Предприняв все необходимое и возможное, команда яхты успокаивается.
«Летучая рыба» уходит все дальше на запад, благо погода благоприятствует плаванию. Жизнь на свежем воздухе, бескрайний горизонт, звездное ночное небо, не испорченное городской подсветкой, укрепляет всех в желании сторониться мегаполисов.
После провала египетской авантюры и ее плачевного завершения их сплачивает желание поспособствовать еще более амбициозному плану, вся полнота которого ясна одному Рене. Они решают действовать сообща, используя сложившиеся в группе отношения. Теперь у них три пары: Рене и Опал, Сериз и Николя, Элоди и Готье.
Маленькая община постепенно крепнет. Ее члены нащупывают новые пути применения своих взаимодополняющих способностей.
Николя закупает в портах свежие продукты и балует команду вкусными блюдами. Качественное питание и хорошие вина помогают всем прийти в себя и еще крепче сплотиться.
Опал пускает в ход свои разнообразные познания и устраивает индивидуальные и коллективные сеансы релаксации, помогающие каждому смахнуть пыль со своего прошлого.
Готье, блестящий рассказчик, пересказывает в лицах свои репортажи и учит остальных азам астрономии. Очень быстро вся шестерка начинает узнавать созвездия, потом приходит очередь планет и звезд.
Элоди предлагает массажные услуги и устранение мелких проблем со здоровьем.
Наступает вечер, когда Рене рассказывает под звездами об Атлантиде, какой она ему запомнилась по посещениям во время сеансов самогипноза. Так он создает мифологию команды «Летучей рыбы», подобно тому, как сказители, сидя некогда у костра, творили культуры.
Они доверяют друг другу штурвал, потому что идут со скоростью не выше шести узлов, или 10 километров в час. Так проходит день за днем. Так они узнают друг друга и учатся друг друга ценить.
Стоя на носу яхты и подставляя лицо ветру, Рене думает о Гебе. Вот уже несколько вечеров подряд он воздерживается от ритуала регрессии. Скорее всего, собрание всех 111 создало у него впечатление, что все вопросы решены. К тому же неудача проекта кувшинов с пергаментами привела его к мысли, что лучше предоставить Гебу и Нут властвовать в Мемфисе и жить в Египте своей жизнью, в окружении человечков, поклоняющихся им как богам.
Если бы он все-таки связался с Гебом, то ему пришлось бы оправдываться за свою задержку, как когда-то, когда он забывал навещать свою бабушку.
Весь в сомнениях, он предпочитает больше его не беспокоить.
125.
Труба трубит тревогу. Этот ни с чем не сравнимый звук, предвещающий неминуемую катастрофу, будит Геба и Нут. Они встают, подходят к окну и сразу понимают, что стряслось.
Тысячи человечков в доспехах с криками потрясают железным оружием. Некоторые сидят на лошадях – это кавалерия. Они поджигают дома атлантов один за другим и опрокидывают великанов, пытающихся их остановить. Стрелы уже не с кремневыми, а с железными наконечниками вонзаются глубоко. Так же больно ранят копья, топоры, кинжалы.
Обороняемые атлантами стратегические точки одна за другой прекращают сопротивление, не выдерживая ударов нового оружия в руках у человечков.
– Приведи Осириса, Сета, Изиду и Нефтиду, надо немедленно бежать, – говорит Геб, хватая оба кувшина с пергаментами.
Все шестеро бегут в противоположную сторону. С вершины возвышающегося над Мем-фисом холма они, остановившись, наблюдают панораму битвы.
– Мы были их богами. Я поверила, что они и вправду нас любят, – с болью говорит атлантка.
– Полагаю, они сокрушили своих идолов.
– Мы пестовали их, как любящие родители – своих детей.
– Значит, они неблагодарные дети. Или дети, желающие избавиться от родительской опеки, – говорит он.
– Что послужило искрой? Почему религии оказалось мало, чтобы смирить их тягу к разрушению? – спрашивает она.
– Потому что они поняли религию, которую им внушали, с точностью наоборот.
– А ведь мы старались быть совершенно понятными.
– Когда-нибудь они забудут все, что от нас получили, и превратят нас в воображаемых божеств, чтобы не вспоминать, что произошло на самом деле. Они будут поклоняться Гебу и Нут, заново изобретенным ради политической пользы. Они вложат в наши уста слова, которых мы не произносили. Изобразят нас противоположными тому, какие мы есть. Опровергнуть их будет некому.
– Может, спросим у Не-хе, как нам быть?
Геб вздыхает.
– Его бесполезно беспокоить. Мы так давно не говорили, что я уже думаю, что ему больше нет до нас дела. И потом, он уже все рассказал о том, как нам поступать.
Они наблюдают, как крохотные захватчики поджигают один за другим дома атлантов.
– Нам надо туда, – говорит Геб.
– Куда? – спрашивает Нут.
– В пещеру-убежище.
– Думаю, нам лучше разделиться. Осирис, Сет, Изида и Нефтида – наша последняя надежда. Им надо начать собственную жизнь. Наша с тобой жизнь должна завершиться.
Они дают своим четырем детям совет: отправиться на юго-восток, подняться вверх по большой реке и основать там, где будет всего удобнее, новую цивилизацию.
– Запомните наши советы. Будьте осторожны с туземцами. Подавляйте любое недовольство, пока не стало хуже. Создайте касту правящих жрецов, чтобы удерживать всех в повиновении оружием суеверия. Не надо учить их всему слишком быстро.
Четверо детей обещают создать новый Мем-фис и лучше управлять им, чтобы оттуда воссияла слава погибшего Ха-мем-птаха.
Они обнимаются и расстаются, чтобы пойти разными дорогами.
126.
«Летучая рыба» скользит вдоль североафриканского побережья. Они минуют Ливию, Тунис, Алжир, Марокко, выходят через Гибралтарский пролив в Атлантический океан.
Шестеро французов долго не видят на горизонте намека на сушу. Через несколько недель они достигают Азорских островов, что почти в середине Атлантики, и пристают к острову Пико.
Сначала они готовы остаться на Азорах, но суровость пейзажей и враждебность местных жителей, бывших китобоев, не брезговавших убивать дельфинов, гонят их дальше в море.
Снова они берут курс на запад. Снова проводят дни и ночи посреди океана, в обществе китов и дельфинов.
Так они достигают Бермудских островов, еще одного атлантического архипелага, возможных остатков затонувшего континента.
Разглядывая открывшиеся их взорам берега, Элоди говорит:
– По-моему, мы нашли идеальное место для нашего проекта.
– Климат лучше не придумаешь, пляжи с мягким песочком, прозрачная вода. Впечатление, что мы от всего далеко-далеко, – соглашается с ней Готье.
– Здесь мы будем, как в отпуске, – поддакивает Сериз.
Позади осталось 8800 км, отделяющие Бермуды от Египта. «Летуча рыба» обходит остров Сомерсет с юга и бросает якорь в порту гавани Эли. Высадившись на твердую землю, они начинают с поиска агентства недвижимости. На счастье, на главной улице Сомерсет Виллидж их несколько. Им советуют осесть именно здесь, на западе Бермудского архипелага, на максимальном удалении от аэропорта, расположенного на восточном острове Сент-Дэвид.
