Он приоткрывает дверь и видит следующую картину. Справа сидит на высоком табурете доктор Максимилиан Шоб, напротив него сидит в кресле, похожем на стоматологическое, женщина в халате пациентки с надписью «больница Марселя Пруста». Ее запястья и щиколотки стянуты тугими ремнями. Слева широкоплечий санитар, выполняя указания врача, настраивает видеокамеры.
В руках у доктора Шоба груша с красной кнопкой, посылающая электрические импульсы. Нажатие на кнопку – и женщина подскакивает, изгибается в своих путах от боли и издает вопль.
Этого не может быть.
Понять, что здесь происходит, несложно: он стал свидетелем пытки, которой врач подвергает пациентку. Сеанс фиксируется и транслируется, судя по изображению здесь же на экране, другим людям в белых халатах.
Шоб занимается дистанционным обучением?
Рене в оцепенении глазеет на женщину, пытающуюся вырваться из тугих ремней.
Может, это любители подглядывать, которые платят за возможность насладиться чужими мучениями?
Он присматривается к психиатру.
Ему нравится пытать.
Дверь, которую он удерживает ногой, издает скрип. Психиатр и санитар оборачиваются и видят его.
О нет!
Учитель истории удирает со всех ног, взбегает по лестнице, лавируя между больными и санитарами, и замирает перед толстой стеклянной дверью. Эту дверь контролирует старушка, занятая вязанием и просмотром сериала. Мельком глянув на Рене, она презрительно вздыхает. Рене бьет в стекло кулаком.
Поздно, на него уже кидается свора санитаров. У них мертвая хватка. Они волокут его назад, в подземный коридор, и кидают в тесную, обитую толстым поролоном камеру, где ничего нет, кроме койки, раковины и унитаза.
Ожидание оказывается недолгим. Входит Максимилиан Шоб, утирающий со лба пот. Его сопровождает детина-санитар.
– Очень жаль, – произносит он. – Я надеялся, что мы станем друзьями, хотя было предчувствие, что будет нелегко. Но нет худа без добра: то, что вы увидели, ускорит начало применения к вам моего специального метода. Он называется «электротерапия». Я воздействую на гиппокамп, где, как вам известно, заключена долговременная память. До XVII века считалось, что память хранится в сердце, ведь эмоции мы испытываем там. Но нет, все происходит в двух завиточках в центре мозга. На них я и подействую, чтобы вас вылечить.
– Я поразмыслил. Лучше уж в тюрьму.
Психиатр хохочет.
– Вижу, вы тоже шутник. Но это ничего не меняет, вылечить вас – мой долг, и я от него не уклонюсь, даже если придется действовать вопреки вашей воле. Мое лечение можно сравнить с более понятной вещью – перезагрузкой. Сами знаете, это когда машину выключают и включают снова, чтобы все встало на место. Как говорят компьютерные мастера, первое средство при неполадках – перезагрузка.
50.
«Мнемозина». Гиппокамп
У нас есть два гиппокампа, расположенных в центре полушарий мозга.
Их можно сравнить с жестким диском компьютера: они предназначены для длительного хранения данных.
Доступ к этой информации обеспечивается нейронами коры.
Временная амнезия вызывается неполадками с доступом к информации в гиппокампе. Сама информация никуда не девается, но мозг разучивается ее извлекать.
Стресс и травмы разрушают клетки гиппокампа, в них возникают крохотные отверстия.
Одним словом, чем сильнее человек нервничает, тем больше напрягает свой гиппокамп и тем хуже вспоминает. Это увеличивает опасность временной амнезии и болезни Альцгеймера.
51.
Он извивается в кожаных петлях, стянувших запястья и лодыжки.
– Вы мне симпатичны, мсье Толедано, поэтому первый сеанс я начну с анекдота. Если вы ждете рассказа о сумасшедших, то напрасно: он будет о психиатрах. Это оригинальнее и должно вам понравиться.
Как будто у меня есть выбор.
– Два психиатра обсуждают способы воздействия на нестойкие умы. Один говорит: «Вот ты считаешь себя сильным, а я легко могу тобой манипулировать. Поспорим, что я смогу заставить тебя сказать слово «красное». – «Давай поспорим», – говорит другой. «Какого цвета небо?» – «Синее». – «Вот видишь, я заставил тебя сказать «синее». – «Но я думал, что мы поспорили про «красное». – «Вот ты и сказал «красное».
Опять он кудахчет над собственной шуткой.
Спасите!
– Меня терзают сомнения. Не уверен, что мой юмор вам по душе. Знаете, помимо терапевтического назначения нашей беседы, мне хочется добиться в наших отношениях полной искренности. Поэтому я бы попросил вас говорить, когда шутки не вызывают у вас смеха. Я не обижусь.
Если потянуть сильнее, я, пожалуй, высвобожу левую руку.
Психиатр увлекается:
– Юмор – вещь субъективная. То, что смешно одному, необязательно смешно другому. Поверьте, найти универсальную шутку – задача на века. Для психиатра это вызов.
Он готовит свой прибор с грушей и с красной кнопкой.
– Для смешного перехода предлагаю вам спор: вы ни за что не скажете слово «красное».
Он смеется, ему вторит санитар.
– Вот и расслабились, теперь перейдем к серьезным вещам. Начнем с диагноза. Не хочется вас огорчать, но вы шизофреник. Это значит, что ваше сознание отрезано от действительности. Не постоянно, конечно, но достаточно часто, чтобы вы представляли опасность для остального общества. Придется вас лечить. Это необходимо, чтобы защитить других, а также вас от вас самого. Вам повезло: 95 процентов шизофреников, прошедших через мои руки, полностью вылечились.
Какого ответа он от меня ждет? «Шикарно, вы меня ободрили»?
Зато у санитара восхищенный вид: можно подумать, цифра впечатлила его самого.
– Чувствую, вы настроены скептически. Предоставлю вам кое-какие дополнительные сведения. Возьмем пережитое вами в Атлантиде. У вас ощущение, что все это было, а другие атланты, с которыми вы ужинали, – психи. Я не ошибся?
Не ошиблись.
– Это известное явление, называется «парамнезия». Означает «воспоминания, не соответствующие действительности». Они сопровождаются ощущением деперсонализации. У человека впечатление, что он покидает свое тело и становится кем-то другим. Признайтесь, это именно то, что чувствуете вы.
Куда он клонит?
– Это сопровождается дереализацией: у вас сомнения, что ваши переживания существуют на самом деле. Сама ваша личность уже не под сомнением, как при деперсонализации, сомнению подвергается мир вокруг вас. Наверняка вы уже задавались вопросом: где доказательства, что все меня окружающее – не иллюзия? Может, я нахожусь в видеоигре, где можно возвращаться вспять, начинать сначала, менять оформление и действующих лиц?
