не остается места для жалости или каких-то личных симпатий. Сейчас же у Харона исчезли последние сомнения. Его хотят убить? Что ж, придется предотвратить это, зачистив убийц – даже если ранее он считал одного из них своим другом…
* * *
Заслышав стрельбу, я с шага мгновенно перешел на бег, понимая – там, где стреляют, могут быть мои друзья.
Пока еще живые…
Вдоль центрального проспекта мертвого города густо разрослись деревья-мутанты – радиация вообще благотворно влияет на растительность. А необъяснимое аномальное Излучение, волны которого до сих пор выбрасывает из себя находящийся сравнительно неподалеку Саркофаг – и подавно. Поэтому за огромными, в четыре обхвата стволами деревьев, росшими на этом участке проспекта, практически ничего не было видно. А стрельба шла именно оттуда. Поэтому я рванул изо всех сил, слыша, как за мной шлепают по асфальту ступни Хащща – ботинок по размеру он себе в хижине мертвого сталкера так и не нашел.
Еще несколько секунд – и передо мной открылась картина битвы… которая грозила вот-вот закончиться.
Этих тварей мне уже доводилось встречать, правда, не в таком количестве. Гвардия Харона, и похоже, в полном составе. Совершенные машины для убийства, созданные гениальным ученым, брата которого я собственноручно зарезал в зале Монумента. И сейчас эта гвардия явно готовилась расстрелять моих друзей.
Фыфа, который после того, как нанесет мощный ментальный удар, всегда похож на сдувшийся воздушный шар с повисшими книзу глазными щупальцами…
Настю, торопливо меняющую опустевший короб пулемета на полный, но все равно не успевающую это сделать…
Рудика, пытающегося стрелять из своего «Вихря», который не стреляет, если забыть выключить предохранитель…
И какого-то сталкера в камуфляже и с капюшоном на голове, который вполне мог бы поддержать группу моих друзей из своего АШ-12, штурмового автомата, смертоносного на коротких и средних дистанциях – но почему-то этого не делал.
Я мгновенно понял, что до расстрела четверки, попавшей в очень неприятное положение, остается не больше секунды. А еще я знал, кто ментально управляет гвардией, слишком хорошо вооруженной для того, чтобы я мог ей что-то противопоставить со своим «калашниковым». Поэтому я и не стал тратить на них ни времени, ни патронов, а вскинул автомат и принялся методично всаживать в голову Харона одну пулю за другой.
