– Ты молчала с тех пор, как написала, мол, надо что-то обсудить. Вообще-то немного тревожный знак. – Она и правда встревожилась, даже больше, чем я предполагала.
До меня разом дошли две мысли. Первая: похоже, Майя боялась, что я решила разорвать отношения. Вторая: сейчас и правда случится разрыв, настоящий, куда серьезнее, чем случались в моей жизни. Как я могла так далеко зайти?
Я запаниковала.
– Что ж, нам и правда надо кое-что обсудить. – Такое начало ее не успокоило, и я поняла, что оказалась на неверном пути. Я продолжила: – Поездка в Лос-Анджелес вышла очень насыщенной.
– Ты слышала, что у всех Карлов пропали руки?
Я изобразила смех.
– Ага, ну, не совсем. – Я только недавно посмотрела в твиттере ролик про токийского Карла. Турист ахает, когда у статуи исчезает рука. Не отпадает и бежит, как у голливудского, а просто испаряется. И, судя по другим записям, так произошло у всех остальных Карлов. У всех, кроме того, над которым колдовали мы. Я объяснила это Майе, хотя слегка удивилась, что она до сих пор не подписалась на меня в твиттере и на фейсбуке. А потом рассказала, что была рядом с голливудским, когда его рука сбежала.
– Боже, ну конечно, ты там была! – просияла Майя.
– Слушай, много всего произошло. Эм… – Как же трудно. – Очень похоже, что Карл с другой планеты, и нам с Энди пришлось…
– Что Карл?!
– Очень похоже, что он с другой планеты. То есть не с Земли, а классический такой инопланетянин. – Я выждала, потребуются ли еще объяснения, но они не потребовались, и я продолжила: – Мы уже засняли…
– Пожалуйста, расскажи еще про инопланетян!
– Ну да, мы разгадали последовательность. Вернее, не мы, а Миранда.
– Кто такая Миранда?
– Аспирантка из Беркли, которая написала мне письмо о физических свойствах Карла. Я рассказала ей про последовательность, и она решила ее за шесть минут – прямо удивительно.
Майе новости не очень нравились. Я выкладывала их ей кусочек за кусочком, надеясь, что не создаю впечатление, будто обзавелась новой подружкой.
– Материал, из которого сделан Карл, то, как он себя ведет, как взаимодействует с окружающей средой, – это все не имеет никакого смысла. Это невозможно. Карл – невозможная вещь, и все же он стоит там, охраняет «Чипотле», что наводит на мысль: он создан не людьми.
– И?
– И Миранда догадалась, что Карл просит химические элементы. I, Am, U… йод, америций и уран.
– Уран?!
– Да, так люди обычно и реагируют. Ладно, мы дали Карлу немного йода и америция. Его рука отцепилась и убежала, и – боже – почему я тебе это все рассказываю, если есть видео? Энди в любую минуту загрузит ролик.
Я зашла на наш канал и показала ей неотредактированное видео, наш третий ролик. Досмотрев, Майя повернулась ко мне и сказала:
– А она довольно симпатичная.
Что ж, недолго мы продержались. Я попыталась найти какой-то реальный изъян в Миранде, чтобы Майя успокоилась. «Ага, она чудаковатая» было лучшим, что я смогла выдать.
Повисло долгое молчание. Я надеялась, что мы вернемся к более устойчивой почве и продолжим обсуждать, как я нашла космического пришельца на улицах Нью-Йорка, сняла с ним несколько видеороликов и де-факто стала послом в космос.
– И вы собираетесь опубликовать его в ближайшее время?
– Да! Больше ни у кого подобной записи нет, только у нас! И только мы имеем представление, как и почему это произошло! Никто пока не знает о последовательности! Как ты и говорила: я не только та, кто ее обнаружил, но и та, кто ее решил!
Майя получила то, о чем просила, так что я могла хотя бы отчасти переложить вину и на нее.
– И ты понимаешь, что произойдет, если вы это сделаете? – спросила она с каменным лицом.
– Я получу платформу! Смогу передавать простые доброжелательные послания, которые нужны людям. Та же самая реклама, а Энди знает о соцсетях все и даже больше.
– Энди. Значит, это его идея. – Это был не вопрос.
– Не глупи, Энди не может меня уговорить лампочку поменять. Затея моя, от начала и до конца.
– Эйприл. – Она села на мою кровать и молчала так долго, что мне стало не по себе. – Для чего все это?
Майя произнесла это так, словно знала ответ лучше меня. Так оно и было, но мне от этого не полегчало.
– Майя, такой шанс выпадает раз в жизни! Да, я заработаю, но дело не только в деньгах. Думаю, я смогу принести пользу.
Я не знаю, почему никогда не чувствовала, будто чего-то стою. Просто не получалось. Это меня подстегивало. Такой уж я человек. Майя знала это лучше, чем я. Знала, что не стоит поднимать этот вопрос, поэтому и молчала… пока.
– И ты думаешь, будто потянешь это в одиночку. – Снова не вопрос.
Поэтому я рассказала ей о Патнэм и мистере Скемпте и о том, что у меня уже есть помощник, который помогает с письмами. Я не стала распространяться о Робине, потому что если уж кто-то и отбил бы меня у Майи, то скорее он, чем Миранда. Итак, у меня был агент, возможно, светил контракт с издательством, и мы с Энди уже разработали бренд и стратегию запуска.
– И тебе не пришло в голову обсудить это все со мной?
Вот и настал момент, когда здравомыслящий человек исправил бы ситуацию. Отделил бы работу от личной жизни. Вероятно, стоило сделать промежуток между докладом «Мы не одиноки во вселенной», докладом «Я хочу взять власть и творить добро» и докладом «Я боюсь наших отношений». Но я хотела порвать с Майей – идея «нас» не могла конкурировать с идеей «Эйприл Мэй», – поэтому сожгла все дотла.
– А ты здесь при чем? – спросила я.
Майя оправданно опешила. Она встала, открыв рот, замерла, по-прежнему в пижаме. А потом Майя поняла, что именно произошло.
– Твою мать, Эйприл.
– Что? Мы соседки, мы подруги. Я написала сообщение в первую ночь, потому что хотела посоветоваться, но потом все завертелось, и я решила просто рассказать тебе все по возвращении.
– Соседки. Точно.
– Кстати… – Я попыталась говорить непринужденно, но голос вышел придушенным и дрожащим. – Я подумала: ради истории было бы логично мне перебраться на Манхэттен. Робин нашел квартиру, окно которой выходит прямиком на нью-йоркского Карла.
– Робин?
– Мой помощник.
– Нашел тебе другую квартиру, – желчно повторила Майя. – Полагаю, там одна спальня?
– Майя, мы просто соседки.
Тишина. Майю переполняли эмоции. Гнев, боль, разочарование. Разочарование от меня, а не от ситуации. Мне показалось, Майя даже не удивилась, что я оказалась именно такой, как она ожидала.
А потом все эти сильные чувства сменила печаль. Уже плача, Майя побрела в свою комнату. На пороге она обернулась и тихо сказала:
